Звон дверного колокольчика оглашает, что пристыженный блюститель порядка вернулся. С опущенными плечами и поникшим взглядом, он занимает своё место внутри бутика. Я же не отрываю глаз от мужчины с собакой:
«Ты точно добрый человек, иначе быть не может», – теплю я надежду. Но там, где есть ангелы, всегда появляются и демоны.
Из-за руля выскакивает другой, коренастый пижон в черном пиджаке. Размашисто жестикулируя, он что-то торопливо говорит первому и перегораживает ему путь к задней двери авто.
На моё счастье, высокий брюнет непреклонен. Он настойчиво отодвигает собеседника плечом, аккуратно погружая побитого пса на заднее сиденье машины. Ногой закрывает дверь и бросает в лицо своему попутчику что-то резкое. Блондин в бархате хватается за голову, показывает на часы, корчится и ещё активней жестикулирует.
Вся сцена так красноречива, что я почти слышу, что они говорят.
Ещё пара минут, оба незнакомца садятся в машину и, сорвавшись с места, увозят хвостатого бродягу в неведомые мне дали Матери Городов.
«Прощай, Пёсель. Пусть у тебя будет счастливая судьба. Надеюсь, ты в отличие от меня, не станешь заложником золотой клетки. Уверена, не станешь! Ведь тебя спас добрый человек – другой так бы не поступил!»
Глава 17. Слава
Игорь ведет машину агрессивно. Он лихач по жизни.
Уже пару раз превысил скорость и чуть не сбил голубей, объезжая пробки через дворы.
– Рули аккуратней, – отвечая на рабочие письма с телефона, краем глаза слежу за дорогой, и, когда из-под колес пулей выпрыскивается фонтаном серая голубиная стая, бросаю на друга строгий взгляд.
– Ой, Славян, некогда аккуратничать. Уже опаздываем по полной, – Игорь раздраженно цокает: – Одними ободранными голубями больше, одними меньше.
– Сказал, едь аккуратно, – говорю холодно, снова погружаясь в работу.
– Вот забери свою тачку из гаража – рули и командуй! А я, между прочим, за этот проект тоже бился с тремя конкурентами. Пока ты загорал на югах. Чуть «Клёны» не увели договор. И заметь, это я выторговал день встречи! Договорился еле-еле, если тебе интересно, сначала предложил четверг – у них саммит, потом вторник – у них выставка, только утро понедельника свободное, и вот все через…
Слушая про значимость Игоря вполуха, я вношу правки в дела, проверяю бухгалтерию, смотрю отчеты.
Вдруг, тихо дзынькнув, на экране появляется сообщение от Фаи. Открываю его сразу.
Фая – намного больше, чем секретарь. Верная, бессменная, сообразительная, она не делает ошибок, ничего не забывает и никогда не пишет просто так.
«Villa dreams уже волнуются и о чём-то нервно перешёптываются», – читаю её сообщение.
Моментально уловив подтекст, пишу: «Так волнуются или нервничают?»
«Именно волнуются, но и нервничают», – ответ прилетает тут же.
«Фаечка, будь золотом, постарайся услышать, о чем они там шепчутся», – пишу я и добавляю ряд смайлов – сложенных в молитве рук.
«Ок», – дзынькает телефон.
Отрываю взгляд от экрана и задумчиво прохожусь глазами по плывущей за окном центральной улице.
Что-то здесь не так: мысленно возвращаюсь ко всем переговорам с «Villa dreams». Договор выгоден им намного больше, чем нам, так с чего бы этим ребятам волноваться?
Уступили им по всем фронтам, чтобы только взять этот проект в своё портфолио.
Это же такой козырь на перспективу – умный коттеджный посёлок премиум-класса на берегу реки!
Новое сообщение прилетает быстрее, чем я рассчитывал.
Фая пишет: «Говорят про какой-то новый закон. Подозревают, что вы решили перепроверить их».
А вот это уже интересно. Мысленно перебираю все готовые к подписанию бумаги и всю информацию, которую удалось найти по застройщику и подрядчикам этого посёлка.
– Игорь, а ты всю информацию добыл по «Villa dreams»?
– Да вроде всю!
– «Вроде» или всю? А наши юристы смотрели, искали?
– Слав, ну ты чего, уже на договор вышли. Сейчас-то уже смысл об этом говорить?
– Нет, нет, нет… что-то тут не то… Будем разбираться! Нужно срочно поговорить с юристами и бухгалтерией.
Мы уже в самом центре. Движение здесь не такое быстрое, как хочет Игорь.
– Да чтоб тебя, куда ты прёшь, баран! – сигналя очередному нерасторопному водителю, Игорь разбрасывает брань направо и налево. Пытаюсь абстрагироваться от мельтешащих, как назойливые насекомые, мыслей.
Мой плавающий от витрины к витрине взгляд, вдруг спотыкается о невероятно реалистичных манекенов, украшающих одну из модных «стекляшек» и человека в форме и фуражке охранника. Подаюсь вперёд, чтобы лучше разглядеть происходящее.
– Ты смотри, что он творит?! Гад! – я кричу человеку, который замахиваясь палкой, прогоняет от витрины грязную лохматую собаку.
– Значит, нагадил этот пёс там, где не положено. Чего орёшь-то тут. Как будто он тебя услышит.
– Тормози, – резко перебиваю равнодушно рассуждающего Игоря.
– Ты что, сдурел?! – взрывается он.
– Тормози, давай!
– Слав, ты чего творишь! Офонарел! Мы и так опаздываем!
– Тормози, сказал! – хватаю руль и почти кричу в ответ.
Как только машина с визгом замирает на обочине, выскакиваю на тротуар.
Чем мог не угодить дворовый пес? Как он заслужил такое наказание?!
Гадил на крыльце? Укусил клиента? Налаял на этого идиота в форме? Сжавшаяся в комок несчастная псина распласталась на асфальте и пытается отлаиваться.
Её тощее лохматое тело подрагивает, одно ухо неестественно прижато к голове.
– Эй ты, живодёр, а ну прекращай мучить мою собаку!
Шагаю быстро и размашисто, кричу ему таким угрожающим тоном, что охранник невольно останавливает расправу и переключает внимание на меня.
Наши глаза встречаются.
– Это ваша собака?
– Да, это моя собака! – уже остановившись возле пса, говорю резко и тихо, сдерживая желание вырвать из рук этого увальня палку и по нему же ею и пройтись.
Молодой отъевшийся живодёр в форме, явно забывший о жалости, нервно сглатывает и ошарашено осматривает меня с ног до головы.
– Это точно ваша собака? Вы уверены? Это же грязная д-д-дворняга, – запинаясь, говорит он.
Наклонившись, беру пса на руки.
– Это. Моя. Грязная. Дворняга, – чётко произношу каждое слово.
– И-и-извините, – мямлит охранник и чешет затылок под фуражкой.
Спешу забрать хвостатого страдальца. Теплый испуганный пес всем телом прижимается ко мне, поскуливает и прячет холодный нос в складки шерстяного пиджака.
– Не хнычь! Подлечим!
