Через полторы недели нашего пребывания в Урге, когда буря пошла на спад, Такеши предложил мне заняться серьезными делами. Начали с «машинерии». Речь идет о навыке прямого воздействия на машины. Не обязательно с цифровыми блоками. И да, «машинерия» позволяет управлять оборудованием, имеющим магические вставки. В качестве объектов для оттачивания способности мы выбрали бытовую технику. Помните фокусы, которые Харада вытворял в моих апартаментах при первой встрече? Я потратил сутки, чтобы освоить это искусство. И преуспел. Вечером первого дня я научился включать усилием воли кофеварку, выгонять из норы робота-уборщика, включать-выключать свет по всей квартире, перекрывать водопровод, менять режимы в микроволновке и стиральной машине. Проснувшись спозаранку, мы продолжили опыты. Я взялся за лифтовые шахты, климат-контроль, шлагбаумы подземных паркингов. Эфир тек через меня бурной рекой. Воображение услужливо подсунуло образ дирижера, управляющего крупным симфоническим оркестром. Только моими инструментами были вещи.

Пустые лифты застревали между этажами. Загруженные двигались медленнее или быстрее. Произвольно включались-отключались кондиционеры.

В чужих квартирах я шалил осторожно. Менял телеканалы, пока хозяин отлучался на кухню или в туалет. Врубал в пять утра громкую музыку, предварительно изменив настройки будильника на домашнем компьютере. Сливал воду в бачках. Подогревал полы, подкручивал деления в газовых колонках. Такеши искренне веселился, наблюдая за всей этой клоунадой. Даже спросил, не приходилось ли мне раньше играть на планшете в «Разозли соседа»…

С «причинами и следствиями» оказалось сложнее, но я справился. Тут ведь что главное — проследить цепочку изначальных событий и внести коррективы. Либо сотворить уникальную цепочку с нуля, включив в нее ряд объектов. Кстати, объектами могут быть не только вещи, но и живые существа.

Приведу пример.

Вы посмотрели телевизор, увидели рекламу газировки и захотели купить этот прохладительный напиток. В комнате жарко, на улице — тоже. Вас можно понять. Вышли, двинулись по правой стороне улицы, поравнялись со строящимся зданием, на вас упал кирпич, конец истории. Кирпич упал, потому что часть навеса над тротуаром сняли для замены, а в этот момент на высоте работал неопытный рабочий, которого отвлекли разговором. Сетку по периметру здания растянули, но в одном месте она порвалась. А по правой стороне улицы вы шли из-за плотного потока машин и красного света на перекрестке. Лень ждать. Следствие — смерть. Но в чем причина? Так вот, чтобы вас убить, корректировщик задействовал несколько причинно-следственных цепочек, манипулируя людьми, механизмами, событиями и вероятностями. И это — одна из простейших логических задач.

Мы никого не убивали.

Эксперименты я ставил на обслуживающем персонале комплекса. Вынуждал грузчиков быстрее разгружать товар в продуктовом отделе, где я намеревался купить имбирь. Манипулировал водителями и спасал от верной смерти неосторожных котов. Убирал с нашего этажа некрасивых горничных и заменял красивыми.

Еще через три дня Такеши поздравил меня с рангом Знатока.

— Это эфир, — пожал я плечами.

— С эфиром ты почти дотянулся до Вездесущего, — возразил сенсей. — Знаток — с учетом применения взвеси.

Круто.

Сам не ожидал.

Жаль, не получу сертификата…

Во время этого диалога Сыроежкин лежал на диване у окна с новеньким планшетом в руках. Занимался теханализом, менял ордера на бирже. На голове у Виталика красовались наушники — наше спасение от мексиканского рока. Так что миг моего триумфа снабженец пропустил.

Чего не скажешь об Арине.

— Эй, — девушка сверкнула глазами. — Свари-ка нам кофе, Рю.

— Не вопрос, — оживился я.

Кофеварка пискнула и принялась набирать воду.

Это случилось за секунду до штурма.

Мне стало плохо.

Сенсея тоже скрючило, но я не мог этого видеть, валяясь на полу и хватая ртом воздух. До этого я баловался с кофеваркой, а Такеши осматривал окрестности в поисках новых упражнений. Вездесущий был выключен из реальности, за что и поплатился.

Я лежу.

Дыхание перехватило, мышцы сведены судорогой. В голову настойчиво лезет голос, несущий какую-то околесицу. Я понимаю, что атака проведена на ментальном уровне. Мои блоки рухнули. А голос… нет, несколько голосов… хором читают…

Молитву.

Еще секунда — и меня отпустило.

— Поднимайся, твою мать!

Это Арина.

Хрупкая с виду девушка вцепилась мне в плечо и мощным рывком поставила на ноги. Меня повело, ноги предательски задрожали. Пришлось врубить «телесный контроль», едва ли не самый полезный волховской навык, чтобы очиститься от внешнего влияния и купировать последствия атаки.

Сыроежкин смотрит на нас квадратными глазами.

Я вижу светящийся амулет на шее Арины. Похоже, меня защитили какой-то церковной аурой. Во всяком случае, я больше не слышу дурацкого бормотания.

Такеши оклемался без посторонней помощи.

Виталик снял наушники.

— Прочь от окна! — рявкнула Арина.

Не знаю, что в голосе девушки заставило толстяка подчиниться, но он молниеносно покинул диван.

— Что это было? — спросил я.

— «Боевая молитва», — прорычал наставник. — Очень сильная.

— Потому что коллективная, — заметила Арина. — Сейчас начнется штурм. Я на дверь. Виталик, уничтожь планшет. И не путайся под ногами.

— Там ордера…

Я ударил по гаджету «цифрокором».

— За вами окна, — сказала Арина.

В следующий миг по нам рубанули «святым писанием». Это очень хитрое дерьмо, воздействующее только на корректировщиков. Обычные люди и одаренные атаки даже не заметили бы. А вот мы с Такеши, успев подрубиться к «телезрению» во всех спектрах, ощутили коллективную работу святош на собственной шкуре. Выглядело это так, словно в нас полетела туча стрел — черных, схематических, напоминающих детский рисунок. На ментальном плане стрелы превратились в плотные мыслесгустки, на астральном — в волну нестерпимого сияния. Я выставил «ментальную броню» в связке с «полыхающим щитом», и это меня спасло. Церковники попросту не могли разработать артефакты и умения, эффективные против техник из другого мира.

Нас поглотила тьма.

Такеши, которого слегка зацепило стрелами, отгородился от нападавших «куполом тишины», а физический урон рассеял некой воздушной техникой, о которой я даже не слышал.

Меня выбило в реальность.

Я сразу не дорубил, что произошло. «Купол» ведь не мешает нам колдовать, хотя и прикрывает от внешнего наблюдения. Думаю, церковники применили еще что-то крепкое, по-настоящему убойное.

— Прикройте меня, — сказал Такеши.

И опустился на пол.

Глаза сенсея остекленели.

Добавляю к «огненному щиту» кинетику и тут же окутываю себя крепким «отводом глаз». Для Сыроежкина и Арины всё выглядит так, словно я исчез.

Ускорение.

Рюкзак у меня в шкафу, а чехол с тонфами — на прикроватной тумбе. Одним движением расстегиваю «молнию», но меня отбрасывает от оружия сильный удар.

Арина же говорила — окна.

Монах в темно-серой рясе метнулся ко мне из соседней комнаты. Тут же разлетелось вдребезги панорамное окно гостиной, и в комнату начали проникать черные фигуры. В яркой вспышке голубого огня сгорела входная дверь.

А знаете, что хуже всего?

Щели.

Вертикальные щели, разделяющие измерения. Когда они появляются — жди беды. И чутье мне подсказывает — беда примет облик «ветхих гончих». Вот только сегодня не наш день. Потому что магическим огнестрелом никто не удосужился запастись.

Удар я получил на расстоянии, и он был кинетическим. Ах, вот оно что: под рясой ублюдка светятся вериги.

Я отлетел назад, но сумел восстановить равновесие.

Монах выбросил руку.

Нечто незримое и убойное промчалось мимо виска, когда я отклонился вправо.

Рывок вперед и за спину противника.

Тонфы выскакивают из чехла и привычно укладываются в ладони. Не оборачиваясь, бью чакрой на уровне шеи оппонента. Краем глаза отмечаю позицию Сыроежкина — тот прячется за креслом. Правильное решение.