Как назло, уже на уровне четвертого этажа фонарь зацепился за кусок торчащей арматуры — это была стена квартиры господина Наусса, в которой, как я понял, чем-то прикрыли или заложили отверстие. Вздрогнув от гулкого удара, я во все глаза уставился в темноту шахты. Услышала, или нет? Когда я уже подумал, что обошлось, из тьмы вынырнула белесая вытянутая морда. Двигалась тварь абсолютно бесшумно, занимая своим телом почти всю вентиляцию. Она стремительно перебирала своими суставчатыми конечностями и рвалась вверх — на звук.

Уже не обращая внимания на шум, я потащил фонарь обратно. Если твари ориентируются на запах, то последнее, что мне хотелось тут бросить — вещь, которая за несколько часов в сумке вместе с нестиранной одеждой насквозь пропиталась моим запахом.

Монстр выбросил вперед когтистую лапу и чиркнул когтем по фонарю, который от удара несколько раз мигнул и погас. Борясь с накатывающей волнами паникой, я упал на задницу, уперся ногами в бортик вентиляции и активно перебирал руками, уже просто волоча фонарь по стенкам шахты. Сейчас было не до соблюдения тишины!

Вот, увесистый аппарат вылетел из-за края отдушины, а следом я уже ожидал увидеть когтистую лапу, которая попытается схватить юркую добычу или ударит меня по ноге. Но шли секунды, а тварь так и не появилась.

Тяжело хватая ртом воздух, я наконец-то вскочил на ноги и бросился к люку, что ведет в подъезд. Хватит с меня этих приключений! Я завтра же утром и расскажу Негору и Юнкеру о том, что здесь творится! А еще лучше — обращусь сразу к вышестоящим чинам! Пусть разбираются с этим дерьмом сами! Пусть эвакуируют дом и забросают это дерьмо гранатами или расстреляют из пулемета!

Подбадривая себя мыслями о том, что родное правительство мне поможет, я буквально слетел по лестнице на первый этаж, иногда перепрыгивая целые пролеты, и побежал легкой рысцой в сторону автобусной остановки. Надо возвращаться в казармы.

1287 год новой эры, пятый месяц Изгарра, 19 число, 07 часов 31 минута, Королевство Сонша, город Агион

За те два дня, что я провел на учебе, случилось несколько происшествий, которые отодвинули в сторону мои переживания о произошедшем на крыше пятиэтажки.

Первое — у меня состоялся неприятный разговор с сокурсниками. Нам с Вартаном предъявили, что мы конкретно потеряли из виду все берега и устроили Гринну темную.

— Кейн, ты пойми правильно, — начал один из парней, что подошел к нам с Риссом, — это вы двое отличники и целитесь на королевскую, а нам тут еще жить и учиться. Вы чем вообще думали?

Мой друг стоял насупившись, тяжело оглядывая десяток человек, что обступили нас со всех сторон. Никто нас трогать не будет, но в целом, обстановка была не слишком дружелюбная.

— То есть тебе нравится наш староста? — задал вопрос Вартан.

— Рисс, ты тупой? Вот честно? — оскалился сокурсник. — Дерьмо никому не нравится. Но если Гринна не трогать, то и он особо не вылазит, так, по мелочам. А сейчас он еще папке своему поплачется, да начнет нас всех кошмарить. Нам оно надо?

— А чего вы сами ему в тыкву не дали в таком случае? — спросил я.

Все взгляды перевелись на меня.

— Потому что мы не отморозки, Кейн. Эти твои вечные разборки — недостойное для будущего офицера поведение, — сказал кто-то из толпы.

— А значит Гринн, поливая меня грязью, или устраивая темную за то, что Рисс его попустил перед Кваро — это достойное?

— Никто не говорил, что Гринн вообще достоин офицерского звания, — слово опять взял главный делегат, — но вы друг друга стоите.

— И чего вы от нас хотите? — спросил Рисс.

— Уладьте вопрос с Гринном и больше не встревайте, вот чего мы хотим. Зачем вообще каждый раз голову в эту жопу совать?

— Он сам начал, когда сломал Вартану нос, — заметил я.

— Поэтому ты сломал ему руку в трех местах, понимаю, — вернул мне подачу сокурсник.

Это был Нагин, не самый плохой и далеко неглупый парень. Крупный, сильный, со своими убеждениями, обычно он держался в стороне от любых конфликтов, предпочитая отдавать все внимание учебе. Собственно, он был неформальным лидером самой многочисленной курсантской партии на потоке — лидером тех, кто предпочитал придерживаться нейтралитета в основной массе конфликтов. И я точно знал, что ему приходилось взаимодействовать со старостой по ряду вопросов.

— Короче. Я не знаю, откуда у таких отморозков как вы такие баллы, но мое предложение простое. Я поговорю с Гринном, вы извинитесь за руку, а взамен — мы все тихо дождемся конца года и вы наконец-то отсюда свалите. А Гринн уже потом будет моей проблемой. Идет?

— Извиняться перед этой рыжей мразью? Может мне ему еще станцевать? — вызверился Вартан.

Я тоже был не слишком доволен ультиматумом, что выставил нам Нагин.

— Ты же понимаешь, что Гринн прессовал не только нас? Что насчет Валка или Присса? Что-то я не помню, чтобы ты за них заступался, Нагин, — ответил я.

Валк и Присс были двумя тихонями, такие же отличники, как и мы. До середины первого курса их особо не трогали. Но потом Гринн со своей гопотой сели им на шею, превратив, фактически, в своих рабов. Эти двое бесконечно переписывали конспекты, делали за старосту и его дружков письменные работы и все в таком духе.

— Эти двое — не твоя забота, Кейн. И вообще… — начал было Нагин.

— А чья? Ты же в курсе, что к нам Гринн подъезжал с такими же предложениями? — ответил Вартан.

— И вы от него отбились. Насколько я знаю, староста этим двоим платит за работу.

— А, так мы для офицеров недостаточно хороши, а вот быть чьей-то шлюшкой — в самый раз! — воскликнул Вартан.

Обстановка накалилась до предела и в нашу сторону даже шагнули пара ребят.

— Ладно! Ладно! — поднял я руки.

Гаситься с Нагином не хотелось от слова совсем. В целом, он был неплохим парнем, пусть мы и не общались. Да и счета к остальному курсу у нас не было. Мы с Вартаном с самого начала стали держаться особняком и обозначили, что справимся сами.

— Извиниться перед этой гнидой и больше не встревать, так? — повторил я просьбу Нагина.

— Именно, — кивнул сокурсник.

— А нам за это что? — спросил я.

У Нагина аж брови взлетели от удивления.

— Не быть битыми вас устроит? — спросил он.

Вартан что-то хотел сказать, что-то едкое, я прямо видел, как он закипает, но я успел раньше:

— Вполне. А потом мы свалим отсюда, как получим королевскую. Договорились?

На том и разошлись. Сокурсники двинулись дальше по коридору, мы же с Риссом остались обсудить ситуацию. Сначала Вартан сопротивлялся, но я смог убедить его, что это вполне нормальная сделка.

— Он же не сказал, что Гринн должен помириться с нами, так? Нам достаточно признать, что мы перегнули палку и типа извинится. А вот если уж у этой рыжей гниды еще останутся вопросы… Ну, тогда мы не виноваты. Так? — убеждал я друга.

— Так-то так, но вот не нравится мне это…

— Что именно?

— С чего это Нагин вообще полез в эти дела? Он всегда был в стороне от разборок.

— Ну, мы сломали Гринну руку, — легкомысленно сказал я, но под тяжелым взглядом Рисса поправился, — я сломал. Это реально перебор, даже для такой мрази, как этот рыжий.

Вечером нам обоим пришлось приносить старосте публичные извинения за нанесенные травмы. К нашему удивлению, Гринн отреагировал довольно спокойно и внешне наш конфликт был исчерпан.

На следующий день у нас было занятие с господином Кваро. Основная тема — опрос свидетелей, скрытые способы вывести человека на нужную тему, опасность прямых вопросов.

— Курсанты, запомните! Самая большая ошибка, которую может совершить полицейский — некорректно сформулировать вопрос к очевидцу или потенциальному свидетелю, — вещал Кваро, все так же выхаживая вдоль доски. — Самая большая угроза объективности расследования — наводящие вопросы, которые подталкивают опрашиваемого к озвучиванию нужной сыщику версии. Кто-нибудь может привести пример? Нет? Ну тогда отложите перья и послушайте, тут не стоит записывать.