— А еще там куча зеркал была, и в них постоянно мерещилось что-то, — опять вмешался неугомонный Гер. — И эти зеркальные коридоры… говорят, через них нечисть из потустороннего мира приходит, мы в детстве так чертей вызывали.

— Довызывались, — буркнул Марк шутливо, хотя рассказ его напряг. Он мало что понял из услышанного, да и в чертей не верил. Только в Зверя.

— Так это еще не все! — воскликнул Гер, его теперь было не остановить. — Роланд толком испугаться не успел, как снова оказался на холме. И снова по-новой. Зашел в дом, друзья пропали, пропало солнце, страшные комнаты в темноте.

— Постой-постой. А зачем Роланд опять пошел в дом, если знал, что там?

Гер хотел ответить, но Роланд пихнул его в бок.

— Ноги сами несли как будто, — ответил он. — Я помнил, что произошло до этого, но меня как будто неведомые силы тянули туда. И каждый раз повторялось примерно одно и то же. Я застревал в этом доме в темноте, и все там кто-то бегал, ходил, предметы зависали в воздухе. А потом я опять на холме оказывался. А потом очнулся мордой в речке, потому что не было на самом деле никаких холмов и никакого дома, я бродил как во сне и упал. Это все тени Зверя, Марк. Они то ли шутят так, то ли питаются… страхом, что ли. Не знаю я.

— Мы их часто встречаем на островах, только уже конкретно так не влипаем. Потому что научились предугадывать их присутствие, пока они не поймают. Иногда они по форме напоминают каких-то собак, иногда коров или что-то вроде того. Иногда роботов. Но обычно бесформенные. И тихие. С ними надо быть начеку, чтобы не угодить в ловушку. Что они из себя представляют, зачем тут бродят — мы так и не выяснили.

— Это из-за них охранники в дикий лес не ходят?

— Ага.

Даже голова начала болеть от напряжения, вызванного историей братьев. Но вскоре разговор пошел в иное русло, сбавив накал. Гер начал рассказывать про другие опасности острова, более понятные и приближенные к обыденному миру. Коварные топи, где можно застрять, ядовитые колючки, о которые лучше не цепляться, иначе будет нарывать несколько дней. Насекомые тоже могут так заесть, что к болотам, где их много, лучше лишний раз не соваться.

— Больно надо к болоту ходить, — заметил Марк.

— Ну, там ягоды зато вкусные! — возразил Гер. — Черника, морошка. Ты хоть помнишь, че это такое?

— Ты шутишь? Земля же отравлена, их нельзя есть.

Тут оба услышали над головой громкий хохот Роланда.

— Это чушь! — заявил тот. — Земля давно очистилась, уж сколько лет прошло. На островах уж точно все чисто. Ели — знаем. Хотя на третьем острове, где предателей и убийц держат, даже кустарники не растут. Но я думаю, все нарочно вырубили, асфальтом залили и колючими проволоками в несколько рядов огородили, чтоб никто никогда не сбежал.

— Вот это ты разошелся, братец, — Гер наклонился к Марку, будто так Роланд его не услышит. — Иной раз слова из него не вытащу, а как про ботву всякую начинаем говорить, так его не заткнуть.

— Ну а что? — Роланд нахмурился.

— Ничего-ничего! — Гер примирительно развел руками. — Я и сам это дело люблю. Растения всякие. Мы тут за пару лет все изучили, какие грибы и ягоды ядовитые, а какие — в котелок. А я химиком раньше работал и даже из некоторых ядовитых лекарства делаю, вот, погляди, — он сорвался с места и принялся копаться в мешке, висящим на стене напротив камина. Тут же загремели склянки.

В лекарствах Марк ничего не понимал, но выразил восхищение, когда ему показали причудливую аптечку. Такую бы в музей мировой истории. Вскоре Мэри налила всем горячий чай, и братья продолжили рассказ о своей островной жизни. О том, что жену себе Гер нашел именно в тюрьме, и что Мэри очень не любит все эти их вылазки лишь потому, что боится мужа потерять. Ведь именно он помог ей сбежать когда-то. Сама она редко покидала укрытие, из страха.

Роланд, как оказалось, чуть ли не каждый месяц плавает в город на судне снабжения. То заключенным помогает, то через городских знакомых достает всякие вещи вроде керосина, батареек и прочего. Марк удивился, насколько прочной может быть подпольная жизнь.

Роланд мечтал, что однажды на остров перестанут ссылать людей. Мечтал, что тюрьму закроют и они с братом смогут застроиться на поверхности и развести здесь сад с яблонями и картошкой.

Мы бы селекцией занялись, окультурили б их, — добавил бородач. — И плоды были бы во какие, — и он показал руками окружность размером с большой уличный фонарь.

Все это время угли в очаге приятно потрескивали, обогревая собравшихся людей. Ночь опустилась на землю, а вместе с ней тихий сон осторожным шагом вошел в подземелья повстанцев.

До утра бесновалась гроза, океан штормил как в довоенные времена. К утру часть деревьев была повалена. Природа словно злилась, и мир вокруг казался загадочным и пугающим.

— Ну и ну, — выпалил Гер. — Че творится!

Ветер все еще носился по побережью, тучи грозно висли над головой. Издалека донесся гром.

— Как бы шторм не продлился до завтра, — Гер пытался перекричать ветер. — А то отправку корабля могут задержать.

Марк напряженно сжал кулаки. Роланд лишь молча кивнул.

Прозвучал новый громовой раскат, уже громче. Деревья безвольно клонились к земле от ветра. Накрапывал холодный дождь, косой из-за ветряных порывов.

Марку показалось, что судьба настроена против него. Когда Энигма согласилась помочь — ее арестовали. Когда они чуть не уплыли на судне — она погибла. А теперь, когда он почти добрался до Ивы, буря может помешать судну отплыть. Но Марк словно стал привыкать к этой постоянно сгущающейся в его жизни тьме.

Моросящий дождь превратился в ливень.

— Уходим, — скомандовал Гер, прикрывая лицо рукой.

Вскоре троица вернулась в подземелья, промокшая до нитки. Верхнюю одежду пришлось снять, чтобы просохнуть, Марку одолжили старые рваные штаны, которые были велики ему и в длину, и в ширь.

Мэри что-то вышивала при свете аккумуляторной лампы, сидя на лежанке. Гамлет, Руд и Марго снова резались в карты, а двое других, чьих имен Марк так и не узнал, с интересом смотрели за игрой и делали ставки. Марго то и дело шипела, что парни — жулики.

Братья принялись обсуждать недавнюю вылазку к тюрьмам. Марк слушал вполуха, одновременно думая о своем. Из рассказа он понял, что к кладовой на этом острове пробраться не так просто, как на западном. Поэтому братья по возможности обчищали грузовики, перевозившие еду с корабля к тюрьме.

— В этот раз грузовик всего один был, так что мы ничего не взяли, — говорил Гер. — Мы, если что, грибами и рыбой обойдемся. Заключенным тоже надо что-то есть.

«Хорошие люди», — подумал Марк.

— Гадость эти ваши сухпайки, — вмешался в разговор Гамлет, оторвавшись от карт. — К чему из-за них рисковать? Закинул сеть в океан, и вот уже куча рыбы… Эй, ты куда смотришь, Руд!

— У тебя туз из рукава торчит.

— Ничего у меня не торчит, лжец. Не вытягивай так шею, все равно ничего не увидишь!

Роланд махнул на них рукой, Гер снисходительно пожал плечами. Поначалу время за разговорами шло быстро, но затем его ход замедлился. Все из-за тревоги. Марк боялся, что погода так и не прояснится. А безделие лишь усиливало нервозность.

— Думаю, мне надо пройтись. Вы не против, если я осмотрю подземелья?

— О чем речь? Конечно! Я даже покажу тебе все.

Гер поднялся с лежанки и с наслаждением потянулся, разминая затекшие ноги. Затем заглянул в деревянный ящик и достал оттуда пару фонариков. Один протянул Марку.

— Другие подземелья не освещены. Экономия! Пошли.

Они покинули комнату. Поначалу коридор шел прямо, но вскоре привел их в следующее помещение. Здесь стояло много деревянных ящиков.

— Это часть нашего арсенала, — пояснил Гер. — Раньше мы по всем комнатам распределяли припасы и вещи, чтобы в случае чего без проблем перебраться в другую часть и отсечь ее от всего остального. Ну, мало ли. Но еды и вещей у нас не так много, да и неудобно это на деле оказалось. Искать что-то нужное по всем подземельям — занятие никудышное. Да и наше укрытие до сих пор ни разу не обнаружили. Так что мы теперь все храним поближе к себе.