Получается, что моя роль при этом действе, всё более и более заключалась в даче мудрых советов да в снабжении продвинутым оборудованием и, всё!

Конечно, сперва я было хотел всё под себя – гнуть, ломать…

Так сказать – авторитарными методами, установить жёсткую вертикаль власти со строгой иерархией подчинения. Именно так и происходит в большинстве попаданческих произведений.

Но реальные, живые люди – отнюдь не компьютерные боты, исполняющие все ваши хотелки. Поэтому случить такое прогрессорство в действительности – деяния рук моих коллег-попаданцев, рано или поздно ждала бы судьба Советского Союза.

А то и что похуже.

Однако мне хватило ума, почти не вмешиваясь – внимательно наблюдать за этим явлением, тщательно изучить его и проанализировав, прийти к вполне определённому выводу…

И таки да!

Все сомнения прочь: это она – столь «модная» в начале 21 века, структура сетевой промышленно-торговой корпорации. Точнее говоря: её еле-еле видные, как будто ростки на асфальте – зачатки.

Превратятся ли эти «робкие ростки» в могучее дерево – способное противостоять бурям и ураганам сурово-жёсткого времени?

Всё зависит от моих дальнейших шагов.

В начале двадцатого века, примерами сетевых структур – служит любая организация (самый простой пример – большая, благополучная, дружная семья), основанная с учётом взаимной выгоды составляющих членов. Или несколько равных организаций – сотрудничающих по равноправному принципу. Пример – практически все транснациональные корпорации, отдельные – «особо продвинутые» логистические транспортные организации, Интернет с его соцсетями, политические движения – объединённые некой социальной идеей… Они могут быть как очень простыми – так и невероятно сложными, многоуровневыми.

Сетевые структуры представляют собой третью альтернативу, как жёсткому «вертикальному планированию» советского типа – так и западной «стихии рынка».

Так сказать – «третий путь»!

Как и всё без малейшего искючения придуманное человеком – они могут служить как на благо ему же, так и на вред. Именно сетевыми – являются современные мне организации гангстеров, наркоторговцев и террористов – вроде «Козы-Ностры» или «Аль-Каиды».

В отличии от прочих, сетевые структуры – не создаются централизовано по чьей-то злой или доброй воле, а возникают спонтанно при возникновении соответствующих условий. Предпосылками их возникновения служат дружеские (родственные) отношения, репутация составляющих членов и их взаимозависимость друг от друга.

«Предпосылки» без всякого сомнения на месте имелись. Вспомним взаимоотношения внутри ульяновского – так называемого «кустарного куста»:

«…Налицо была уже давно исторически сложившаяся узкая специализация – даже при изготовлении тележных колёс. Одни кустари заготавливали дерево, другие сушили его и превращали в заготовки, третьи долбили-точили ступицы, четвёртые – спицы… Пятые-десятые – всё остальное. Кузнецы ковали железные элементы телег и саней и, наконец – это всё собиралось воедино и, оптовыми торговцами – продавалось далеко за пределами волости и даже губернии».

И когда на эти «кустарно-кустовые» предпосылки «католизатором» – наложился я со своими идеями, компьютером, «послезнанием» и финансами от Ксавера – возникла самая настоящая, хоть ещё и самая примитивная сетевая структура.

У сетевых организационных структур имеются свои достоинства и недостатки.

Среди первых главенствует гибкость, адаптивность к динамично меняющейся внешней среде – что весьма немаловажно в текущей советской действительности. Если у меня получится задуманное – никакой Сталин, Хрущёв, Горбачёв и, далее по списку – не смогут уничтожить её. Ибо, у сетьевых структур нет какого-нибудь «главного штаба» – по которому следует бить, зато имеется способность самовостанавливаться.

Среди недостатков, стоит в первую очередь упомянуть чрезмерную зависимость от квалификации кадров.

Качество «кадров», конечно – никакое…

Однако последнее обстоятельство, в немалой степени нивелируется наличием у меня четырёх-ядерного компьютера и программ автоматического проектирования, бухучёта и прочих.

Поэтому, шанс есть!

Тем более, что с кадрами я постоянно работаю.

Однако, летом 1925 года, я понял – что исчерпал себя как личность.

Как дальше развиваться?

В дело построения сетевой «подпольной корпорации» – должны вступить новые игроки с незамутнёнными догмами взглядами и свежими идеями.

Мне, нужен генератор идей!

– …Значит, пролетариат – взяв власть, так и останется пролетариатом? Так?

– Безусловно это так! Только теперь, он не будет подвергаться эксплуатации буржуазии.

– А согласно Марксу, один из признаков пролетария – «ему нечего терять, кроме своих цепей». Так это или не так, Александр Михайлович? Берётесь опровергнуть самого основоположника «единственного верного учения»?!

Улыбается, поблёскивая стёклышками:

– Понимаю, Серафим Фёдорович, к чему Вы клоните.

– А что тут «понимать»? Если при социализме пролетариату – «будет что терять», то значит – это уже не пролетариат, а нечто – совершенно другое. Тогда, где же «диктатура пролетариата»…?!

Не получив ответа, шёпотом – мало ли что:

– …Если же это всё-таки пролетариат – которому «терять нечего», не захочет ли он снести и новую власть – чтоб «приобрести весь мир»?

Краснощёков уже привык к подобным «дурацким» – но ставящим в тупик любого твёрдолобо-упоротого марксиста вопросам и, поэтому уже не психует – а лишь шутейно грозит пальцем:

– Опасные разговорчики ведёте, гражданин начальник!

Тыча пальцем себе в грудь:

– Для меня «опасные»? Чем? Я контуженный на польских фронтах за Советскую Власть – у меня и справка есть!

Немного помолчав:

– А вот для власти – ситуация очень опасная. Кто бы ей подсказал, что пора начинать называть вещи своими именами?

Тот, мотая головой, хитро прищуривается:

– В любом случае, это буду не я: мне и моих шести лет достаточно… Может, Вы? У Вас же справка имеется? Надеюсь, за былые заслуги – Вам разрешат самому выбрать должность в вашем же «ОПТБ-007»? Поближе к прачкам, так сказать?

Прищурясь:

– Надеятесь заполучить меня к себе в подчинение, Александр Михайлович?

– Не прочь, Серафим Фёдорович! Тогда бы, мы с вами могли бы беседовать не в пример чаще.

Только махнув рукой:

– И не надейтесь! Сам бы рад «отдохнуть» тут у вас, однако с такой справкой – мне самое место в губернском «жёлтом доме», а не в административно-хозяйственном отделе Ульяновской ИТК.

Конечно, зэка Александр Михайлович Краснощёков – мой друг и, без всякого сомнения – он здорово развязал мне руки, взяв на себя основную часть нудно-досаждающей «текучки»…

Но истина дороже!

Соединив свои познания в теории с много-десятилетним практическим опытом Деда Мартимьяна, ему удалось придать «Красной взаимопомощи» (кредитно-кооперативное учреждение, вошедшего капиталами в общую кассу Нижегородского «Общества взаимного кредита» (ОВК)) – характерные черты современного американского сберегательно-инвестиционного банка.

Но на этом, лимит его способностей – был исчерпан досуха.

Поэтому, своим «генератором идей» я решил сделать другого человека.

Богданов (настоящая фамилия – Малиновкий) Александр Александрович – хотя и, был наравне с Лениным, Красиным, Луначарским и прочими – одним из основателей РСДРП, но к числу «ленинских гвардейцев» – не относился, от слова «совсем». Мало того, с самим Ильичом он крепко поругался ещё до революции и напрочь разос…рался после Октябрьского переворота – во всеуслышание заявив, что пролетариат не способен в силу своей несознательности, выполнять роль субъекта революции.