А то, «старорежимные» спектакли – ныне не в моде, а новые «пролетарские», это чаще всего – полный трэш-угар.

Ну и опять же: лишний гонорар – никак не помешает моей прогрессорской деятельности, а даже как бы – не совсем наоборот.

После обеда планировал с часок кемарнуть, да засесть за комп – запиливая кое-какие «заклёпки»…

Да, не тут-то было!

Стакан с чаем поднести ко рту не успел, откусив кусок сахара, как прибежал милиционер и с порога:

– Тебя наш Кац вызывает – начальство с Губернии приехало.

– Товарищ Погребинский, что ли? Что-то, он к нам зачастил…

– Он самый и ещё несколько больших начальников.

Милиционер, хорошо знакомый по позапрошлому разгрому банды – не уходил, подводить его не хотелось – поэтому тотчас стал собираться, на ходу допивая чай, да общаясь:

– Ладно, я сейчас быстро… Сам-то как, Антип?

– Да, помаленечку.

– Как плечо?

– Свербит к непогоде, а так ничё.

– Семейство то, не прибавилось?

– Да, как ему не прибавиться – когда кажну ночь «тружусь»? Хахаха!

– Хахаха! Так сколько их уже у тебя, «труженик»?

– Седьмой – прошлый месяц на свет белый «выполз»!

– Не, ну, ты силён!

Испытываю хоть небольшую и тайную, но гордость: вот он – реально-положительный результат моего вмешательства в естественный ход истории. Если бы не я – срубили бы его казаки-бандиты позапрошлой зимой и, не появились бы на свет как минимум двое маленьких человечков. А разве один Антип был тогда в засаде у той речки?

Факт, как говорится, на лицо!

Да и как знать – что произошло бы уже с уже рождёнными до меня?

В это беспощадно-суровое время, потерять мужа и отца, кормильца и защитника – зачастую значит потерять и саму жизнь.

– Жилищно-материальных затруднений не испытываешь?

– Зимой ещё, домик из шпал в Ильичёвском районе выделили – есть где малятам поползать, но то что в прежней квартире, – отмахивается, тотчас тяжело вздыхая, – а денег всегда мало, сколько оклада не дай. Хорошо вот ещё старшие ребятишки на грибах в школьной артели работают, лишнюю копейку в семью тащат…

Отец Фёдор меж тем, ссыпав в бумажный кулёк весь сахар из вазочки, протягивает милиционеру:

– На вот, Антип, передай своим пострелятам – пусть побалуются сладким.

– Благодарствую, батюшка!

Улучив момент, Отец Фёдор тревожно-обеспокоенно спрашивает:

– Что-то серьёзное, Серафим?

Небрежно отмахнувшись:

– Да, как обычно – мзды поди просит.

Качает головой:

– Ох, ну чисто Орда…

– Ничего, прорвёмся.

А вот и отрицательный результат моего вмешательства в естественный ход истории!

Думаю, теперь самое время рассказать о наших отношения с Погребинским Матвеем Самойловичем, этим – героем моего так и не написанного «там» романа в жанре «альтернативная история». «В реале» был он человек человеком, а в результате моего нечаянного вмешательства – стал Начальником нижегородского губернского отдела НКВД.

А стало быть – непосредственно моим «шефом».

Ведь, если забыл кто: кроме должностей Технического консультанта промышленно-торгового кооператив «Красный рассвет» и Начальника «Особое проектно-техническое бюро № 007» (ОПТБ-007) при Ульяновском ИТЛ – я занимаю должности Начальника невоенизированной охраны Ардатовского сектора НКПС, Начальника Ульяновской вневедомственной милиции и Заведующего «Школы подготовки и переподготовки рядового и младшего комсостава транспортной и вневедомственной милиции» – (ШППРМКТВМ).

Опять же напомню: во время первого же выезда на задание «Группы экспедиторов специального назначения имени товарища Вагнера» – из показаний задержанного при налёте на товарную станцию бандита Васьки Кота, мне стало доподлинно известно о том, что не так давно назначенный Начальником губернского отдела НКВД Погребинский Матвей Самойлович – сколотил из уголовников банд, промышляющую вымогательством нэпманов, грабежом складов и железнодорожных вагонов.

Сперва, я не на шутку оторопел.

Предать этот вопиющий факт огласке?

Я не рискнул сделать это немедля: кто такой Васька Кот, кто такой я и, кто такой Погребинский – до этого занимающий пост помощника начальника Орготдела Административно-организационного управления ОГПУ при СНК СССР? Хороший знакомый Максима Горького и, то ли друг, то ли даже родственник Генриха Ягоды?

Он, в самом лучшем случае – отделался бы строгим выговором, проработкой на партсобрании и «поставкой на вид» – а меня бы размазали, как детский пластилин – тяжёлым катком по горячему асфальту.

Пока я думал-решал, Начальник ГубНКВД где-то через неделю после того происшествия – собственной персоной заявился в Ульяновск. Обычно, в нашей глуши начальство такого уровня – просто так не появляется и, я понял – что «он знает, что я знаю».

В первый свой приезд, Погребинский посетил все наши «достопримечательности» – Исправительно-трудовой лагерь с «Особым проектно-техническим бюро № 007» (ОПТБ-007), Воспитательно-трудовую колонию (ВТК) для несовершеннолетних им. Кулибина с уже начавшим работать «Заводом контрольно-измерительных инструментов», «Школу подготовки и переподготовки рядового и комсостава транспортной и ведомственной милиции» – (ШППРМКТВМ)…

Погребинский побывал в артелях «Красного рассвета», в цехах Опытно-экспериментального завода при «ОПТБ-007», на занятиях в «Полицейской школе» и на полевых учениях вагнеровцев. Пообщался с простыми, с не очень простыми и с очень непростыми людьми – с волостным руководством, стало быть. Особенно долго заседая в служебном кабинете с Абрамом Израилевичем Кацем.

Всё это время, он не переставал хвалить меня, с ходу въехав – кто на этом поле «главный суслик» и, в моём кабинете, шутливо грозя пальчиком – но очень с серьёзными глазами:

– Умно придумано, товарищ Свешников, очень умно! Практически, подпольная организация…

Видимо, заметив мой непроизвольный испуг, он продолжил покровительственно-успокаивающе:

– …Но не политическая – а хозяйственно-экономическая.

Ффффуууффф…

Недоумённо отвечаю:

– Скажите тоже, Матвей Самойлович! Никакого «подполья» – всё на виду и в полном соответствии с советским законодательством.

Тот, понимающе-восхищённо глянув:

– Да! Подкопаться очень непросто – у Вас и, своя юридическая контора имеется.

Подняв палец вверх:

– Это, если по закону… А если из соображений революционной целесообразности?

– Имеете в виду «по беспределу», Матвей Самойлович?

– «По беспределу»…, - как будто смакуя новое для него слово, – какое совершенно точное определение!

Затем, как будто без всякой связи с вышесказанным, он пожаловался на очень трудное материально-бытовое положение нижегородских милиционеров. Действительно, те даже по виду – больше напоминали вооружённых бомжей, чем доблестных блюстителей порядка. За этим стояло: мол, пойми правильно – вынужден организовать банду, чтоб одеть-обуть и накормить своих подчинённых. А вот далее…

– Нехорошо, когда одни милиционеры бедствуют в обносках, а другие роскошествуют в обуви стоящей как полтора партмаксимума…, - вкрадчиво-убедительно говорил он мне, – ведь, все мы делаем одно дело – стоим на страже закона, и на защите советского народа. Или, Вы считаете, как-то иначе, товарищ Свешников?

Прямо не сказал, конечно, но ясно дал понять:

«Делиться надо – а то будут проблемы».

Понимающе кивая, отвечаю бодро:

– Поможем, чем сможем, товарищ Погребинский.

Тот, достаёт блокнот, раскрывает и показывает его мне:

– Я вот здесь подчитал – сколько вы «можете» уже в этом месяце.

Пробежав глазами списочек, я понял что он составлен по принципу: «Проси больше – получишь сколько надо».