— Сан Саныч! — забеспокоилась я. — Что случилось?

— Да нет, ничего, — отозвался он, со сдавленными матюками пытаясь завести двигатель и убрать машину на обочину. Наконец, ему это удалось.

— Тась, — спросил меня Ромка, — ты уже все рассказала?

— Все.

— Тогда давайте я снова сяду за руль.

Пересели еще раз. Машина тронулась, а Саныч, обернувшись ко мне с правого переднего сиденья, спросил:

— Тася, это точно он?

— Точнее не бывает. Если помнишь, я с ними уже встречалась, только не в этом мире. Да и покрошила их немало, десятка полтора точно за мной. А что ты хотел с ним сделать?

— Как что? Вдумчиво поспрошать, узнать все, что он знает.

— Не выйдет, — вздохнула я. — его можно только убить или сдать в полицию, чтобы там тоже поглядели на этого мутанта. Волки не имеют своей воли, они подчиняются хозяину.

И тут меня словно молнией пробило, и я, ощущая, как по спине поползла струйка холодного пота, медленно добавила:

— Или хозяйке.

Сзади завозился пленник, захрипел, забился, насколько позволяли скотчевые путы. Видимо, я попала в точку. И выходит, что не я одна путешествую по ночам в другие миры. Есть еще по меньшей мере одна дама, только она общается не со светлой госпожой Мирландой, а с кем-то из Темных. Вряд ли с самим герцогом, но наверняка с его доверенным лицом. И, видимо, она притащила сюда, в наш мир нечто, что позволяет…

При этой мысли я взмокла еще сильней, и меня начало поколачивать нервной дрожью. Вряд ли удалось разорвать Пелену, иначе поток Темных тварей уже затопил бы землю. Скорее всего, она получила нечто, превращающее людей в слуг герцога, в Темных. И знаете, что навело меня на эту мысль? То, что и тот парень, сгоревший у машины, и этот киллер — оба они были какие-то немного незавершенные. Слишком много в них еще оставалось человеческого, хотя черты волков уже были несомненны. Тогда, если вспомнить рассказы Мирланды о равновесии, мне должны были дать оружие, способное победить врага. И, причем, не простых волков, им и пули хватит. А Саныч, похоже, стреляет не хуже, чем дерется. Оружие должно быть способно убить хозяйку. Кинжал! Да! Теперь все сходится. И путь воина, и мои сны, и благоволение богини… Фу-у-у! Жуть-то какая! Это что ж получается, по замыслу Светлейшей, я как раз должна спасти мир?

Тут машину еще раз качнуло, и она остановилась на краю карьера.

Мы все вылезли наружу, мужики вытащили киллера. Саныч вынул из кармана нож и попытался прирезать пленника. Но нож… он словно уткнулся в преграду. Что, у волков тоже имеется "каменная кожа"? Они тоже владеют магией? Или это просто наиболее продвинутый экземпляр?

Тренер обернулся ко мне:

— Тася, у тебя ведь с собой твои кинжалы? Одолжи на минутку.

— Вот, держи!

Я достала из сумки стилет и протянула его Санычу. Киллер, увидев его, забился, зарычал. Наверное, не будь его глаза настолько черными, они бы сейчас налились кровью.

— Чего это он? — удивился Саныч, принимая у меня из рук оружие.

— Видать, почуял что. Этот ножик с десяток Тварей на тот свет отправил, и от того кровью волков насквозь пропитался. Кстати, Ром, у тебя нет с собой канистры? Тут у нас имеется литров пять ценного металлургического сырья.

Надо сказать, кузнец сообразил мгновенно. Сунулся в багажник своей "четверки" и через секунду вынырнул обратно с пятилитровым бутылем. Выплеснул из него на землю остатки воды и протянул мне.

— Давайте, Сан Саныч!

Тренер ткнул монстра в горло, в яремную вену. И безрезультатно. Руку с кинжалом словно отбросило назад, а ночной гость засмеялся странным, булькающим смехом. Да что за хрень? Я начала злиться, а это никогда ни к чему хорошему еще не приводило. Сумка со вторым кинжалом лежала в машине, под надежной охраной черного котенка. Не знаю почему, но я не пошла копаться в барахле, а просто отставила правую руку чуть в сторону, и ПОЗВАЛА. Точно так же, как и в тот вечер, когда меня пытались похитить. Секунда, другая, и я с удовлетворением ощутила в руке тяжесть оружия. Одновременно с этим оземь грянули сразу две челюсти, а пленник по-настоящему испугался. Наверное, понял, наконец, КОГО ему приказали убить. И понял, что на этот раз его защита ему не поможет.

Темный больше не пытался бравировать, храбриться, демонстрировать свое превосходство и презрение к врагам, то есть, к нам всем. Вместо этого появилась — и это было явно видно — обреченность. Такая же, как и у тех волков, что на Беспечной поляне кидались на меня в самоубийственные атаки, не в силах сопротивляться приказу. Он не дергался и не сопротивлялся, когда я взяла его за волосы и рывком откинула голову назад, открывая его шею для удара. Саныч, все еще не до конца отошел от шока, но послушно подхватил бутыль и подставил к нужному месту. Лезвие рассекло горло волка легко, без малейшего усилия. Алая кровь, чернея на глазах, хлынула в бутыль, а черные глаза с вертикальным зрачком сперва потускнели, потом словно бы подернулись пеплом, а когда с последней каплей крови из тела врага ушла и жизнь, вдруг в один момент превратились в нормальные человеческие. Куда-то делись и клыки, и все остальное. Теперь перед нами лежал обычный труп обычного бандита.

Мы закинули Саныча на нужный ему адрес и, заскочив по дороге в супермаркет за продуктами, прикатили в мастерскую к Ромке. Набрали много, перетаскивать покупки наверх, в Ромкину холостяцкую берлогу, пришлось в два приема. Все это время мой кузнец угрюмо молчал, старался глядеть в сторону и вообще вел себя ненормально. Я к нему не лезла: у человека за уже в который раз неделю шаблоны ломаются. Откуда тут адекватности взяться? По-хорошему, его бы сейчас оставить одного переваривать увиденное и услышанное. Но вот беда: если верить Санычу, сейчас в моей квартире запросто могут орудовать бандиты, выясняя судьбу своего кореша. Так что, по его мнению, несколько дней стоит выждать здесь. Тут и двери крепче, и напарник имеется. По крайней мере, патроны подавать сможет. Шутка.

Вообще-то я считала, что как раз там, у себя, я защищена лучше. Главное — не забывать цепочку накидывать. Опять же люди кругом, шум поднять легче. Но решила не выделываться и положиться на тренера. У него есть хитрые планы, у него уже два отобранных у бандитов пистолета, у него богатый жизненный опыт, а я могу сходу всех резонов и не увидеть.

Когда мы заперлись в мастерской — по-настоящему, на все засовы — уже вплотную начиналось утро. Солнце еще не встало, но небо из черного стало сероватым, и даже не зажигая света, можно было вполне уверенно различать всю домашнюю обстановку, не боясь сшибить мебель. Я, уже не спрашивая разрешения, распихала покупки по шкафам и холодильнику и задумалась: вроде бы утро, пора завтракать. С другой стороны, ночь прошла практически без сна, а поскольку работа сегодня отменяется, то было бы неплохо добрать три-четыре часика.

Мои сомнения разрешил Марк. Он подошел, боднул мою ногу и ответственно заявил:

— Мря!

Мол, притащила невесть куда, а пожрать не дала, и горшком не обеспечила. Я посмотрела в сторону дивана — без особой, впрочем, грусти, потом подумала, что спать можно и после завтрака и занялась традиционным женским трудом.

Все это время Ромка пропадал в мастерской. Видать, прятал бутыль с ценным реагентом. Когда он поднялся наверх, я как раз выкладывала на тарелки одуряюще пахнущий омлет с ветчиной. Своей очереди ждали маслины и зеленый горошек, ну а чай давно уже был готов и стоял в центре стола в большом фарфоровом заварнике, накрытый полотенцем.

— Мой руки и садись за стол! — провозгласила я, едва хлопнула входная дверь.

Ромка молча кивнул и побрел в ванную. Я поглядела на его физиономию, на ссутулившуюся понурую фигуру и решила: мальчика нужно спасать. И тут же построила крепкий такой планчик. Простой, без излишеств, и прямой, как древний меч под названием акинак. Первым пунктом в плане значилось выпарить в бане ну или, хотя бы, умыть. Впрочем, с этим он и сам прекрасно справился. Теперь предстояло добра молодца накормить и напоить. И напоследок уложить спать. А едва он проспится после сегодняшней бурной ночи, как сразу же накормить сызнова и учинить тотальный допрос, совмещая его с капитальным промыванием мозгов.