– Несчастный трус! Задрот! Конченый мудозвон!..

– У тебя просто невъеб*нно грязный ротик! – и в подтверждении своим словам очертил контур её губок своим языком, словно и вправду пробуя и снимая часть вкуса её порочной "грязи". – Как же и сколько тебя надо наказывать, чтобы ты-таки осознала и приняла весь масштаб своего свершенного проступка? Ты абсолютно, ни капли и ни грамма не испытываешь никакой вины?

– Пошёл к черту, Рикки Громобой! Вые*и себя в зад!..

– Неправильный ответ!

Она закричала прямо в его рот, хотя видеть его лица больше не могла, потому что опять ослепла и оглохла. Это был термоядерный взрыв, в эпицентре которого тебя расщепляло на атомы за микромгновения всего в один глубокий и невероятно сладкий удар-толчок-мощное погружение. Но это была самая желанная и сладчайшая атака, вторжение, тотальный захват с неминуемым поглощением!

Рик вошел в неё и именно в тот момент, когда она решила, что он вообще никогда этого не сделает – отступит от своих намерений или, хуже того, испугается, вспомнит, что лежит на невесте своего лучшего друга. Куда там! Он буквально ударил её изнутри, резко, как клинком, на всю длину и до упора! Она и сама не осознала, как интуитивно сжала собственные мышцы и практически обхватила жадными тисками влагалища весь член, поддавшись навстречу и едва не теряя сознание от глубоких сокращений взбесившейся похоти.

– Бл*дь... какая же ты... тугая и сладкая! Прямо, как девочка... будто эту пизд*нку никто... и никогда... раньше... не еб*л! – Бауман охрип окончательно, вначале медленно – очень-очень медленно! – вышел из неё по самую головку, заставляя Джо дрожать, задыхаться и едва не умолять в голос прекратить эту пытку. А затем с каждым четко произносимым словом вбиваться в неё всё сильнее и ощутимей, вырывая с каждым влажным и нещадным толчком из её горлышка стон за стоном, всхлип за всхлипом, вскрик за криком.

– Или тебя на самом деле никогда по настоящему не еб*ли? Я угадал? Наша гордая инфанта никогда не умирала от переизбытка сексуальной эйфории ни в чьих руках и не кончала раз за разом на большом толстом члене множественным оргазмом? У тебя был хотя бы раз вагинальный? Именно от члена в твоей киске?

Господи, какого черта он творит? Трахает попутно с её вагиной ещё и мозг? И почему она его не затыкает? Она же всегда заранее предупреждала всех своих партнеров, чтобы они и рта не раскрывали во время их совокупления! Её же это отвлекает, раздражает и сбивает с ритма, не говоря уже о самом первом опыте, когда подобными "откровениями" её впервые довели до истерического хохота.

Только в этот раз всё было по другому! Этот гребаный Рикки Бауман реально перекрутил всё с ног на голову, а от его хрипа и очередной пошлой фразочки словно выбивало по контактам подыхающего рассудка, тут же вспарывая острой отдачей сжимающиеся на его члене стенки влагалища. И он как специально начал входить неглубокими фрикциями, растирая головкой самую ребристую и твёрдую мышцу по самой чувствительной и гиперэрогенной точке G. И вместо того, чтобы расслабиться, Джо ещё сильнее сжималась, дурела и кричала срывающимся голосом, будто ещё немного и её буквально разорвёт изнутри.

– Ох, бл*дь, как же ты течешь! У меня уже все яйца мокрые... Да! Вот так! Умничка! Не жалей его! Крепче! Раздави его своей пиз*нкой! Не сдерживайся! Никогда не сдерживайся, когда я тебя е*у!

Он словно почувствовал её внутренние тугие спазмы, стянувшие пульсирующей помпой ту самую точку и эрогенную мышцу вагины, которая в конечном счёте рванула всесметающим разрядом нереально мощного оргазма. Его толчки снова стали глубокими, быстрыми и нещадными, на всю длину члена, до будоражащих влажных звуков бьющихся друг о друга тел. Он словно разжигал своими ударами её кончающую киску до максимальной точки кипения и выше, а всё что она могла, беззвучно кричать (голос давным-давно и бесследно сорвало), немощно сжимать пальчики на спинке кровати и молить этого дьявола искусителя, чтобы он пощадил её рассудок и не лишил вконец сознания.

Господи, и он никак не хотел отпускать её и заканчиваться. Словно ей вскрыли самый защищенный и самый уязвимый узел, который вместо боли теперь топил её изнутри невыносимым наслаждением – запредельным и глубоким, и только при трении с членом Баумана (будь он трижды проклят!).

Сколько? Минута? Две? Или уже три? Это же просто нереально!

И сколько бы он ещё длился, если бы Рик сам не выдержал очень тугих вакуумных сокращений влагалища Джо на своём и без того перевозбужденном члене? Он отпустил её шею, вжавшись пальцами обеих рук в её ягодицы, резко отпрянув назад и тем самым сорвав с её спины плавящий жар своего ненасытного тела. Казалось, в тот момент она чуть было не свихнулась окончательно, теряя не только ощущения этого живого, слившегося с её кожей горячего савана, но и заполненность её обезумевшего естества. Но это длилось недолго, стоило только её утопающему разуму осознать, а телу прочувствовать, как вышедший из неё член скользнул вверх по её промежности и был сразу же зажат в упругие тиски обеих холмиков ягодиц. На её растёртые грудью Баумана лопатки что-то "упало". Нет, брызнуло. Потом на центр спины и копчик. Горячие вязкие капли или новая кроющая волна всесминающей эйфории? Рик не останавливался, двигался, скользил по её попке влажным каменным фаллосом, орошая её спину первой порцией своего греховного семени, а ей чудилось, будто его фантомные толчки продолжают растирать и растягивать её изнутри. И она тоже кончала вместе с ним, словно ментально слилась с его телом и чувствами осязания.

Если это не было чистым сумасшествием, тогда она не знает, что это вообще было!

– Ну а теперь?.. – его сиплый хрип взорвался буквально в её голове выжигающим напалмом.

Он снова её накрыл собой (господи, помоги!), спрятал, заточил внутри своей живой клетки, одним вымеренным ударом обрывая последние нити, связывающие её рассудок с внешней реальностью.

– Хочешь ещё?

Чёрт, она не может пошевелиться. И на вряд ли из-за головокружительного веса лежащего на ней мужчины. У неё просто не осталось сил, он её высосал, выжал и выпил до основания. Всё что она чувствует – это томную сладкую дрожь и тихие приливы эрогенных сокращений внутри спускающей киски. Боже, она до сих пор кончала и... хотела ещё!

– Пошёл к чёрту! – нет, не сказала, а выдохнула или выплюнула из лёгких, почти беззвучно.

Но Рик прекрасно её расслышал, хотя и не понятно как?

– У тебя... кишка тонка!.. Это всё... на что ты способен?.. Разочек вздрючить... и свалить?

– Бл*дь, Джо, какая же ты... – он не договорил, словно с оргазмом растерял остатки словарного запаса.

– Какая? Не по твоим молочным зубкам?

– Упрямая, порочная и верх неудовлетворенная стервоза! – он неожиданно поднялся и куда неожиданней крутанул её по одеялу, переворачивая на спину, лицом на себя. Слава богу конец ремешека, удерживающий её руки привязанными к перекладине спинки кровати был достаточной длинным, а Джоанн вовремя разжала пальцы. Но тупая ноющая боль всё-таки резанула по запястьям, на время возвращая в реальность и вырывая из сладкого забвения (но только на время!). Или кидая лицом навстречу беспощадному Дьяволу, склонившему над ней свой совершенный лик неуязвимого божества.

– Думаешь, я не вижу твоих скрытых от всего мира желаний и твоей истинной сущности маленькой беззащитной девочки? Или ты так туго зашилась изнутри под этой бронированной маской несокрушимой железной стервы, что и сама уверовала в силу её мнимого образа?

В первый раз было как-то проще, она не видела его лица, пусть и сходила с ума под его телом и голосом, но без его взгляда и "забытых" черт когда-то так ею любимого Рика Баумана удерживаться на плаву было намного можно. Но сейчас, бл*дь!..

Он не спеша (ну да, торопиться действительно ведь не куда) насел на неё, вернее, обхватил коленями и голенями её рёбра, восстав над ней как тот тёмный ангел возмездия и... (боже правый!) его всё ещё эрегированный член теперь буквально был нацелен в её личико. То ли освещение огромной спальни в светло-бежевых и золочено-матовых тонах с пурпурными мазками кровавого заката панорамного окна добавляли облику Баумана фантасмагорических мазков и психоделического антуража, то ли он сам по себе обладал той неповторимой аурой эмпирического образа, при соприкосновении с которым, как когда-то в детстве, замирало сердце, дыхание, стыла в жилах кровь, а ладошки с онемевшими пальчикам начинали интенсивно потеть и зудеть. Он реально казался воплощением самого князя тьмы, особенно с длинными волосами и этой своей вульгарной наколкой на руке и груди. И она не могла оторвать от него зачарованного взгляда хоть ты тресни! Будто его глаза обращенные в неё гипнотизировали куда эффективнее любого психотропного наркотика.