Элизабет Шорт по прозвищу Чёрный георгин – реальное лицо, молодая актриса, жертва оставшегося нераскрытым преступления, произошедшего в окрестностях Лос-Анджелеса в 1947 году.

Комми (коммивояжер) – Разъездной торговый агент какой-либо фирмы, заключающий торговые сделки и имеющий при себе образцы товаров, прейскуранты.

Роберт Мэнли – случайный знакомый Шорт.

Лобби-бар – главная гостиная отеля, обслуживающая не только постояльцев, но и обычных посетителей.

Развернувшись, Элизабет бежит обратно, сердце чуть не выскакивает у неё из груди. Рядом тормозит машина и начинает двигаться вдоль тротуара с той же скоростью, что и Анжела-Бет. Из открытого окна доносятся слова, пугающие её ещё больше:

– Чёрный георгин проветривает свои лепесточки? – вопрошает насмешливый мужской голос. – Где же, цветочек, ты потеряла своего зевгари? Надеюсь, я сумею его заменить.

– Что вам нужно? – лепечет она, пытаясь прорваться на дорогу.

Внутренний голос подсказывает мисс Шорт, такова её фамилия в этой реальности, что гибель под колёсами автомобилей станет лучшим исходом, чем уготованное человеком в машине. Надежда вспыхивает, когда девушка видит, как авто Мэнли, остановившееся у «Билтмора», пытается развернуться, но в этот момент Элизабет ударяют по голове и грубо затаскивают в салон.

Она не может помнить гонку автомашин по улицам и не должна, казалось бы, видеть врезавшийся боком в стену автомобиль спасителя, из которого тот выскакивает живым и невредимым, с отчаянием глядя вслед удаляющейся душегубке, но какая-то сила демонстрирует ей эту картину.

Вскоре девушка приходит в себя от холода и понимает, что обнажена. Черный, зловещий силуэт склоняется над ней, и тело пронзает дикая боль. Садист режет Бетти живьём, и низкий злобный смех его вторит воплям жертвы.

– Такова участь всех цветов, – произносит он, – они попадают в гербарий, но сначала их препарируют. И эта работа, конечно же, предназначена осквернителю.

Вместе с кровью из Элизабет уходит и жизнь, поэтому она уже не чувствует, как её разрубленное пополам тело забрасывают в багажник и вскоре выкидывают в Леймерт-парке. Темнота.

Анжела проснулась, тяжело дыша. Увиденное ужаснуло её. Краем уха девушка слышала трагическую историю Элизабет Шорт, на момент смерти той было чуть больше двадцати. Но почему подробности гибели несчастной привиделись именно ей? И почему во всех своих снах она выступает в роли жертвы? Ещё одна загадка, которую не представлялось возможным разгадать.

В дверь зацарапались, и нервы, взведённые кошмаром, заставили девушку напрячься и негромко вскрикнуть. Но это оказалась Грейс. Она прошла в комнату, рассказывая о чём-то, настолько незначительном, что Анжела даже не вникала в её слова, а только молча кивала головой и одобрительно мычала.

– Ты меня совсем не слушаешь! – возмутилась приятельница.

– Не слушаю, – призналась подруга. – Прости, мне приснился кошмар, и я вся в нём.

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовалась толстушка, – В последнее время к тебе приходят сны со значением. Что на этот раз?

Вздохнув, Анжела пересказала ей содержание последних видений.

– Интересно, – задумчиво произнесла Грейс. – Обрати внимание, в двух случаях ты погибаешь от рук неизвестных злодеев, а некто, кто тебе знаком, пытается тебя защитить. А в видении с чудовищем сохраняешь жизнь зловещему персонажу, и он клянётся этого не забыть. И всё время называет тебя своей парой, так, кажется, переводится слово «зевгари». Ты не думаешь, что это как-то связано?

Анжи смотрела на подругу, приоткрыв рот.

– Хочешь сказать, что в каких-то иных жизни и измерении я выручила монстра, а теперь, когда мои реинкарнации преследует другое чудовище, первое в благодарность пытается меня спасти?

– А может, твой враг изменился? Возможно, ты обратила его к свету?

Девушка покачала головой.

– Грейс, это же не кино. Что ты мне мистические ужастики рассказываешь?

– Это ты мне их рассказываешь, – нахохлилась приятельница, – а я пытаюсь свести всё к одному знаменателю.

– Извини, если обидела. Только выводы твои не слишком правдоподобны.

– А то, что у тебя появилась способность исцелять – неправда? И разве женщина с раздвоённым языком – выдумка?

– Ну, это могло мне померещиться…

– Не-ет, Анжи, и не спорь. Тебе посылают знамения, знаки, недоступные для обычного человека, а ты пытаешься найти им рациональное объяснение. Проанализируй события, и поймёшь, что я права.

Анжела с удивлением глядела на подругу. Оказывается, толстушка Грейс, с которой она прожила бок о бок два года, была умна. И почему она не замечала этого раньше?

– Хорошо, я подумаю над твоими словами, хотя всё это звучит дико. А сейчас давай поедим. Со вчерашнего вечера я не проглотила ни крошки.

Пышка с энтузиазмом согласилась, и девушки отправились на кухню.

После ужина Анжела прилегла и задумалась. В словах приятельницы был здравый смысл. В случившемся просматривалась зловещая логика, что-то рвалось наружу, какое-то знание, которое помогло бы понять происходящее.

Поднявшись и сев у компьютера, девушка машинально набирала в поисковике врезавшиеся ей в память имена – Анаклетос, Мэнли, Блэк, и размышляла. Какую роль во всём этом играет Дэймон? Возможно, Грейс права, и он – чудовище из кошмара. Так… А при чём тут миссис Селби, почему в курсе ещё и она?

А может, Анжела попала в сеть тайной международной шпионской организации, и её пытаются напугать, используя, как его там, психотропное оружие? Но откуда тогда взялись нестандартные целительские способности? Хотя, вероятно, именно в этом и стоит искать причину такого интереса….

В конце концов, девушка совсем запуталась. Действительно, ей оставалось только ждать и надеяться, что Блэк или Барбара объяснят суть происходящего, да прислушиваться к интуиции, чтобы дожить до момента истины.

Махнув на всё рукой, мисс Брайт отправилась спать. Этой ночью ей ничего не снилось, и, прекрасно выспавшись, Анжи пробудилась около шести. Проведя утренние часы на кухне в обнимку с книгой и проводив Грейс на работу, девушка тоже начала собираться.

А в восемь в дверь позвонили. Анжела никого не ждала, поэтому испугалась. Все страхи возродились вновь, и, осторожно подкравшись ко входу, она окликнула:

– Кто там?

В ответ прозвучал знакомый голос, и жертва вздохнула с облегчением:

– Анжела, это я – Дэймон.

Впуская мужчину в квартиру, хозяйка испытала дежа вю. Когда она это видела? Ну, конечно же, позавчера. Анжела подивилась собственной глупости.

– Анжи, вы поедете со мной. Вам небезопасно находиться здесь в одиночестве, да и на улицах Лондона тоже.

И снова холодный, липкий ужас пополз по позвоночнику. Она вспомнила, что похожие слова произнес в её последнем сне Роберт Мэнли, говоря о Лос-Анджелесе.

– Дэймон…

В голосе прозвучала паника.

– …вы можете объяснить, что происходит?

– Я сделаю это сегодня же. Но мы должны как можно скорее отсюда уйти, надо сменить квартиру.

– Как?

Анжела беспомощно смотрела на собеседника.

– Послушайте, это не такое скорое дело…

– У меня есть кое-что на примете. На время. А потом, возможно, нам и вовсе придётся исчезнуть из мира людей.

– Господи!

Мисс чувствовала себя кроликом под гипнотизирующим взглядом удава.

– Вряд ли он слышит вас. Уверен, Бог давно забыл о нашем существовании. Соберите всё самое необходимое, и бежим.

Кинувшись в комнату, Анжела побросала в большую сумку свои скромные пожитки. Подумав, она решила, что писать записку Грейс не стоит, позже они объяснятся по телефону. Шестое чувство подсказывало ей, что медлить и впрямь нельзя.