Галатея снова приняла человеческую форму. Она ничего не ответила своему старому другу, лишь смотрела на него и ждала, что он скажет дальше.

— Снова этот взгляд, — уже спокойнее проговорил Идмонд. Улыбка исчезла с его лица, — Смотришь, будто меня нет, будто я неодушевленный предмет, которому не место в твоей комнате. Первое время мне было нелегко к этому привыкнуть. К твоему высокомерию. Я думал, что теперь-то ты увидишь меня…

Этот монолог заставил Галатею поморщиться. Девушка и подумать не могла, что у Идмонда столько психических проблем. Но не воспользоваться этим было бы глупо в данной ситуации.

— Если хочешь, чтобы я относилась к тебе, как к равному, поступай по-мужски. Отпусти Нулару и бейся со мной один на один. Или ты боишься, что я снова надаю тебе затрещин?

Лед тронулся. Парень разъяренно оскалил зубы.

— Идмонд, не слушай ее. Не отказывайся от своего преимущества, — вдруг встрял Сайрис, который, похоже, неплохо знал слабости своего подчиненного.

Сэррас ждал. Ему было плевать на Нулару, но он, все же, хотел дать принцессе шанс.

— Только представь, какую славу ты получишь, убив королеву. Ту, что всегда призирала тебя, — продолжала давить Галатея.

Нож в руке Идмонда дернулся, после чего он оттолкнул от себя Нулару. Ральф, который все это время пребывал в напряжении, тут же кинулся к нему, но Галатея его окликнула.

— Нет! Я ему обещала. Он получит свой бой, — с этими словами она вытащила из ножен меч и упругой походкой сделала несколько шагов вперед. Идмонд тоже выхватил свое оружие и спустился к ней.

В этот момент Сэррас сорвался с места и, пока его отец наблюдал за их действиями, нанес стремительный удар.

Блок.

Сайрис неторопливо повернул к нему голову, держа перед собой меч. Его рука дрожала под напором противника, но оставалась крепкой.

— Какой же он все-таки идиот. Надо было прикончить его еще тогда, когда он раненный приполз ко мне, признавшись, что задание провалено. Но мне понравилась его ненависть. — поделился мужчина, будто никакого боя с сыном и не было. Затем он отступил на шаг и нанес ответный удар.

Таким образом, разразились две схватки: между Флеймфангами, а также между принцессой Лунастеры и ее бывшим товарищем. Стены замка отражали звон мечей. Сражение происходило на разных ярусах, поэтому Галатея не могла видеть Сэрраса, а Сэррас мог увидеть ее, лишь приблизившись к краю крыши.

Тем временем Ральф вернулся к перепуганной Нуларе. Находясь выше всех остальных, им прекрасно удавалось видеть оба поединка. Пока герцог обнимал ее за плечи и прижимал к себе, девушка сосредоточенно наблюдала за поединком Галатеи.

— А она хороша, — заметила Нулара, после того, как принцесса обернувшись вокруг собственной оси, сбила с ног своего противника, но когда Галатея следом за этим всадила меч ему в грудь, девушка вскрикнула и приложила руки к губам.

— Я в ней… не сомневался, — с некоторым замешательством добавил Ральф.

Это убийство далось Галатее нелегко, но она не хотела снова наступать на те же грабли. С хрустом выдернув меч обратно, она проследила за тем, как из затуманенных безумием глаз Идмонда покатилась слеза, а изо рта — капля крови.

— Прости, но ты слаб не только духом, но и телом, — молвила принцесса напоследок.

Когда Идмонд перестал дышать, Галатея вернулась на ярус выше. Сражение между Флеймфангами затянулось, ни один не уступал другому по силе. Однако, Галатея не собиралась вмешиваться. Вместо этого она обратилась к Сайрису.

— Вы отказались от нее, когда узнали о моем существовании…

Мужчина замер на мгновение, чуть не пропустив удар сына.

— В клане Флеймфанг мужчины не терпят предательств со стороны женщин и карают их за неподчинение. Не так ли? — продолжала принцесса, — Но моя мать необычная женщина, поэтому просто убить ее было недостаточно. Ты решил уничтожить все то, что она берегла и, в первую очередь, династию королей и королев.

— Это правда? — отреагировал Сэррас, остановившись вместе с отцом.

— Нет смысла отрицать, ведь эта девчонка видит меня насквозь, — подтвердил Сайрис, а затем обратился к Галатее, — Ты очень похожа на Цереру. Такая же непокорная, но при этом вселяющая трепет. Ни одну женщину я не любил так сильно, как твою мать, но она не доверяла мне, хоть и любила в ответ. Не могла смириться с тем, что я был женат на матери Сэрраса.

— Теперь это все неважно, — проговорила Галатея, глянув на тучу, которая неожиданно закрыла собой солнце, — Ты принес много разрухи в нашу жизнь и в Лунастеру в целом. Тысячи людей погибли в бессмысленной войне, которую развязала ваша эгоцентричность. Как будущая королева я имею полное право приговорить вас к казне. Так что еще посмотрим, кто из нас судья, а кто палач.

С этими словами девушка замахнулась мечом. Безусловно она была сильна, но Сэррас знал, что тягаться с его отцом Галатея не сможет, поэтому поспешил предотвратить неизбежное. Однако, его остановил голос в голове: «Стой, где стоишь! Сейчас ты поймешь, почему только Фантомфулфы заслуживают зваться королями.»

И он остановился, сам не понимая, что контролирует его тело. Но самого страшного не произошло. Галатея уклонилась от атаки Сайриса так легко, будто знала, как тот будет двигаться. И действительно, глаза девушки были закрыты, и она словно танцевала, ускользая от кажущихся беспомощными выпадов противника. На лице ее появилась улыбка превосходства.

Сайриса постепенно охватывала ярость. Он попробовал использовать свою огненную силу и направил ее вместе с мечом в сторону Галатеи, но она избежала и этой атаки. Тогда мужчине ничего не оставалось, кроме как, вопреки запрету Мумадалла, сменить облик. В этот момент, уже будучи в теле волка, он ощутил острую боль в шее. Сэррас, тоже обладавший своего рода интуицией, сорвался с места и, точно так же сменив облик, впился клыками в плоть своего отца. Они оба упали на землю. Вспыхнули языки красного и голубого пламени. Эти языки стали приобретать форму шара, который стремительно расширялся, будто пузырь, наполненный красно-голубой краской.

Галатея стояла слишком близко к нему и, хотя она понимала, что надо бы уносить ноги, ей просто не хватило бы времени. Именно поэтому на выручку принцессе снова подоспел Мумдалл. Он схватил ее в свои огромные лапища и отскочил на большое расстояние в сторону.

Прозвучал взрыв, и от него посыпались все оставшиеся окна дворца.

— Сэ…ррас… — сказала Галатея, ослабевшим голосом, пока король Тилии прижимал ее к себе своими мохнатыми ручищами.

Дым стоял еще довольно долго, но вдруг из той самой тучи, на которую совсем недавно глядела принцесса, закапала вода. Она осадила пыль, а вместе с ней и дым, пока на покореженной крыше не стали видны два тела, вальтом лежавшие друг к другу. Отец и сын.

Шумела на ветру листва старого дуба. Того самого, на котором Галатея часто проводила время своего дежурства. Девушка смотрела на суетливо снующих студентов, а также разглядывала родные стены академии, местами расписанные трещинами и поросшие диким виноградам, заглядывала в окна, отражавшие закатное небо. Она вернулась. Она снова здесь.

Хотя уже с минуту как прозвучала мелодия, означавшая начало пары, принцесса шла по коридору, не спеша, стараясь впитать в себя здешнюю атмосферу порядка. Она остановилась. У окна, напротив дверей в аудиторию, стояли двое. Нулара махала ей рукой, а Ральф с кожаной повязкой на глазу, просто улыбался, держа руки в карманах штанов. Эта повязка придавала ему больше мужества.

— Меня ждете? — спросила Галатея, чувствуя, как ощущение любви к этим двоим, разливается по ее телу.

— А как же? Нас уже заждались, — отозвалась Нулара.

— Мы теперь герои страны. Особенно принцесса Галатея, заключившая мир, — добавил Ральф и заулыбался еще шире.

— Да уж, — протянула Галатея, — спокойной жизни мне не видать, как своих ушей.

Ральф постучал в до боли родные дубовые двери аудитории, а затем открыл одну из створок. Все студенты тут же уставились на опоздавших. «Смотрите, смотрите, это они», — разнеслось эхом, после чего последовали восторженные аплодисменты.