— Ты выполнил предначертанное. И теперь свободен. — Произносит Арчи.

Это единственная фраза перед вечным расставанием.

Они много идут, объединенные общей целью. Они все жажду осуществления давно построенных планов. Иногда устанавливаются на отдых. Арчи требуется сон. Грань уже рядом, ее еще не видно, но она уже витает в воздухе, отдается покалываем на кончиках пальцев. Арчи очень рад, что скоро все закончится. Бездна те то место, где стоит оказываться людям. Двойник все чаще оказывается по левое плечо. Молчит и скалится.

Арчи никогда не видел воочию Северное сияние. Но сейчас перед глазами Грань и сходство этих явлений очень сильно. Арчи смотрит на радужные переливы, на рябь, на сияние гаснущих и рождающихся звезд и не может сдержать радостного смеха. Он сделал это! Он скоро вновь окажется в своем мире!

Радуются и верховные. Шестеро нервничают и это трудно скрывать. Но они уже не пытаются сдерживаться. Ведь исход близок как никогда.

Теперь совсем отчетливо ясно как именно погибали все прочие экзорцисты. Бедолаги пали жертвами алчных демонов, желающих попасть за Грань. Мелкая сущность может прорваться через барьер Грани, пожертвовав плотью. Чтобы Грань преодолел верховный демон требуется пожертвовать много силы, целый океан. Поэтому необходим мул, которого не жаль принести в дар. К тому же, не каждый мул подойдет, нужен необычайно крепкий, сильный. И теперь у властителей такой имеется. Молодой, сильный, глупый.

А еще Арчи никогда не сравнивал себя с Богом. До этого часа.

Он много проводил время в стенах церкви, дядя Лука не мог не привить в мальчике любовь к Господу. Но взрослея, юноша задавал все больше вопросов, ответы на которые находились с трудом. Парень не мог понять, почему Создатель и не хочет помогать своим созданиям. Почему ему так нравится наблюдать за муками детей Его?

Исток дал ответ.

Представьте силу, способную в одно мгновение создать целый мир. Возможно, уподобляясь ребенку, создатель по началу оберегает, радуется и не расстается со своей игрушкой. Она для него смысл всей жизни. На краткий миг. Затем приходит черед новой игрушки, а старая, забытая и покинутая, летит в коробок, где уже пылятся десятки других.

Никто не говорил, что Бог создал один мир. Священники молчат, возможно, не догадываясь об этом. И их слова о любви Творца не ложь. Просто сведения устарели. Бог слишком велик и могуч, чтобы вмешиваться в уже созданное. Для взросления детям важна самостоятельность. Иначе они никогда не вырастут. Создатель не гневлив и не жесток. Он слишком могущественен, чтобы быть измеренным привычными параметрами.

Возможно, в самом начале он и учил прощать и умел прощать сам. Но все мы растем. Однажды оказавшись преданным, человек престает доверять. Плохо это или хорошо? У каждого свой ответ и своя истина.

Арчи смотрел на шестерых, которые желали предать его. И улыбался. Нет, подобно сыну Господа он не намерен был идти на чьем-то поводу и быть принесенным в жертву.

Арчи улыбался, и улыбка породила смех, искренний и долгий.

Шестеро смотрели недоуменно, не в силах понять, что именно они все это время были выбраны на роль жертвенных мулов.

В Миднайте царила ночь. До первых признаков рассвета оставалось по крайне мерее два часа и город пребывал во власти сна.

Свет фонарей вдоль широкой дороги освещал тесно припаркованные автомобили. В окнах высоток горели редкие огни.

Пустые улицы, шум кондиционеров, возня бездомных животных в ближайшей помойке.

Безветренная погода внезапно сменилась на локальный ураган. Багровый вихрь, возникший из ниоткуда, стремительно пронесся по улице, переворачивая мусорные баки, поднимая в воздух мусор и старые газеты. Вихрь врезался в стену дома, вспыхнул и растекся ало-золотой лавой. Густая субстанция стремительно пожирала все, до чего добиралась. Обуглилась мостовая, камень почернел, часть асфальта провалилась в подземные туннели, куда следом рухнули ближайшие автомобили.

Буйство вихря, лавы и звуков продолжалось считанные секунды. Затем наступило прежнее затишье.

Вот только на безлюдной улице стояла одинокая фигура.

Причудливая игра тени? Казалось, что фигура темнее ночи, словно кто-то или что-то притягивает к себе тьму. Фигура стояла, осматриваясь, а тени извивались вокруг нее, точно приплясывая. Стоило загадочному незнакомцу сделать первый шаг, как ближайший фонарь пугливо замигал. Лампочка вспыхивала и гасла, будто сердце, бьющееся от страха. Не выдержав, лампочка взорвалась и кусок улицы погрузился во мрак, утратив частицу света. Тем временем неведомая сила набирала обороты, пробуждаясь от оков. Теперь уже все фонари до единого, испуганно мигали и гасли по одному.

Со стороны это выглядело так, будто свет чего-то испугался и отстранялся от опасности, удаляясь все дальше и дальше.

Улица погрузилась во мрак ночи. А неизвестный радостно подпрыгнул. Почти с мальчишеской радостью. И невидимая волна от удара о землю, пробудила призрачную рябь. Черные тени хлынули во все стороны. Остатки света исчезали на глазах. Гасли неоновые вывески магазинов, рекламные тумбы. Колоссы многоэтажных домов утрачивали огоньки в маленьких окнах. А волна росла, растекалась медленно и неотвратимо, погружая квартал за кварталом во тьму.

На лице Арчи расплылась широкая и по-детски радостная улыбка. Он сделал глубокий вдох и счастливо огляделся.

Снова дома!

Ветер, облака, дома, машины — все приводило в неописуемый восторг.

Молодой человек с какой-то жуткой, щемящей сердце ностальгией шел по улицам и не мог прийти в себя. Хотелось напевать глупую песню, пританцовывать и смеяться до слез. Эмоции разрывали душу, рвались на волю. Аромат уличного фастфуда вызвал бурю возмущений в желудке. Парень огляделся и увидел фургончик. Неоновая вывеска не работала, а сам продавец, громко ругаясь, возился на улице, проверяя электрический кабель. Заметив покупателя, мужчина, сокрушенно высказал о случившейся неприятности.

— Свет вырубило. И так во всех соседних кварталах. Тьма то какая, да? Ни единого огонька вокруг не видать. Куда смотрят власти?

— А что-нибудь перекусить найдется? — уточнил Арчи, чувствуя, как громко урчит в животе.

— Сосиски на гриле успел пожарить. — Отозвался продавец. — Булки свежие, соусы есть. Кофе, извини, сделать не могу.

— Я бы сейчас съел быка и двух коров. — Признался Арчи.

— Давно не ел? — продавец внимательно посмотрел на парня.

— Кажется, будто целую вечность, — смущенно произнес молодой человек. И тут внезапно помрачнел. Вспомнил, что платить ему нечем.

Перемена в лице покупателя не укралась от мужчины.

— Что такое, сынок?

— Деньги. Я совсем забыл, что у меня нет денег. — Сконфуженно ответ Арчи, краснея. — Вы извините, я пойду.

Но продавец его окликнул:

— Эй, парень! Брось. На попрошайку ты не похож. А проблемы с деньгами, с кем не приключалось? Чертовки проголодался, да?

Арчи кивнул, с трудом борясь со слюной. Сосиски пахли так, что кружили голову.

Мужчина зашел в фургончик и вернулся с двумя хот-догами. Один протянул Арчи, второй откусил сам.

Арчи поблагодарил и одним махом откусил половину, затем всунул вторую и только потом принялся жевать. Мужчина только хмыкнул, глядя на подобную скорость.

— И правда оголодал, — покачал тот головой. — Ладно, сделаю тебе еще один. Не обеднею.

Они сидели на траве и ели, глядя на ночные пейзажи города.

— Меня Фридрихом звать. — Представился продавец.

— Арчи, — с набитым ртом вымолвил парень, — очень приятно.

— У меня в термосе есть кофе. Сейчас принесу. — Мужчина поднялся и удалился в фургончик, вернувшись с пустыми стаканчиками.

Горячий дымящийся напиток перекочевал в картонные стаканы.

Кофе обжигало, по телу стремительно разливалось приятное тепло. Арчи жадно выпил напиток и благодарно кивнул.