— Хочу.

Я давно об этом думала. Что надо бы дособирать себе запас на черный день и начать куда-нибудь вкладывать. Даже узнала уже, в чем разница между акциями и облигациями. Вот только вкладывать пока было категорически нечего, даже пары тысяч в месяц. У меня из аванса осталось только на еще один прием в ветеринарке и немного на еду. А еще же жилье надо найти… Хозяйка отказалась возвращать деньги. Посмеялась и предложила идти в суд. Вот только договора у меня не было. В ящике с документами я его не нашла, да и не было у меня ни сил, ни времени, ни денег с этим разбираться.

Я решила, что пока поживу у Максима, как раз дорисую картину, получу деньги и смогу съехать. Но хорошо я себя не чувствовала. Потому что конкретно сейчас я вернулась к тому, с чего начала. Денег у меня опять нет. Нет и крыши над головой. Я зависима от почти незнакомого мужчины и его доброй воли. Хорошо хоть и бабуля, и кот чувствуют себя лучше!

Вот только я себя лучше не чувствую…

— Вот и славно. Пообедаем?

Да, я как раз проголодалась. А еще все еще хотелось увидеть его удивление, все еще хотелось смутить, хотелось, чтобы он возмутился. А может даже разозлился на меня… Или разочаровался.

Я сделала шаг вперед, хватая его за ворот футболки, и потянула к себе. Не успела я ошарашить его свое бесстыжей смелостью, как его руки уже притянули меня резко за талию, вжимая в его тело, а губы оказались в миллиметре от его. И все-таки он остановился и не поцеловал меня…

Ну целуй же, целуй! Его руки на моей талии были такими горячими и большими, а торс, в который он меня так приятно вжимал — твердым, что я плыла, как кошка по весне…

— Уверена, что хочешь? — он смотрел мне в глаза серьезно, почти строго, и от этой строгости тоже было приятно, — Лен, я не тороплю…

Я вспыхнула, резко его отталкивая.

— Нет, конечно! Конечно, не хочу! Я же приличная девушка, секс только после свадьбы!

Мы стояли и молча пялились друг на друга. У меня сбилось дыхание, а руки Макса до сих пор тянулись ко мне, будто его тело до сих пор не сообразило, что обнимать больше нечего.

Что я только что сморозила? А, главное, зачем?

— Я-а-а… — боже, как же стыдно, — Мне надо подышать, ладно? А потом пообедаем! А на ужин я даже сама что-нибудь приготовлю, хочешь? — я сама не заметила, как уже натягивала куртку в коридоре, — Правда готовлю я обычно только пельмени и доширак… Но я же женщина! Готовить у меня в крови! Что-нибудь соображу… Как-то же остальные выкручиваются, когда у них заводятся в доме муж и дети? Вот и у меня наверняка что-то такое на подкорке вшито… Ну, я надеюсь на это! А то вот ведь неловко получится… Я же мечтаю быть женой и матерью, да?

— Ага, — Макс стоял в коридоре, обеспокоено глядя на мое мельтешение, — Может с тобой выйти?

— Нет! — вскинулась я, но тут же смягчила тон, — Мне надо подышать воздухом, ладно? Я ненадолго, на полчасика!

— Телефон взяла?

Я кивнула.

— Через полчаса жду.

Я опять кивнула. И вышла скорее, тут же начиная терроризировать кнопку вызова лифта.

Проблемы Максима Майорова с сексом начались, когда он наткнулся в интернете на историю девушки, чье изнасилование преступники сняли на камеру и выложили на популярном порносайте. Она рассказывала о том, как, не успев еще пережить то, что с ней случилось, узнала, что картинки из ее кошмаров смотрели сотни, тысячи людей ради самоудовлетворения. Самые страшные минуты ее жизни. Когда она не знала, чем это закончится, но мечтала, чтобы закончилось побыстрее. Унизительное насилие, которое ей даже не дали возможность схоронить в сердце.

Она вспоминала, как дрожащими руками писала администрации сайта, что это не постановка, что это взаправду, что это она и она не давала своего согласия ни на секс, ни на съемку, ни на подобную публичность. Администрация ее проигнорировала, отговорившись тем, что пользователь зарегестрирован и смог все подтвердить. И что они внимательно следят за тем, чтобы такого не случалось.

А потом это видео неожиданно оказалось в рассылке буквально всех ее знакомых.

Ей потребовались годы, чтобы через суд добиться удаления этого видео. В конце концов она даже смогла посадить ублюдков в тюрьму. Но к тому моменту знали уже все. Да что там знали — видели.

Она смогла с этим справиться, стала в итоге соцработником и уже многие годы помогает девушкам, оказавшимся в похожей ситуации.

А Максим Майоров больше не мог смотреть порно. Каждое видео вызывало вопросы, подозрения, страх… А вдруг его наслаждение — трагедия для кого-то? Друзья смелись, однокурсники дразнили, но каждое чертово видео, даже картинки вызывали тошноту. Однажды его и правда вырвало, когда кто-то со смехом включил жесткое порно, чтобы его подразнить.

И без того замкнутый паренек, увлеченный только видеоиграми и от того всегда бывший удобной мишенью для насмешек, почти стал изгоем. Не стал, потому что рядом был веселый, компанейский Саша, который тоже любил дразниться, но на самом деле относился с пониманием и не давал остальным заходить слишком далеко. Осаживая порой и кулаками.

В какой-то момент Максим, на самом деле вполне обычный парень с обычными желаниями, стал чураться всего, что каким-либо образом касалось секса. Мало кто догадывался из-за ярлыка «ботаника», но парень всегда легко сходился с девочками, еще со средней школы раньше всех друзей расстался с девственностью. Просто ему особо и в голову не приходило об этом болтать, так что многие и не догадывались, что за скромной улыбкой может прятаться вполне любвеобильный юноша.

Но после того, как его стало тошнить от порно, со временем он будто разучился находить общий язык с противоположным полом.

Точно ли он все делал правильно?

Вдруг кому-то было неприятно?

Вдруг приятно было ему одному?..

В голове растревожено метались по черепной коробке эти вопросы, и он видел протест в каждом женском взгляде. Собственное удовольствие стало омерзительным. Собственная эрекция только раздражала. Любовь к легкому доминированию, к неприличным ласкам, к смущенным взглядам в эти моменты казалась преступной, гадкой, не заслуживающей реализации даже с согласия.

Масксим подумал и решил, что стерилизация — то, что ему нужно.

А потом появилась Алиса Волошина.

И при первой же встрече с самым серьезным видом спросила, может ли он попозировать ей голым. Максим отказался. Но уже через неделю почему-то все равно сидел голый в ее гостиной. На полках без всякого смущения стояла коллекция фаллоимитаторов диких расцветок, а дурная девчонка с довольным видом предлагала ему принять самую неприличную позу, какую он только может себе представить.

Она решила, что им необходимо стать любовниками и стала добиваться своего. Максим, привыкший к тому, что внимания добивается он, даже слегка испугался ее напора, но, неожиданно, переспать они все-таки смогли. Ведь он был точно уверен — Алиса его хочет. Он это не придумал, ему не показалось, в конце концов она без смущения готова была поделиться своими планами на него со всеми, кто спросит. В том числе и с ним самим.

Вопреки расхожему мнению, нимфоманкой она не была. Просто любила секс и не испытывала по этому поводу ни капли стеснения. Со временем Максим понял, что в его окружении достаточно женщин, которым можно просто намекнуть, а дальше они сами добьются, чего хотят. Не то что бы Максима это возбуждало, но зато он был уверен — он не делает с ними ничего плохого, ничего, что они сами бы не хотели. Когда инициатор не ты, страха гораздо, гораздо меньше!

И вот теперь он стоит уже минут пять в коридоре и тоскливо пялится в дверь, из которой выбежала Лена, которая не пойми чего хочет! Максима уже после первого разговора с ней одолевало желание на нее слегка надавить. Прижать к себе покрепче, чтоб не убежала, задарить подарками, чтобы и не захотела убежать, вздернуть юбку и как-нибудь так приласкать, чтобы залилась краской от смущения. Выдала еще какую-нибудь милую глупость. Не удержалась и сама к нему поприставала.