Слова Викторики подхватил ветер. Маятник качнулся, и труп растаял на глазах. Казалось, лицо Левиафана чуть улыбнулось.

— Тебя не существует. Иллюзия. — Викторика выкинула из рук маску. — Прощай, монстр.

Вечерняя тьма настигала бескрайние просторы Академии святой Маргариты, обозначая конец долго дня. Брызги воды из хрустальных фонтанов сверкали в лучах оранжевого заката. На клумбы ниспадали тени, и ярко окрашенные цветы погружались во мрак. Ветерок становился прохладнее и прохладнее. То признак приближения летней ночи.

Башня с часами на углу территории за стальным забором усиленно охранялась полицией. Вдалеке, по другую сторону небольшой тропинки, на траве одиноко стояла Викторика и смотрела в ту сторону. Ее глаза были зелены, как глубокое, непостижимое озеро. И теми самыми глазами она смотрела на часовую башню. Свет, отражаемый ими, невозможно было постичь. Гнев то или же печаль.

Над травой колыхнулась тень стройного и высокого мужчины. По одной только причёске Викторика опознала стоящего.

— Гревиль.

— Ты можешь называть меня своим братом.

Стоя рядом со своей миниатюрной, но грозной сестрой, инспектор Гревиль де Блуа минуту молча прокурил трубку, после чего сказал:

— Мне пришло распоряжение короля.

— М?

— Мы перевозим золото отсюда в государственный банк Соврема. Часовая башня будет снесена. Король хочет избавиться от всех улик. И это понятно.

Викторика, прокручивая зонт в своих маленьких руках, не ответила ничего.

С приходом ночи ветер здесь становился всё холоднее и холоднее. Перед уходом инспектор долго колебался, но потом, решившись, задал вопрос сестре:

— Тебе что-нибудь ещё известно?

— Ничего. — коротко ответила Викторика.

— Ничего?

— Ну, да…

— Мой отец приложил руку ко всему этому когда-то. Но… в любом случае то канет в Лету. Если только…

— Мой рот будет полон воды, Гревиль.

Инспектор почувствовал сильное облегчение после этой фразы. Он уже готовился уходить, как вдруг Викторика, чья нить мыслей была поистине неуловима, добавила:

— Но мы не должны забывать обо всём, что случилось, Гревиль.

Гревиль обернулся.

— Хотя я заключена в этом месте, у меня есть источник мудрости, у меня есть частицы хаоса. И каждый раз, приходя сюда, ты роняешь их, а я собираю, хватаясь за каждую. — взгляд инспектора сменился на вопросительный. — Например, мы знаем, что в молодости наш отец, герцог де Блуа, поддерживал связи с алхимиком Левиафаном. Он был одним из немногих, предвидевших грядущую бурю — Великую войну. И он знал, что этот момент будет поворотным для истории вне зависимости от того, кто с кем будет в союзе и кто победит. Его предсказание оказалось верным. Мир поделился на старый и новый континент. Вторая буря начнётся благодаря научной революции. Будет создано и испытано новое оружие. Наш отец боится конца существования нынешних устоев Европы. Для него это индивидуальная война. Век нового континента — это век науки. Случится резня невиданных масштабов. Я могу вернуться в прошлое и проследить, как действовал отец. Он хотел использовать древнейшую силу Европы, оккультизм, как козырь против сил Нового Света, против науки. Думаешь как бы он поступил, окажись Левиафан настоящим магом? Создал бы целую армию?

— Но у него ничего не вышло.

— Ну, как сказать. На свет появилась я. Моё рождение предвещали его поиски. После смерти Левиафана отец бросился к старинной литературе, нашёл легенду о Серых Волках, нашёл мою маму… — Викторика сделала шаг назад, подняв голову. — Я знаю. Я знаю абсолютно всё, что творится в этом мире. Отец держит меня здесь не из-за страха. Он ждёт момента, ждёт второй бури. Я — это его оружие. — глаза Викторики в тот момент светились страшно. — Гревиль, мой глупый брат. Второй шторм рано или поздно наступит. Именно тогда отец намерен использовать мою силу. Но и он получит противодействие в свой адрес.

На лице Викторики невозможно было прочесть эмоции. Оно оставалось холодно и томно, на что Гревилю оставалось лишь покачать головой.

— Это правда, что тебя держат здесь как заготовленное оружие, но, в свете последних событий, отец может передумать. Послушай, моя дорогая сводная сестра…

Не прошло и минуты Гревиль скрылся прочь от неблагоприятного для себя. Приближался вечер. Викторика побежала по дорожке. Её золотистые волосы небрежно трепал ветер, и они, подобно бархату, развивались позади. На белый песок, клумбы и гравий светило солнце.

Кадзуя зашел за угол академии, рассеянно оглядываясь по сторонам. Всматриваясь в окна общежитий, он видел студентов, которые уже складывали вещи на летние каникулы. Костюмы, шляпы, песни… Кто-то из них уже собирался у скамеек, обсуждая планы. Здесь, глубоко в Альпах, во что даже трудно поверить на таком мягком солнце, здание академии согревало тепло.

Дорожки в саду были усыпаны камнями. И, идя по одной из таких, Кадзуя кричал:

— Викторика! Вик-то-ри-ка! А…

На следующем повороте к нему в руки влетело маленькое существо в роскошном платье.

— Кого ищешь?

— Боюсь, что когда-нибудь совсем упущу тебя из виду.

— Почему?

— Вот сколько раз я кричал тебя за сегодняшнее утро?

— Упустишь из виду…

Голос Викторики ослабел и дрогнул. Редко когда Викторика хваталась за Кадзую руками, как за последнюю надежду, но сейчас произошёл тот самый момент. Плечи её охватил тремор.

— Но я ведь всегда тебя нахожу, правда?

— …

Когда Кадзуя в очередной раз взглянул на лицо Викторики, он увидел её уже в том состоянии, в каком привык видеть всегда.

— Что такое?

— Ничего.

Внезапно близость сменилась толчком с её стороны. Кадзуя малость удивился.

— Ты…

— Впервые увидела твоё лицо в такой близости от своего.

— А что такого? Приятно посмотреть на тебя поближе.

— Не смотри так. Я просто поссорилась с братом.

— С братом, у которого волосы штырём стоят? Это опасно, говорю же тебе. Проткнёт ещё глаз. Сам видел несколько похожих случаев. Может ему причёску как-нибудь загнуть?

Их разговор оставался почти не слышен в шуме листвы. Тогда же Кадзуя вспомнил зловещие слова Брайана Роско. Это зелёные глаза, эти пылающие волосы. Когда Кадзуя догнал идущую впереди Викторику, он поначалу не знал, что и сказать. И вдруг вместо него вопрос задала сама Викторика.

— Ты-то сам как?

— Как обычно.

— Так ли?

Когда Викторика теперь уже посмотрела в лицо Кадзуи, она заметила на нём следы долговременной усталости вместе с некоторой растерянностью.

— Итак, куда идём?

Как будто Кадзуя не знал сам…

— В библиотеку. Куда же ещё?

— Тогда уж я не потеряю тебя точно. Но ты же опять заскучаешь?

— Это не имеет значения. Скука, знания и размышления. Вот мои соратники.

Викторика с интересом наблюдала, улыбаясь вишнёвыми губами, как, стоило её отойти на шаг, Кадзуя бежал за ней.

Без них в той башне царила пустота. Викторика снова сжала руки, дул ветер. Вместе они двигались вверх по склону. Шум деревьев, хруст листвы, дыхание вод, блистательная галька.

Что-то вот-вот случится…

До начала летних каникул оставалось два дня.

Двое продолжали медленно идти, рука об руку, по направлению к обыденной башне библиотеки.

Здравствуйте! С вами Кадзуки Сакураба. Надеюсь, вам понравился четвёртый том «Gosick».

На этот раз Кадзуя с Викторикой берутся за дело алхимика Левиафана и тайны Академии святой Маргариты. Расследование выводит Викторику на историю королевской семьи и загадку её собственного рождения. Таким образом, ситуация принимает весьма неожиданный оборот.