— Шевелись, — поторопил я спутницу.

Оказавшись в салоне без водителя, мы продолжили разговор.

— Ты всё еще на испытательном сроке, — заметил я, глядя в глаза Арине. — Через пару недель можешь не продлевать контракт. Моя охрана… я понимаю, что это не подарок. Обещаю не писать отрицательных отзывов и дать хорошую рекомендацию «Стене».

— Серьезно?

— Никто не обязан умирать, защищая меня.

Мимо проносился утопающий в сугробах Барнаул.

Арина задумчиво уставилась в окно.

Мы ехали по Павловскому тракту в сторону железнодорожного вокзала. Это всего лишь первая смена такси. В моих планах — извлечение из тайника свежего паспорта, смена внешности и неспешное путешествие к Иркутску. С Ариной или без нее. Билеты уже куплены, до отправления поезда — считанные часы.

— Нет, — сказала девушка.

— Что — нет?

— Я не собираюсь тебя оставлять, чертов психопат. Мне понравилось, как мы уделали блюстителя. И мне интересно, что ты задумал. Чем закончится вся эта гребаная история.

— Только и всего?

Она пожала плечами.

— Дело ведь не в контракте, — продолжал упорствовать я. — Или… не только в контракте.

— Знаешь, — не поворачивая головы, промолвила Арина, — за тобой церковники просто охотятся. А я их ненавижу.

— Личные счеты?

— Они украли мое детство, — с каменным лицом произнесла Арина. — И часть моей юности. Кто-то играл с друзьями во дворе, учился в нормальной школе, отдыхал в детских лагерях. А я чистила картошку в монастырской столовой, выпалывала сорняки в огороде, учила наизусть притчи из Книги Баланса, дралась с другими послушницами. Я не могла просто взять и прокатиться на велосипеде к реке. Погонять на роликах. Сходить с подружками в кино. Не было у меня никаких подружек, только спарринг-партнеры…

Меня ошеломил этот поток откровений.

Даже перебивать не хотелось.

— За малейший проступок — наказание, — стиснув зубы, продолжила моя спутница. — Епитимья какая-нибудь. Пробежка в дождь по периметру монастыря, внеочередной наряд на кухню. Избиение. Я вообще не видела мир за стенами монастыря. Когда победила этого урода с фамильярами и выбралась за стену… в общем, это было… как откровение. Хотелось рассмотреть каждый листочек в лесу, прочитать каждую вывеску в городе, поговорить с каждым встречным.

— Ты неплохо адаптировалась, — признал я.

Арина пожала плечами.

Такси остановилось на пересечении с улицей Малахова. Деньги списались со смарт-браслета моей спутницы, который пока еще не отслеживался властями. Мы потратили пять минут, чтобы добраться до схрона с запасным паспортом. Неприметный тупичок с двухэтажными обшарпанными домишками и переполненными мусорными баками. С неиспользуемым почтовым ящиком.

Старый паспорт я сжег.

Браслет выбросил.

И вышел из тупичка с новым лицом, новой фамилией, новой судьбой. Трансформировать одежду я научился еще на прошлой неделе.

Из меня получился бы неплохой кутюрье.

За окном — хмурое иркутское утро.

Виднеется пустырь с замороженной стройкой. Бытовка занесена снегом, в небо поднимается тонкая струйка дыма. Моему взору открывается глубокий заснеженный котлован, штабеля связанных прутьев арматуры, лабиринт первых ярусов будущего дома и бездействующий подъемный кран. Вся эта прелесть обнесена деревянным забором и навесом, защищающим прохожих на тротуарах.

— Кен, — тихо, но требовательно произнес Сыроежкин.

— Как ты его назвал? — удивилась Арина.

Мы сидим на крохотной кухоньке, пьем чай. Заказанные пиццы уже съедены, настроение у всех заметно улучшилось.

Стол круглый.

Две пары глаз смотрят на меня.

Виталику я вернул прежний облик. Временно, конечно. Пока мы не выбрались из этой страны, нужно шифроваться.

— Ты понимаешь, что мое обучение в школе накрылось? — не выдержал Сыроежкин. — Какая, нахрен, дистанционка? За мной приедут, как только я выйду на связь с «Заратустрой».

— Приедут, — согласился я.

— А ты мне еще липовый паспорт предлагаешь, — не унимается снабженец. — И чужую внешность.

— Всё он понимает, — ухмыльнулась Арина. — С самого начала никто не думал, что ты будешь учиться.

— С головой дружите? — Виталик по очереди обвел нас тяжелым взглядом. — Это моя жизнь. Кен, это ведь шутка, правда?

— Рю, — поправила Арина. — Сейчас он так себя предпочитает называть.

— Ладно, — сдался Сыроежкин. — Пусть будет Рю, но это форменное свинство! Мне надо получить образование!

— Зачем? — искренне удивился я.

— Ну… все так делают, — в голосе моего друга прозвучало замешательство.

— Ты — не все, — мягко возразил я, делая очередной глоток. — Ты — часть моей команды.

— И что?

— Если сильно нужен аттестат, мы тебе его купим. Или поступишь в какую-нибудь японскую школу.

— Чего? — обалдел толстяк.

— Мы летим в Японию, — пояснила Арина.

— Хочешь — купим аттестат на Сыроежкина, — предложил я. — Родителям покажешь, пусть порадуются. Будешь и дальше подниматься на крипте — достанем два аттестата. Один — на твою настоящую фамилию, сувенирный. Второй — на текущую.

— Текущую, — тупо повторил мой друг.

— Я выбрал несколько вариантов. Что понравится — то и бери.

— Вот так всё просто, да? — Виталик зло посмотрел на меня. — Добавим росточку, отрастим бороду, купим аттестат?

— Зачем усложнять, — я очаровательно улыбнулся.

Арина виновато развела руками.

Дескать, вот такой он тип, Рю Тиба.

— Я видел, как они запихнули в тачку моего двойника, — заявил Сыроежкин. — Что они с ним делают, а? Пытают?

— Вероятно, уже отпустили, — пожимаю плечами. — Я произвел обратную трансформацию.

— В смысле? — не поняла Арина.

— Вернул ему прежний облик.

— Ему шокер под ребра ткнули, — заявил Виталик.

— Это не шокер, — возразила Арина. — Спецслужбы Его Императорского Величества предпочитают усыпляющие артефакты.

— Где усыпляющие, — добавил я, — а где и умертвляющие.

— Зависит от силы нажатия и объема взвеси, — согласилась Арина.

— И вы так спокойно об этом говорите? — возмутился Сыроежкин. — Произвол же полный! Беспредел!

— А в Мексике безопасно? — парировал я. — Преступности и жестких задержаний нет?

— Ну… — протянул Сыроежкин.

И умолк.

Мексика славится на весь мир своими бандами, уличными разборками и наркокартелями. Есть районы, жить в которых вообще нереально. Я уж молчу про самоуправство тамошних шерифов, которые расстреливают людей направо и налево. Моему другу повезло — его родители из последних сил тащили охраняемый кондоминиум в приличном туристическом квартале.

— Не дрейфь, — успокоил я друга. — Ты попал в хорошую команду. Заработаешь денег, поднимешься. Станешь у себя в Мексике уважаемым человеком.

— Мне Империум нравится, — выдал Виталик.

— Деньги — это возможности, — резонно заметил я. — Через пару лет вернешься сюда. Ты пойми, мне нужен снабженец. Человек, который займется обустройством моих полигонов, добычей всякого-разного, закладкой тайников и еще много чем. Торговля монетками, опять же. Я готов щедро платить за услуги.

— А меня почему выбрал? — Виталик понемногу успокаивался.

— Я тебе доверяю.

— Спасибо.

— Не за что.

Мы с Ариной переглянулись.

Пора выходить на следующий уровень.

— Он корректировщик, — девушка кивнула в мою сторону. — Платит мне за охрану. И у нас есть проблемы с Церковью Равновесия.

— Какие проблемы? — при упоминании святош бедолага скукожился.

— Мы убили монаха Никона и блюстителя Иннокентия, — просто ответил я. — Грохнули их в Барнауле.

— И вообще, — подвела итог телохранительница. — Читай по губам. Рю Тиба — корректировщик.

— Мне конец, — обреченно вздохнул Сыроежкин.

— Дружище, это только начало! — возразил я. — Начало твоего восхождения и обогащения.

— Ладно. Меня ведь уже взяли под колпак, да? Вряд ли я выберусь из этой передряги, вернувшись в школу и сказав, что знать не знаю никакого Кена Мори.