— Что ты читаешь?

— «Вневременные истории», — Энигма улыбнулась и погладила корешок книги.

— И как тебе?

— Очень интересно. И очень грустно.

— Почему? — Марк встал на ноги и осторожно приблизился. Затем сел на соседний ящик. — О чем там?

— О любви и смерти, — Энигма горько усмехнулась. — Вот незадача. Сделай умирающего — любящим и любимым человеком, и его смерть станет в разы трагичнее. Никак не пойму, почему так.

— Ну, это ведь понятно, — Марк в волнении потер руки. — Легко умирать, когда ничто не связывает с жизнью. А любовь сильно связывает.

— Любовь, — Энигма повторила это слово с неожиданной неприязнью. — Я предпочла бы не знать этого чувства, никогда.

— Почему? — опешил Марк.

— Это чувство обманчиво, — Энигма глянула на него испытующим взглядом. — Ты же сам знаешь.

Марк сконфузился.

— Но есть же еще любовь родителей, детей, любовь к миру и к жизни, в конце концов. Это все не обманчиво.

— Так говоришь, будто знаешь не понаслышке.

— Знаю, — Марк сказал это твердо и даже гордо. — Мои родители любили меня. И я их. Уверен, если этот мир станет чуточку лучше, я бы смог и его полюбить.

— А Иву?

— А Иву я буду любить вечно, — ответил Марк, игнорируя ее провокации.

— Только смерть и литература могут сделать любовь вечной, — Энигма тяжело вздохнула. — Мы живем не на книжных страницах, так что нам доступен только первый вариант. И ты, Марк, опоздал. Если ты жаждал вечной любви, тебе стоило умереть до того, как пропала Ива. И до того, как ты встретил меня.

Марк скрестил на груди руки, ему стало плохо, неуютно.

— Зачем ты будишь во мне чувство вины? Я бы сам хотел, чтобы все сложилось иначе.

— Так ты ее больше не любишь?

— Люблю. Несмотря ни на что, люблю.

Энигма отложила книгу в сторону и встала.

— Это я очень хотела услышать. Это важно.

Марк тоже встал.

— Теперь я скажу нечто странное, Марк. Я пришла за твоей силой.

— За моей силой?

Она кивнула.

— Я устала бродить в ненормальных снах. Мне тяжело.

— Даже если и так, разве во мне есть сила? Это ведь ты — Сердце Атросити. А я все свое исчерпал! Я рвался вперед, но так и не достиг цели. Все пропало.

В комнате воцарилось молчание, как это часто бывает во время непростых разговоров. Но в этот раз пауза не давила и не угнетала, молчание было кристальным и легким, как сон.

— Что с тобою произошло? — наконец решился узнать Марк.

— В смысле? — в ее глазах мелькнуло удивление, видимое даже во тьме.

— Что с тобой произошло после того, как Зверь… ну, убил тебя?

— Убил? Я что, мертва?

Марк растерялся. Ему стало неловко, как будто он ляпнул то, чего не должен был говорить.

— Разве нет?

— Я… не знаю. Сначала я увидела, наверное, все самые возможные и невозможные кошмары мира. А потом попала в пустоту. Я утопаю во тьме, как в трясине, и могу лишь изредка ловить свет, попадая в чей-то сон. И вот наконец мне удалось найти тебя.

— Так, значит… ты жива? — с надеждой спросил Марк. Тут же ему словно стало теплее на душе от мысли, что она искала его.

— Мне кажется, я просто часть Зверя, и этот мрак никогда не закончится. Я борюсь за себя, борюсь, чтобы не раствориться в нем. Но у меня кончаются силы.

Энигма печально опустила голову.

— Похоже, мы обречены…

— Вовсе нет! Еще есть шанс, — Марк стал убеждать ее, хотя сам недавно утверждал обратное. Но его задело, что она перестала надеяться на него.

— Значит, ты продолжишь борьбу?

Марк кивнул.

— Тогда продолжу и я, — Энигма сделала шаг к нему. — Ну что, ты со мной поделишься?

— Но как?

— Просто дай мне руку.

Марк поспешно схватил кисть Энигмы. Она оказалась холодной и воздушной, словно была соткана из снежинок. Затем разлилось тепло.

— Но почему я?

— Потому что ты — Воля, Марк. Воля Атросити. А Ива — это наша Вера и наша Надежда. Отыщи ее, пожалуйста. Пока не поздно.

Стук молотка о доски отражался от древесных стволов и разносился по всему лесу. Мальчик и девочка лет одиннадцати увлеченно сооружали дом на дереве. Основа в виде деревянной площадки уже была готова, и теперь они выстраивали стены из досок. Оба работали инструментами.

— Свою сторону я закончу первее, — дразнила девчонка.

— Это мы еще посмотрим.

Обоим было невдомек, что доски могут не состыковаться посередине.

— Эй! — раздался кряхтящий голос третьего.

Сначала появились ладони, схватившиеся за край деревянной платформы, затем показалась лохматая темно-русая голова. Мальчишка лет восьми ловко подтянулся и уселся на край платформы. Затем извлек из кармана яблоко и принялся хрустеть.

— Йа тожме хочу штроить, — прочавкал он. — Я же план нарисомвал.

Снизу доносились голоса других детей. Солнце пробивалось сквозь древесную крону, рисуя на деревянном полу причудливый узор теней. Совсем рядом пел скворец.

— А ты и строишь, — заметил мальчишка постарше. — Ты доски выравниваешь. Зачем сюда залез?

— Дай гвоздь забить!

— Один гвоздь стоит одно яблоко, — старший деловито скрестил на груди руки.

Русый хитро ухмыльнулся и извлек из кармана еще одно яблоко.

— Не ожидал? На.

Старший пожал плечами и неохотно отдал русому молоток. А яблоко протянул девчонке.

— Ух ты! Спасибо! — у нее аж глаза заблестели и со всей силы она чмокнула его в щеку.

— Эй, — старший недовольно сконфузился и отошел в сторону. — Так, это уже третий гвоздь, отдай!

— А мне уже и надоело, — русый вернул молоток и встал в героическую позу. — Вы помните, что сегодня мы ловим монстра?

— Пф-ф, это просто кабан, — скептично ответил старший.

— Это монстр! Настоящий! Все грядки нам перерыл.

— А обязательно за ним ночью идти? — с опаской спросила девчонка, доедая яблоко. — Мы с фонариками-то плохо видим, а он и без них хорошо.

— Боишься что ли? — поддразнил русый.

— Вот и нет, — девчонка беззлобно показала ему язык и хихикнула.

— Правильно, потому что это он должен бояться нас! — гордо заявил русый.

— У тебя ловушка плохая, — сурово напомнил старший. — Исправил конструкцию?

— Почти-и-и, — неуверенно промямлил русый. — До вечера еще куча времени!

— Не куча. Пришли кого-то на доски вместо себя, а сам конструкцию на чертежах доделывай. Пересчитай все.

— Скажу-скажу, — закивал головой русый, уже собираясь слазить с дерева вниз. — И ребят подгоню, чтоб к охоте готовились лучше. И монстра поймаем!

Раздался глухой стук удара ног о землю, потом прозвучала дразнилка в адрес ребят, что сидели внизу, и быстрые удаляющиеся шажки. Оставшиеся на дереве проводили русого взглядом.

— Нас так много стало, — задумчиво протянула девчонка. — Здорово, что они не боятся нас, хоть мы на них и не похожи.

— Угу.

— Ты задумывался о том, откуда берется весь этот мир? И все наши друзья? Когда-то мы были совсем одни, но я это плохо помню. Все было непонятно, как… как смесь всего на свете в одной тарелке!

— Просто это… ну, — мальчишка замялся. — Это как звезды на небе. Вечером их мало, а ночью уже не сосчитать. Вот мир растет, и у нас становится больше друзей.

Девчонка с недоверчивой улыбкой покосилась на него.

— Ты так говоришь, потому что по-другому я не пойму, да? Потому что я девочка?

— Да не, я и сам не все понимаю. Со временем мы узнаем больше. А пока надо поймать кабана.

Девчонка едва заметно вздрогнула.

— Знаешь, а ведь я соврала, — тихо призналась она. — На самом деле я очень боюсь идти ночью. Но очень хочу!

— Не бойся, — с уверенной улыбкой сказал мальчишка. — Я тебя защищу.

Она обрадовалась и снова чмокнула его в щеку.

— Ой, фу! — недовольно запротестовал мальчишка, отстраняясь и вытирая лицо рукавом. — Телячьи нежности! Я тебе не девчонка какая-нибудь, чтоб меня целовать.