— Тогда у тебя передо мной двойной долг, — спокойно произнёс я, — Ты не можешь просто отгородиться от этого. Я уже здесь. Твои ваари здесь. Посланник Совета с нами, чтобы передать твои слова шиге Доросу.

— Дорос, — прошипел старик, — Мне плевать, что думает этот фанатик. Он забрал лучших воинов племени и ни один из них не вернулся. Где был Совет, когда к нам пришли изменённые ваари? Где он был, когда вождя и шигу нашего племени первыми положили в основание тотема?

Старик всё больше распалялся и вскоре даже поднялся на ноги, гневно глядя мне в лицо.

— Не порочь имя главы Совета, отступник, — тяжело произнёс Дангир и его воины демонстративно обнажили оружие. Ожоги на теле предводителя отряда Совета в точности повторяли все его татуировки, только раньше этот воин внушал трепет, а теперь вызывал лишь жалость.

Несколько мужчин из племени Жалящих Искр недовольно заворчали, а сам хранитель памяти презрительно сплюнул в сторону Дангира. Назревала неприятная ситуация, и я поймал на себе вопросительный взгляд Хойсса. Настало время вмешаться.

— Твоё отношение к Совету племён меня не интересует, — чуть громче, чтобы привлечь внимание к своим словам, произнёс я, — Повторять свои вопросы не буду. Или ты начнёшь говорить или Жалящие Искры отправятся к предкам. По твоей вине.

— Моё племя уже погибло, — хмуро проворчал старик, — И ты ничего не можешь с этим сделать, дхе. Неугасимый огонь не отвечает, а великий Феникс временно покинул нас. Меня зовут Ортус, и я последний шига Жалящих Искр. Моё слово — слово племени.

— Я пришёл, чтобы покарать племя Жалящих Искр за вероломное нападение на деревню Быстрой Воды и нарушение установленного перемирия. Твои сородичи преступили законы предков, и Совет племён подтвердил это.

— Ложь! — снова взревел Ортос, но на этот раз без спецэффектов в виде пламени, — Вождь действовал согласно воле Совета! Ни один наш воин не вернулся из того боя, а теперь ты обвиняешь нас в нарушении законов предков?

— Признаёшь ли ты вину своего племени и его участие в уничтожении деревни Быстрой Воды? — игнорируя слова старика, продолжил я, — Перед лицом посланников Совета и духами предков.

— Жалящие Искры ни в чём не виноваты, — упрямо ответил Ортос, — Мы выполняли общую волю Совета, и только я был в той деревне по личной просьбе вождя. К нам пришёл мхевари Разума. Он сказал, что в племени Быстрой Воды поселилась скверна. Меня отправили проверить слова старшего, хоть это и противоречило нашим традициям, но слишком уж невероятны были его слова. Я не сдержался.

Перед моими глазами стояло воспоминание из того дня. Ярость в глазах мага Огня. Его жгучее любопытство и ненависть. Могло быть так, как он говорит? Вполне. Почему нет?

— Мне нужен твой ответ, Ортос, хранитель памяти и последний шига Жалящих Искр, — отгоняя непрошеные сомнения, рыкнул я, — Есть лишь два варианта будущего для твоего племени. Признаёшь ли ты вину своего племени?

— Нет! — резко ответил старик, — Мы не виноваты! Ни перед Советом, ни перед предками.

— Жаль, — печально ответил я. Упрямство этого старика могло стоить жизни всем его соплеменникам, а учитывая, что Дангир и Хойсс вмешиваться не будут, то всё придётся делать самому.

— Папа! — воскликнул самый младший из подростков, но тут же сник под суровыми взглядами взрослых. От голоса парнишки Ортос дёрнулся, как от удара. И не он один. Я тоже вздрогнул и уставился на старика. Человеческие чувства боролись в старом маге с интересами племени. К чести хранителя памяти, долг победил.

— Ортос, — негромко произнёс Хойсс, — Одумайся! Вы ведь все сейчас погибнете. Утренний Ветер уже признал свою вину.

— Тоже сдался, значит, — горько прошептал старик, — Куда катится этот мир, если невиновным приходится признать свою вину, чтобы выжить? Лес полон неизвестными тварями и даже если священный Феникс сумеет разжечь неугасимый Огонь, нас слишком мало, чтобы дожить до весны. Жалящим Искрам нет места в таком мире.

— Этот мир гораздо больше, чем ты думаешь, — негромко произнёс я, подходя к чаше с тлеющими углями. Ортос остался позади, но всё равно прекрасно слышал мои слова, — Но если ты погибнешь, то этого уже не узнаешь.

Хранитель памяти хрипло рассмеялся и покачал головой. В его глазах боролись желание жить и долг перед сородичами. Маг понимал, что племя почти гарантированно погибнет. В любом случае. Не мог не понимать. Однако он всё же попытался получить максимум от ситуации, прежде чем сдаться.

— Мне больно это признавать, но другого пути я не вижу, — я не оборачивался. Око Креона прекрасно заменяло обычное зрение и можно было смотреть в любую сторону, при этом рассматривая любые изменения на лице собеседника, — Клянусь Вечным Пламенем и бессмертным Фениксом. Клянусь духами предков и памятью племени. Жалящие искры признают свою вину перед племенем Быстрой Воды и перед тем, кто принёс их слово, если Неугасимый Огонь племени Жалящих Искр разгорится с прежней силой.

Над поляной повисла немая пауза и взгляды всех присутствующих уткнулись в мою спину. Слово прозвучало и было услышано. Хитрый Ортос умудрился повернуть ситуацию таким образом, что его согласие однозначно должно было показать мою слабость. Всего минуту назад он говорил, что его покровитель не в силах снова разжечь пламя в этой чаше.

— Да будет так! — спокойно ответил я, протягивая руку над тлеющими углями. Камень огня никак не хотел вылезать из креплений и мне пришлось помочь ему свободной рукой.

Средоточие энергии бога Огня упало на подёрнутые пеплом угли и неожиданно провалилось сквозь них, как сквозь воду. Только кругов на поверхности не осталось.

— Не может быть… — прошептал Ортос.

Я ощутил напряжение силы под чашей и предусмотрительно отступил на пару шагов. Глаза резануло красное сияние, а в следующее мгновение в небо ударил тугой столб пламени. Стихия была ограничена чашей и поэтому всё это смотрелось ещё зрелищнее. Все до единого члены племени Жалящих Искр упали на колени и протянули руки к огню. На их глазах я видел слёзы радости и счастья. Никто из ваари уже не верил в то, что им удастся выжить.

Око Креона показывало шокированные лица бойцов из моего отряда. Многие из них не знали, как реагировать на это представление и вопросительно смотрели на своих лидеров. Если за Хойсса я был спокоен, то как поведёт себя Дангир — оставалось тайной. Правда, недолго.

— Убейте еретика, — скорее угадал по движению губ, чем услышал я приказ главы отряда Совета.

Интересно, что ни один из его воинов даже на секунду не усомнился в приказе своего командира. С дисциплиной у ликвидаторов Совета действительно всё было отлично. Поднялись готовые к бою луки. Несколько ваари шагнули вперёд, готовясь вступить в ближний бой.

Я только начал поворачиваться. Атрибут всё это время оставался на мне в виде доспеха, и этого было достаточно. В противниках я не чувствовал ни грамма магии, а значит, шансов выжить ни у кого из них не было.

Хойсс что-то коротко рявкнул своим подчинённым и те рассыпались в стороны, освобождая место вокруг мага, но всех опередил Ортос.

Двенадцать ваари Совета, а именно столько оставалось на ногах после всех сегодняшних событий, всего за секунду окружило кольцо красноватого пламени высотой в пару метров. Возможно, я мог успеть что-то сделать. Возможно, даже мог спасти кого-то из подчинённых Дангира. Этого узнать мне было уже не суждено.

Пламя ринулось вперёд и дюжина сильнейших воинов Совета всего за несколько секунд превратилось в кучу жирного пепла. Лицо Ортоса розовело прямо на глазах. В седине снова появились следы рыжих волос, а мышцы вздулись от прилива крови. Примерно то же самое происходило и с остальными ваари Жалящих Искр. Для местных племён благословение покровителя и предков было едва ли не важнее пищи. Пламя в чаше и вокруг места, где несколько секунд назад был отряд Дангира, опало одновременно.

В следующее мгновение Ортос что-то выкрикнул и его соплеменники склонили головы.

— Племя Жалящих Искр признаёт свою вину за нападение на деревню Быстрой Воды и готово понести заслуженную кару, — чётко и не спуская с меня глаз, произнёс Ортос, — Передаю судьбу своих соплеменников в твои руки, дхе Бас.