Сперва, без упоминания личностей – «беспокоящий артогонь по площадям», типа:

«Товарищ коммунисты! Ведь вы этим насильственным навязыванием марксизма доведёте людей до такой ненависти к этому Марксу, что его и ваши сочинения его рвать и топтать будут».

Подпись: Учитель.

«В обычных вузах сокращенный «минимум» марксистских знаний составляет 252 часа и даже мы – рабфаковцы, прозвали вашу марксистскую науку – «коммунистическим законом Божьим».

Подпись: Рабфаковец.

«В перечнях рекомендованной литературы из 149 источников – произведения Ленина встречаются всего 13 раз, Сталина – всего один раз, Маркса и Энгельса – тоже только по одному разу. Несложно посчитать, что первоисточники классиков марксизма-ленинизма и лидеров партии в совокупности составляли не более 10 % рекомендуемой литературы. Остальные – Троцкий, Зиновьев, но в основном – Бухарин.

Я конечно понимаю, что составляющий этот список товарищ Рязанов – хороший друг, а может быть даже – близкий родственник товарищу Бухарину…

Но, надоело, знаете ли: вчера Бухарин, сегодня Бухарин, завтра – опять Бухарин! Нельзя ли послушать и кого-нибудь другого?».

Подпись: Студент.

Затем, один нанятый мной за хорошие деньги пронырливый журналюга, сумел взять интервью у сестры покойного Вождя рабочих и крестьян – Марии Ильиничны Ульяновой, которая ничтоже сумняшеся, рассказала о том, какие книги:

– он читал в детстве.

Интервью, отредактированное мной, тут же было напечатано и перепечатано в многих изданиях – не исключая и центральные. И после короткой «пристрелки», цель была взята «в вилку» и начался огонь на поражение.

Прошлой осенью, в редакции девятым валом пошли такие вот письма:

«Надежда Константиновна! А почему же Вы нам запрещаете учиться по тем же книгам – по которым учился которым Владимир Ильич? Или, он стал революционером – читая Демьяна Бедного в царской гимназии?! Ведь выучился же он для мирового пролетариата, стал настоящим большевиком – читая в том числе и буржуазных мыслителей…

Почему же, Вы запрещаете стать настоящими большевиками нам?».

Подпись: Пионер.

«Надежда Константиновна! Вы хоть читали те книги – которые запрещаете? Если не читали, то откуда знаете – что в них написано такое, что их надо срочно изымать из библиотечных полок и сжигать? А если читали – не стали ли Вы сами контрреволюционером и врагом трудового народа? Только честно!

Нет?

А почему тогда Вы считаете, что ими станем мы?!».

Подпись: Комсомолец.

Наконец, вот такой образец эпистолярного жанра:

«Гражданка Крупская! То, что Вы творите – разрушительнее всех войн, что вели против Советской Республики Колчак, Деникин, Врангель и прочие Юденичи. Те, всего лишь хотели физически уничтожить нас в настоящем… Вы же, самыми инквизиторскими способами – уничтожаете сам марксизм, как привлекательную идеологию для народов всех стран мира.

Вы убиваете наше будущее, госпожа Крупская!

Так может действовать только враг – контрреволюционер, белогвардеец и агент разведок буржуазных стран. В этом свете, вполне объяснимой становится и неожиданная смерть Вождя, к какой Вы – безусловно имеете самое непосредственное отношение».

Подпись: Потомственный рабочий, участник Революции и Гражданской войны, коммунист с 1913 года.

Последнее письмо вызвало шквал возмущённых читательских откликов, общий смысл которых сводился: «Да, как он только подумать посмел?!».

Надо сказать, что эта не по активности тупорылая особа – уже успела так поднапрячь всех без исключения «наследников» Ленина своим донельзя топорно состряпанным «Завещанием» («Письмам к 13 Съезду РКП(б)»), что те наблюдали за разгорающимся срачем – по крайней мере с нейтральным злорадством.

Наиболее рьяно за поруганную честь Надежды Константиновны – рвали свой анус …

Мы с Братом-Кондратом!

Однако, делали это так, что в редакции газет приходило всё больше и больше писем – поддерживающих «Потомственного рабочего».

Наконец, «сверху» грозно прикрикнули и этот неконструктивный срач стих сам собой.

Однако, «осадочек» то остался!

«Продолжение, как говорится, следует» …

Впрочем, продолжение этой истории с «охотой на Королевскую жабу», пожалуй, лучше всего надо начать издалёка – с истории отмены «сухого закона» в СССР. С истории с «Рыковкой» – 20-ти градусной водкой, так названой народом в честь второго по счёту главы Советского правительства.

Увы, но распивание горячительных напитков оставалось любимой формой досуга граждан новой России в эпоху НЭПа… Калдырили безбожно абсолютно все – коммунисты и беспартийные, военные и гражданские, пролетарии и нэпманы, милиционеры и преступники, чекисты и их потенциальные жертвы, мужчины и женщины, взрослые и дети.

Народные традиции, недостатка образования и воспитания, тяжелые условия жизни и отсутствие достойной культурной замены – то да сё…

И никакой «грибной порошок» здесь кардинальным образом не поможет!

Впрочем о этой народной привычке, как и о вреде злоупотребления спиртным – написано со времён Герострата достаточно много, повторяться не буду.

Царское правительство в год объявления войны Германии, не придумав ничего лучшего, объявило «бой» и пьянству – введя «сухой закон», доставшийся по наследству Советской власти. Меньше пить не стали, но только теперь «пьяные» денежки – испокон веков пополняющие вечно дырявый русский государственный бюджет, стали пополнять спрятанные в надёжном месте «земельные» банки производителей и распространителей самогона и других суррогатных видов спиртных напитков.

В принципе, большевики в этом деле были солидарны с Самодержавием и тоже были категорично против спаивания населения!

Однако, у лидеров страны просто голова шла кругом, когда сухая беспристрастная статистика, вываливала им цифры о предполагаемом количестве зерна – перегоняемого в самогон и предоставляла данные о доподлинной сумме выручки доморощенных «бутлегеров». Поэтому, Советская Власть от провозглашённых ею принципов трезвости – медленно, с тяжёлыми «арьергардными боями» – но уверенно и последовательно отступала.

Обладая достоверной инфой на этот счёт из своего «послезнания», я Ксавера вовремя, на мой взгляд, предупредил об резком повороте кремлёвской политики в отношении спиртного, он подсуетившись – заранее взял в аренду несколько бездействующих «винокуренных» заводов, вовремя подшаманил их…

А вот дальше, что-то пошло не так!

Государство, в сентябре 1924 года стало выпускать двадцатиградусный спиртной напиток, под официальным брэндом «Русская горькая» – в народе прозванной «Рыковкой», по имени Председателя правительства. Самогонщики, не будь дураки – в ответ на покушение на свои доходы нанесли двойной удар: снизив цену на подпольное бухло, они – увеличили его крепость до пятидесяти градусов.

Государство, отчаянно сражаясь за кошелёк собственного народа, довело крепость «Рыковки» до тридцати градусов… Торговцы самогоном перешли в контрнаступление – снизив цены до нерентабельных для неповоротливой госторговли. Та, ответило выпуском 40-градусной водкой. Тогда, частники стали скупать казённую выпивку и перепродавать её… Спекулянтов стали ловить, устраивая облавы…

Ожидания и реалии в первый раз за всё время нашего сотрудничества с Ксавером не совпали. Полученная прибыль едва покрыла убытки.

Ну, что ж… Не всё коту масленица!

Думаю всё испортили, сцуко, сами большевики, точнее «ленинские гвардейцы» – своей болтовнёй!