— Френсис у себя? — спросил Асавин.

Гигант медленно кивнул, а потом прорычал, указав на мальчишку:

— Кто?

— Мой племянник, Ациан, под мою ответственность, — процедил блондин.

Тот долго рассматривал парня коричневыми глазами, потом кивнул, сочтя его неопасным.

Френсис любил красный цвет, напоминающий ему о крови и слепой ярости. Стены первого этажа были словнона скотобойне, они зловеще багровели в свете нескольких канделябров. Солдаты Френсиса резались в карты. Все битые, резаные, с обмотками цепей на горле. У Асавина каждый раз пробегал холодок от их тяжелых мутных взглядов, а еще страшней становилось от мысли, что все они — не просто убийцы, а самые настоящие звери, наслаждающиеся резней. Иных Френсис не брал в свои верные подручные. У многих были красные зубы, ощеренные в диком оскале, словно покрытие пленкой свежей крови из разорванного горла. В этот раз взгляды были удивительно ехидными. С чего бы это? Асавин и Тьег поднялись по лестнице на второй этаж, где было заметно светлей, а еще — удивительно тихо. Эта благодать не понравилась Эльбрено. Не к добру это.

Первое, что увидел Асавин — развалившегося на кресле Френсиса. Красную рубашку украсили свежие брызги. Руки были по локоть в подсыхающей крови, сбитые костяшки покрылись коричневатой коркой. Рядом с креслом стояла симпатичная блондинка, словно сошедшая с полотна Амелькаро. Целомудренное темно-серое платье, больше напоминающее сутану богослова. В нос ударил запах лекарств. Блондинка аккуратно штопала лицо Френсиса, придерживая испачканными в крови пальчиками за подбородок. Чудно. Асавин слышал о культе богини Вериданы, пришедшем из далекого заснеженного Айгарда. Говорили, что ее жрицы владели секретами врачевания, недоступными южным лекарям и цирюльникам. Френсис шевельнул лицом, чтобы посмотреть, кто поднялся, но девушка тотчас дернула его за голову:

— Сидите смирно, иначе шов будет кривой. Немного осталось.

Голос у нее был приятный, как звенящий колокольчик. Асавин и Тьег терпеливо подождали, когда девушка закончит ритуал.

— Готово, — она перерезала нить. — Шов снимать приду как обычно. Не кривляйтесь, иначе нитки снова лопнут.

Она наклонилась за своей сумкой, а Френсис схватил ее за тонкое белое запястье и резко притянул к себе так, что она чуть не упала на кресло.

— Так быстро? Ты знаешь, мое тело тааак болит, — он приложил ее ладошку к своему паху. Блондинка ловко вывернула руку, скривившись от отвращения.

— Побойтесь Вериданы! — возмущенно сказала она. — Я и без того покинула умирающего, чтобы помочь вам, а вы… Оскверняете чистый дар своими грязными помыслами.

Он посмотрел на нее тяжелым холодным взглядом, и у Асавина опять побежали мурашки по позвоночнику. Френсис был абсолютно непредсказуем. Он мог искренне улыбнуться тебе и в следующую же секунду выпустить кишки. Расплакаться, восхищаясь красотой, и в следующее мгновение жестоко изувечить, изуродовать, осквернить. Мысли в голове этого человека бегали по таким внезапным траекториям, и Асавина пугал эта непредсказуемость. С него бы сталось схватить эту женщину, изнасиловать и убить. А может и в обратном порядке, он ведь сумасшедший ублюдок. Однако в этот раз Френсис спокойно махнул рукой:

— Не серчай, Дивника. Ступай.

Девушка подхватила сумку и побежала по лестнице, под гогот и улюлюканье солдатни. Что ж, ей повезло.

Френсис рывком поднялся с кресла. Его и без того разукрашенное лицо пестрело новой отметиной, пересекающей левый глаз, чудом тот не задев.

— А-са-вин, — отчеканил он и панибратски потрепал блондина по плечу. — Как удачно, что ты зашел, есть к тебе дело… О, а это кто? — он мазнул плывущим взглядом по Тьегу.

— Мой племянник, Ациан, — спокойно ответил Эльбрено, слегка улыбнувшись. — Он много слышал о Висельниках… хотел бы вступить.

Глаза Тьега удивленно округлились.

— Да ну? — Френсис переключился на парнишку. — И что же?

Рубиец обвел штопаного взглядом:

— Что не сыскать парней отчаянней и злей.

Френсис каркающе рассмеялся, Асавин мысленно поежился, радуясь, что мальчишка не так уж и туп.

— Это верно, — ответил вожак Висельников. — А ты у нас кто? Злой или отчаянный?

— Отчаянный, — не моргнув и глазом откликнулся парень.

Френсис оскалил красные зубы и потрепал Асавина по щетинистой щеке:

— Хорош племенник, хорош.

Его липкая от крови ладонь мертвой хваткой вцепилась в лицо Эльбрено, а в другой руке появился кривой кинжал. Острие замерло у глаза блондина.

— Что, этот тоже подожмет хвост, как только запахнет дерьмом? А?!

Чудовищным усилием воли Асавин заставил себя сохранить спокойствие, хотя в груди затрепетала испуганная птица.

— О чем ты? — спросил он, осторожно скосив взгляд к острию ножа.

Френсис наклонился к его уху:

— Я про Аэрти, твоего сраного дружка. Не делай вид, что не знаешь.

— Лонан… — Асавин наиграно вздохнул. — Я как раз хотел рассказать про него, но вести, видимо, распространяются быстрей. Но, однако ж, он все еще готов…

— Закрой пасть и слушай меня, — отрезал Френсис, и Асавин тут же осекся. — Класть я хотел, что он там готов. У него была одна задача! Одна! Он был мне полезен в одной единственной роли! — орал Френсис, окатив Асавина брызгами красной слюны. — А теперь это просто мусор, кусок дерьма! — схватив Асавина за шею, он дернул его в сторону кресла. Острие ножа царапнуло под глазом, пустив несколько капель крови. — Хочешь посмотреть? Хочешь?!

Френсис толкнул Асавина в сторону смежного помещения. У блондина перехватило дыхание. На цепях, подвешенных к потолку, болталось голое покрытое кровью тело. Бордовое от кровоподтеков лицо совершенно невозможно было узнать, но Асавин догадался, что это Лонан. “Дурак, — подумал он. — Какой дурак… Зачем ты сам к нему пошел?”.

Тело приподняло голову. “Живой, милостивый Благой, — содрогнулся Эльбрено. — Он еще живой”. Френсис подвел блондина ближе.

— Посмотри хорошенько на этот кусок дерьма. Специально не убивал, хотел тебе напоследок показать. Такие у тебя надежные друзья. Что скажешь в свое оправдание, Эльбрено?

Асавин и Лонан молча смотрели друг на друг.

— Он мне не друг, — прохрипел блондин.

Что ж, мир жесток, и Асавин не хотел висеть рядом. Любыми средствами, любыми способами нужно было выжить, а поруганная совесть… Сейчас это не так страшно, как нож у глаза и бешеный голос Френсиса, заполняющий собой все пространство.

— Поздно, — неожиданно ласковым голосом ответил штопанный. — Ты с ним в одной связке.

Внутри что-то надломилось и рухнуло. Резко стало нечем дышать.

— Но я милостив. Я дам тебе шанс… отстоять свою честь.

Оттолкнув от себя блондина, Френсис гаркнул с лестницы:

— Эй, зовите Таонгу!

Поднялся высокий темнокожий воин, что стоял у вход. При свете канделябров он казался еще страшней, с этими росчерками светлых шрамов. На нем была одна набедренная повязка и сандалии, а на поясе висел здоровенный тесак. Френсис бухнулся в кресло:

— Я… не совсем здоров, так что мечом моего правосудия послужит Таонга. А я посмотрю… — он склонился к маленькому столику у кресла, зачерпнул немного красного порошка и заложил под верхнюю губу. — Посмотрю…

Асавин судорожно схватился за рукоять даги. Все равно, что с щепкой идти на быка. Темнокожий довольно оскалился, медленно вытянув тесак. Нет, не тесак — кусок дерева на рукоять, а по кромке — хищно блестящие обсидиановые осколки. Такие не режут — разрывают на куски.

— Минуточку.

Молчавший доселе Тьег выступил вперед:

— Это ведь дуэль чести, разве нет?

— Ну и? — спросил Френсис, зачерпнув следующую пригоршню Красного Поцелуя.

— Мой дядя тоже имеет право выбрать представителя, — ответил парень. — Им буду я.

— Да, — сипло подхватил Асавин.

Боец он все равно был неважный, а тут появился призрачный шанс. Все, что угодно, лишь бы не сдохнуть.

Френсис неторопливо втер пригоршню в десны, откинулся на спинку.