Такой автомобиль типа «кабриолет», оснащённый 48-ти сильным 6-цилиндровым двигателем объемом 7 литров, закупался «Внешторгом» для высших государственных деятелей Советской России в период с 1922 по 1925 год. Всего, из Англии было импортировано свыше семидесяти машин этой марки. После прекращения закупок, когда в страну потоком хлынули более современные американские «Бьюики», «Линкольны», «Кадиллаки» и наконец – любимые Сталиным «Паккарды», «Серебряных призраков» – решено было передать «вождям» на местах.

Напоминаю: как раз и шёл – 1925 год!

Товарищ Анисимов за время нашего с ним знакомства – изучил меня как облупленного, как впрочем и я его. Поэтому, без всяких лишних и ненужных «прелюдий», он подняв на меня горевшие по-вурдалачьи глаза, по-деловому кратко спросил:

– Что хочешь?

В ответ, расцветшись в улыбке – сизым голубем воркую:

– Я хочу лишь процветания для нашего Ульяновска, счастья для его жителей и должного почёта для его руководителей, товарищ Анисимов! А для этого, кроме тех – про которые ты уже знаешь, надо произвести следующие мероприятия.

И подсовываю ему под нос план организационных мероприятий по сбору…

На первой же странице, ошеломлённо бучит на бумагу свои ошалевшие буркалы:

– …«Урины»? Что за «урина» такая, почему не знаю?!

Эх, темнота ты наша, российская…

– Это научное название обычной мочи, товарищ Председатель Волисполкома.

Пристально смотрит на меня, как царский фельдфебель на бледную платяную моль:

– Ты это серьёзно, товарищ Свешников?!

– Как на докладе Председателя Совнаркома на партийном съезде, товарищ Анисимов.

Ещё раз прочитав «план мероприятий», он:

– Так бы и писал по-человечьи: «Сбор сцак у народа…»

И заржал конём:

– БУГАГАГА!!!

После посерьёзнев, берётся за телефонную трубку:

– Абрам Израилевич, ты? Срочно собирай всех наших и…

Слышу из трубки, как издалёка – хорошо мне знакомый слегка картавый говорок:

– Что опять выдумал этот контуженный придурок?

– Через час, чтоб все были у меня, – рявкнул перебивая его Председатель волисполкома, – там всё и узнаешь!

В ответ из трубки слышится непереводимый, еврейский народный фольклор:

– А вэйхэр балкон дир ин коп! А мэшугенэм зол мэн ойсмэкн ун дих арайншрайбм[61]…

Положив трубку, Председатель Волисполкома буркнул:

– Полайся мне ещё, жидовская морда.

Скажу, как на духу перед последним вздохом и выдохом: эти двое были – моим самым важным «роялем». Без своего четырёх- ядерного компа, «послезнания» на его «жестяке» и программ автоматического программирования, я хоть что-нибудь – да всё же смог бы сотворить на удивление предкам.

А вот с компом, но без товарищей Анисимова и Каца – навряд ли!

Фрол Изотович брал своей русской твёрдолобостью и упёртостью, Абрам Изральевич – еврейской настырностью и хитрожоп…постью. Когда на это всё, кем-то из «высших сил», было наложено моё «послезнайство» – вот тогда и произошёл резкий скачок историко-диалектической бифуркации в материализме текущего бытия.

Вот и весь секрет!

Поэтому, все мои успехи на ниве прогрессорства, надо сперва – разделить на четыре части и, три из них – отдать удачному географическому месторасположению и историческому времени точки «попадания». Оставшуюся же четверть «прухи» – равномерно разделить между этой «сладкой парочкой» и вашим покорным слугой – с доставшимися ему «роялями»…

«Административный ресурс» в лице нас троих – взялся за дело сбора урины (сцак) так, как привык браться за все без исключения дела: по-русски решительно и нахраписто, по-жидовски коварно и последовательно и, по-попаданчески изобретательно и находчиво.

Домашнюю, дикую и перелётную птицу мы не трогали – совесть имели, также как – мелкий домашний скот, собак и котов. А вот все граждане от мала до велика, лошади и коровы – были поставлены на особый учёт и обложены своеобразным налогом. Каждый внесённый в специальный «реестр» биологический объект-субъект, за сутки в зависимости от вида, пола и возраста – должен был сдать определённое количество жидких выделений с продуктами распада жизнедеятельности организма. «Суточную норму» же, определили строго по науке – в соответствии с рекомендациями доктора Ракушкина Михаила Ефремовича, главного врача волостной больницы и самого опытного в волости коновала.

Наша волостная партячейка, в которой было уже достаточно много «ленинских призывников», в порыве классовой ненависти проголосовала было за то, чтоб – обложить нетрудовое население двойным налогом по сбору урины. Но, в ходе ожесточённой дискуссии, я отстоял равноправие в вопросе сбора сцак и, товарищ Анисимов всецело поддержал меня.

К процессу сбора урины, были без малейшего промедления подключены все советские, партийные и государственные органы, исправительно-трудовая и детская воспитательно-трудовая колонии, Отряд вневедомственной охраны, «Полицейская академия» (школа милиции), учебные и медицинские заведения, учреждения общепита и обе пивнушки, трудовые коллективы предприятий всех видов, нэпманы, кустари-частники, единоличники-крестьяне, многодетные вдовы, пенсионеры, инвалиды войны и труда… И, все прочие граждане – постоянно проживающие, приехавшие на заработки или случайно забредшие на подотчётную Фролу Изотовичу территорию.

Я только диву давался: так над своим народом – ещё ни один тиран-диктатор не измывался!

Однако, если на это дело непредвзято посмотреть: с момента начала выполнения «Первого пятилетнего плана» в отдельно взятой волости – «жить стало лучше, жить стало веселей».

И это без всякого стэба!

Конечно, в том – не токмо лишь моя и, товарищей Анисимова и Каца, заслуга: политика «НЭПа» – даёт свои зримые плоды и, жизнь народа действительно улучшается.

Но у простых граждан, это улучшение их бытия – ассоциировалась именно с нашей «троицей», поэтому они стойко терпели все, по их мнению – «выдумки этого Контуженного», в исполнении местных властей.

Проблемы, возникающие по мере реализации плана по тотальному сбору урины с населения – решались быстро и оперативно. Когда вдруг не стало хватать ёмкостей под сырьё, тут же в село Казариново Больше-Болдинского уезда Нижегородской губернии – отправилась большая, представительная делегация во главе с самим Председателем кооператива «Красный путь» Климом Крынкиным. В отличии от ульяновского деревообрабатывающего, так называемого – «кустарного гнезда», эта местность славилась «казариновской чернолощеной керамикой».

Нам, ничего «чернолощеного» не надо – нам и простые керамические сосуды по сбору и хранению урины, сойдут!

Был подписан соответствующий договор и, вскоре на улицах Ульяновска – через определённые расстояния, а также в местах массового скопления людей – были поставлены деревянные кабинки с керамическими писсуарами. Чтоб страждущий, которому остро «приспичило» прямо на свежем воздухе – «отливал» ценное сырьё туда, а не под ближайший забор или по-собачьи на столб. В административном порядке, на определённое количество дворов и «душ» – были назначены специальные старосты, следящие за сбором мочи из писсуаров в специальные «амфоры» и наделённые полномочиями наказывать филонящих. Наказание, практически одно и тоже: из простого «налогоплательщика» – поставщика «сырья», саботажник на определённый срок становился работником этой вонючей «отрасли» промышленности.

Такая же история, но из-за трудностей контроля – в несколько меньшей степени, повторилась в сёлах и деревнях волости…

После первых же случаев «саботажа и вредительства» – когда урину разбавляли мочой… Извиняюсь – водой, в «ОПТБ-007» был оперативно изобретён и запущен в производстве одной из артелей «Красного рассвета» специальный прибор – «уринометр», показывающий плотность сцак…