— Для начала я никогда не потеряю близких людей. — Уверенно отозвался Арчи. — Но твои предложения мне по вкусу.

— А как же я? Что ты придумал на мой счет?

— А ты никогда не узнаешь вкус разочарования, Рейбел. Ты обретешь заслуженное по праву.

Демон рассмеялся.

— Звучит красиво, вот только я с трудом могу в это поверить.

— Наша история обретает финал, бывший наставник. Кинофильм подходит к концу. Занавес неизбежен. И так должно быть.

— Славное совпадение, что в этом фильме ты и режиссер, и сценарист, и главный герой.

— Да. Так и есть. — Отозвался Арчи с грустной улыбкой. — Прощай, Рейбел. Навечно.

Ему снился странный сон. Будто он оказался в Бездне и сражается на равных с верховными демонами, а затем и вовсе обретает всемогущество.

Звон будильника вырвал из оков сновидений, Арчи с трудом открыл глаза, чувствуя, что нет ни малейшего желания выбираться из теплой кровати. Молодой человек укутался в одеяло, забравшись под него с головой и перевернулся набок.

В его комнате открылась дверь и раздался веселый женский голос:

— Я так и знала, что самостоятельность моего сына весьма сомнительна. Арчи! Ты уже взрослый мальчик. Вставай. Прежде чем отправиться на учебу в Орден тебе придется подкрепиться. Тосты, джем и сок дожидаются тебя на кухне. Идем! Ты же не хочешь, чтобы отец съел все сам, не оставив ничего нам с тобой. Поднимайся, соня. Жду внизу.

Дверь закрылась.

Ворча и зевая, Арчи откинул одеяло и выбрался из постели. Шаркая босыми ногами, молодой человек вошел в ванную комнату, открыл кран и принялся умываться. Вытираясь полотенцем, Арчи посмотрел на отражение в зеркале. Улыбнувшись, парень подмигнул отражению.

Что-то подсказывало, что день выдастся отличным.

В помещении собора витал острый запах полыни. Едкий, проникающий в горло горький дым вызывал приступы кашля. В семи жаровнях, раскаленных до красна, тлели прогоревшие пучки трав. Время от времени бдительные подмастерья неутомимо подбрасывали в пламя все новые запасы, не обращая внимания на судороги от кашля.

— Больше света! — над стенами собора раздался требовательный возглас.

Двое подмастерьев тут же бросились исполнять волю верховного магистра Ордена.

Свет.

Да, этой ночью в соборе освещения оказалось с избытком. Чересчур много, чтобы просто разогнать мрак в помещении. Огромные колоссы люстр с тысячами свечей, на толстых цепях, крепящихся в потолке, горящее масло в емкостях всех возможных размеров, резные канделябры и наконец просто свечи, расставленные на полу, в нишах, на скамьях.

Источников света оказалось так много, что помещение собора сияло. Резкий свет нестерпимо бил по глазам, мешая думать, смотреть и двигаться. Однако, никто не думал роптать.

Облаченные в серые монашеские рясы, с широкими капюшонами, скрывающими лицо, в соборе находилось двенадцать послушников, семеро подмастерьев и восемь магистров Ордена.

— Еще дыма! — вновь отдал приказ верховный магистр помощникам, а сам медленно, боясь задуть пламя, направился к центру собора, туда, где возвышалась дыба, на которой находился распятый заживо человек.

Монотонные голоса, шепчущие слова молитвы. Одно огромное, в полтора человеческих роста массивное зеркало, поставленное напротив дыбы.

А на дыбе распятый. Худое, изможденное лицо, лоб, покрытый испаринами, но главное глаза — закатившееся, да так, что виднелся лишь белок. Человека распяли на подобии пятиконечной звезды, прочно привязав ноги, руки и шею толстыми веревками с вплетенными в них ветвями терновника и стеблями крапивы. Из открытого рта слышались лишь невнятные хрипы, а те остатки одежды, что трудно было посчитать даже за лохмотьями, демонстрировали сколь тощ стал распятый. Ребра костей выдавались вперед, обтягивая болезненно-желтую тонкую кожу со следами едва заживших рубцов.

Жалкое зрелище сломленного под пытками человека.

И все же осторожные движения, и мимолетные взгляды на витражи, находящиеся у самого потолка, выдавали в верховном магистре страх и опасения. Экзорцист боялся того, кого мертвой хваткой держала дыба. Боялся несмотря на все предпринятые меры.

— Больше света! — опять отдал распоряжение мужчина. — В соборе не должно быть ни единой тени! Это вам ясно, дети греха? Шевелитесь!

Один из подмастерьев замучено оглядел пол, уставленный свечами так плотно, что передвигаться получалось с великим трудом. Однако, встретившись с тяжелым взглядом магистра, юноша, забыв об оторопи, кинулся за новым сосудом для масла. В спешке, он споткнулся, едва не упав на чан с горящей жидкостью. Пламя на находящихся рядом свечах заколебалось.

— Осторожней, дурак! Хочешь нас всех в могилу свести?! — рявкнул верховный магистр в гневе. — Он. — перст указал на распятого. — Нас жалеть не станет. Убьет всех до одного! Ясно?

Сглатывая вязкую слюну, подмастерье испуганно замотал головой, принявшись спешно переливать масло в лампаду.

Присоединяясь к голосам собратьев, верховный магистр принялся на распев произносить слова изгнания.

Тело человека на дыбе выгнулось дугой, сквозь кожу проступили серые вены, мужчина затрясся в судороге.

Верховный магистр покосился на витражи.

Даже сквозь пение голосов отчетливо слышалось, как на улице раздаются отрывистые крики и звон металла. Сражение могло в любой момент помешать задуманному и от того магистр нервничал и спешил.

— Еще немного, — произнес мужчина, подбадривая своих соратников. — Завершите молитву, братья! Ритуал на исходе!

Сам же верховный магистр извлек из ножен пепельный кинжал и осторожно стал приближаться к дыбе. Распятый затрясся еще сильней. Едва не выламывая суставы, мужчина попытался освободиться от пут, пусть даже ценой переломов конечностей, но хватка веревок оказалась сильней.

— Знак «Син», лишающий воли, знак «альд», забирающий мысли, знак «эбо», гасящий рассудок. — На груди приговоренного острие кинжала выводило кровавые символы. — Знак «Ирм», крадущий силу. Знак «Ятг», мешающий действовать. Знак «Дейт» — изгнание.

По лбу экзорциста стекали струйки пота, последнее слово изгоняющий прокричал, громко и торжествующе.

Распятый издал вой и выгнулся дугой. Но путы держали крепко.

— Отправляйся обратно в Бездну, тварь!

Пепельный клинок вонзился в отражение в зеркало. Существо в зазеркалье, не имеющее ничего схожего с обликом человека, дернулось и захрипело. Лезвие клинка задымилось, обожгло ладонь экзорциста. Магистр не выдержал боли и отскочил от зеркала.

— Держать круг!

Багровая вспышка вырвалась из пронзенной кинжалом груди демона, разорвала инфернальную сущность и взорвалась. Зеркало покрылось трещинами и пронзительно лопнуло.

Вой ветра, землетрясение, раскат грома. Столб яркого света, пробивающий дыру в куполе. Звон бьющихся витражей. Пестрый калейдоскоп из осколков зеркала и цветного стекла. Удар силовой волны разбросал экзорцистов точно тряпичных кукол.

А затем в соборе повисла оглушительная тишина.

Верховный магистр открыл глаза и посмотрел на дыбу. Черное выжженое дерево едва тлело. Пол чернел правильной окружностью. Распятый стал меньше, чем даже пеплом.

— Получилось, братья! Мы изгнали верховного! — Экзорцист торжественно вскинул руки к небесам. — Мы справились!