Паразиты.

Впрочем, чего еще говорить… девяточники они и есть девяточники. Пригрелись при начальстве… козлы.

Впрочем, он знал – бесполезно. Он тут чужой.

С самого начала – в советском государстве встала в полный рост проблема контроля за собственными спецслужбами. Отсутствие этого контроля – могло в любой момент привести к повторению ужасов тридцать седьмого.

Контроль в общем то не изменился – с заводов в органы направляли молодых коммунистов. Верхушка КГБ – это в основном бывшие партсекретари – они получали звание полковника или генерала в соответствии с партийным стажем, который заменял выслугу лет – и вперед.

Как думаете, помогало?

Единственный партиец, который приручил и влюбил в себя органы – это Андропов. Его до сих пор тут называли Председатель, без имени. Бывший посол в Венгрии со странной биографией, не участник войны. Органы – сделали его Генеральным.

Он сам, участник войны, минометчик, награжденный орденом Александра Невского – был тут чужим. Кстати, Андропов, когда занял пост – отдал негласную команду убрать из органов всех ветеранов войны. Кого-то удалось, кого-то нет. Но показательно.

Чебриков был кадровик, человек Андропова – но не из ближнего круга. Он попал на должность председателя после того как Андропов, став генсеком – тут же убрал из КГБ Федорчука, человека небогатого интеллекта, бывшего военного особиста. Все знали, что Брежнев поставил на КГБ Федорчука с должности председателя КГБ УССР чтобы обеспечить переход высшей власти к Щербицкому. И все знали, что органы предали его – на Лубянке слушали только Андропова.

Сейчас Федорчук доламывал МВД после Щелокова, а Чебриков должен был ступать по минному полю. И не подорваться.

Подумав, он вызвал одного из своих замов, Гения Агеева. Это имя его было такое – Гений. Официально он заменил Чебрикова на кадрах, неофициально он был одним из самых доверенных лиц Юрия Владимировича. В КГБ реальная расстановка сил не соответствовала штатному расписанию – Агеев числился начальником транспортного управления, но в реальности он приглядывал за Крючковым на внешней разведке – и курировал группу А, последний резерв Председателя. Чебриков подозревал, что Агеев был личным агентом Андропова – во время, пока тут хозяйствовал Андропов, тут было почти что подполье – вербовались агенты, существовали нелегальные тройки, пятерки…

Агеев явился почти сразу – высоченный, в очках. Он увлекался волейболом

– Надо посоветоваться. Садись.

…

– Читай.

Агеев пробежал текст

– Разгильдяи – сказал он

– Я про другое.

…

– Горбачев. Кто он?

Агеев недоуменно посмотрел на Председателя

– Не прикидывайся. Он наш или не наш?

Агеев задумался

– Председатель говорил, это наш человек – наконец сказал он

– Хорошо. Тогда я бумагу на тебя отписываю. Разберись.

– Есть.

…

– Могу идти?

– Иди.

Чебриков зло выругался вслед закрывшейся двери

Сбрехнул какой-то лиходей,

Как будто портит власть людей,

Не замечая (вот напасть!),

что чаще люди портят власть…

Юрий Андропов

Агеев, вернувшись себе на место, сел за стол, задумался.

Он и впрямь был прямым человеком Председателя, одним из доверенных лиц. Бывший второй секретарь Иркутского обкома партии, брошенный в органы на усиление, он встретил такого же партийца Андропова. И так как учить премудростям разведки его было просто некому (Андропов учился сам, но это Андропов) – Агеев принял решение свято следовать курсу Председателя. Что Председатель скажет, то и надо делать. Без разговоров и без раздумий.

Председатель это заметил. Оценил…

Горбачев безусловно был человеком Председателя. Так получилось, что Председатель любил отдыхать на Ставрополье – там был такой санаторий с водой, очень хорошо для его почек. А раз в область приезжает отдыхать высокий московский гость – то по обычаю встречает его глава области. Андропов и Горбачев быстро нашли общее – оба они были интеллектуалами (или по крайней мере считали себя таковыми), любили хорошую книгу, хороший разговор, посидеть у костра с песнями. Как и Председатель – Горбачев не пил.

Председателю вероятно даже нравилось – взять своего рода опеку над провинциальным партсекретарем, советовать, какие книги стоило бы прочитать, на какие фильмы сходить. Председатель вообще держал марку интеллектуала посреди плебеев крестьянского происхождения. Свободно владел английским, читал Теодора Драйзера в подлиннике. Писал стихи, покровительствовал театру. Такие например…

Председателя больше нет, он ушел и ушел ох как невовремя. Но они есть. Люди Председателя. Люди правды, как их называли в одном романе. Горбачев – один из них, раз его благословил сам Председатель. И значит…

Агеев вызвал секретаря

– Плеханова ко мне. Срочно.

Генерал Юрий Сергеевич Плеханов тоже был из людей правды. Секретарь Андропова еще в ЦК, он перешел за ним в КГБ и там вырос до генерал-лейтенанта и начальника управления охраны. Его назначили в восемьдесят третьем и всей расстановки сил он еще не знал.

Агеев, когда явился Плеханов, толкнул ему по столу документы.

– Это как понимать?

…

– Встать!!! – истерически заорал Агеев[20]

Ничего не понимая, Плеханов вскочил

– Как вы смеете – сказал Агеев – следить за членом Политбюро и выяснять, с кем он встречается. Вы что себе вообще позволяете? С кем встречается с тем и встречается. Ваша задача охранять, остальное не ваше собачье дело, ясно!?

– Так точно.

– Смену заменить. А того кто это доложил

Агеев показал на бумажку с видом, как будто показывал на таракана

– … а начальника смены который тебе это доложил – вон из органов, в двадцать четыре часа. Чтобы и духу его тут не было, ясно?!

– Так точно.

– Распоясались, паразиты. Завтра доложишь лично.

– Есть.

– Иди.

Когда Плеханов не вышел, а выскочил, генерал Агеев обошел стол, взял двумя пальцами бумажку и порвал. Потом еще раз. И еще.

Люди правды…

Чикаго, США

Вице-президент США в отличие от президента – имеет куда меньше полномочий (есть такая поговорка, что должность вице-президента не стоит и ведра теплых соплей), но при этом у него куда больше и возможностей. Он председательствует во всяких комиссиях, заседания которых можно и отложить, и если надо выкроить немного свободного времени – он всегда готов. Он предупредил протокольную службу Белого дома, что пару дней его не будет – и вылетел во второй по значимости город Америки – Чикаго. По пути – он припоминал все, что знал о зерновой торговле с СССР – он, как директор ЦРУ знал о ней намного больше, чем публиковали в газетах. Это была одна из важнейших операций США по подрыву экономической мощи Советского союза, по масштабам превосходящая, например операции по саботажу поставок газа в Европу.