– Проехали.
– Ты так говоришь странно… по-русски, но как и не по-русски.
– Ой, вот кто бы говорил. Вот кому уроки грамотной речи давать – только не тебе. Сорок лет прошло – а твои перлы все еще помнят. Процесс пошел.
– Правда?! Меня помнят?!
– Да и матерятся каждый раз при этом.
– Матерятся это нехорошо.
– Еще бы нехорошо. Ты хоть понимаешь, каких бед ты наделал? Ты страну развалил!
– Как так? СССР что – нет?
– А ты только что понял? Нет.
– А что есть?
– Россия. Все пятнадцать республик теперь отдельные государства.
– Как отдельные? А СССР?
– Ты тормоз или как? Нету СССР, распустили в декабре девяносто первого в Беловежской пуще. Потом в Алма-Ате подтвердили.
– А как же… партия…
– Запретили. Потом КПРФ сделали.
– Армия! КГБ!
– Все промолчали в тряпочку! Впрочем, ты и тут отличился. Тебе предлагали собрать чрезвычайный Съезд. Ты ничего не сделал. Впрочем, как всегда[6].
Вечером – решил поговорить с Раисой Максимовной. С Волгой вопрос пока не решил, но ее любимые Елисейские поля раздобыл. Через помощника, а то ведь я и знать не знаю, откуда в СССР такие вещи добываются, дорогу к партийному распределителю не найду…
Уже стемнело, где-то вдалеке светились огоньки, было холодно, но уже мягко холодно. По-весеннему…
И я не чувствовал здесь себя чужим, как чувствовал много лет назад в другой стране…
– Рая… – сказал я
Она повернулась. Думаю, она поняла, почему я ее позвал гулять – здесь всё прослушивается
– Рая – сказал я – я решил бороться за пост Генерального секретаря.
Она смотрела на меня. И я видел, что она за меня боится.
– Ты, правда, так решил? – сказала она
– Да. Стране нужны перемены. Еще один – два старика – и всё. Конец.
Ветерок задул и почти сразу стих
– Ты как то изменился… – сказала она
– Я принял решение, Рая. Ты со мной?
– Ну а как иначе
Мы обнялись. Целоваться не стали… как то нехорошо… да и я понял, что они были скорее друзьями и соратниками, чем мужем и женой.
Но честными друзьями и соратниками
– Пошли?
Мы пошли к дому. И тут вдруг Раиса сказала задумчиво и с каким-то подтекстом
– Ирина…
Я не понял
– Что?
– Хорошо, что успели выдать. Она под другой фамилией…
Господи…
И тут я понял… до печенок осознал, во что я ввязываюсь. Что это не просто политика, не просто выборы. Всего сорок лет назад – тут могли всю семью…
А потом пришла мысль – может, меня для того сюда и забросили, как разведчика без возврата? Чтобы попробовать все это изменить, чтобы оставить эту страну лучшей, чем я ее нашел. И чтобы навсегда изгнать из людских душ этот страх, оставив их свободными.
Ведь свобода здесь – это, прежде всего свобода от страха. И вот это-то и надо менять.
Глава 6
Москва, Кремль
22 февраля 1985 года
Плохо спится…
Все это… безумие, это не так просто принять. Вот представьте себе – вы живете в стране свободных и отважных, у вас какой-никакой бизнес, свой дом, машина, вам не надо бояться просрочить очередной платеж за дом. И хотя бояться есть чего – например того, что меня можно арестовать только на основании незаконного въезда в страну по чужим документам… но если ты в США живешь тихо и ни во что не лезешь, не выделяешься, тихонько платишь местные и федеральные налоги… то так можно и до конца жизни дожить, не возбуждая никаких подозрений.
И тут – бах!
И ты в другой стране, в другом времени… и не в своем теле.
Мне все время кажется, что это дурной сон, и что я в какой-то момент проснусь.
Другой момент – проснусь где? В морге? В ФБР? В федеральном коррекционном центре, откуда выход – только на тот свет. Ну, или в душевую, где уже поджидают черные братья…
Моя ли это страна?
Мы ведь совсем другие. Девяностые – это разлом, за ним другое время, другой народ, все другое. Я здесь чужак, только наблюдателем быть не получится. Да и… совести не хватит смотреть, как все здесь идет к черту.
Интересно, где здесь сейчас я?
Заканчиваю школу. В голове… а что в голове? Девчонки, да записи западных групп, которые доставали из-под полы, переписывая на использованные рентгеновские пленки. Мать говорит, думай, куда ты поступать будешь, и вообще кем ты будешь. Но у меня в одно ухо влетает, в другое вылетает…
Впереди Афган…
Впереди возвращение из Афгана.
Впереди ВДА.
Впереди развал страны.
Впереди оперативная работа.
Впереди Турция. Потом дальше.
Опыт, который я получил – какой ценой я его получил?
А может, все же не надо?
В каких жизненных университетах мы защищали свои диссертации?
Единственно, что знаю про себя – свою защиту я не провалил. И теперь не должен провалить.
Утро порадовало простуженным горлом – все-таки привык к Америке, где простудиться сложно. Но решил, что горячий чай поможет – и надо на работу. Чисто американская привычка – это тут чуть что на бюллетень. Там не поболеешь.
По приезду на работу обрадовали – оказывается мне надо вести Политбюро! Вести Политбюро – вы представляете?
Пришлось с повинной, точнее с больной головой идти к Лигачеву – секретарь ЦК, он был ответственен за техническую подготовку заседаний Политбюро. Тот оценил сразу.
– Бери больничный.
– Егор Кузьмич, сегодня заседание…
– Опросным путем проведем…
Как потом оказалось – больным своим горлом я избежал серьезных неприятностей – настучали доброжелатели Тихонову, что я вмешиваюсь в деятельность Совмина. Он, сам стоя одной ногой в могиле – решил мне с ходу дать бой.
А пока я засел за работу, только чая с лимоном и варением попросил.
Итак, колхозы и НИИ. Это первые шаги, направленные на то чтобы развязать руки частной инициативе там где это можно сделать, не угробив экономику, не вызвав инфляционный бум. Это первое.
Что можно сделать со спросом?
Вообще, в экономике уже скопился инфляционный навес, пусть не такой катастрофический как в 1991 году – но серьезный. Он вызван хроническим поступлением в экономику лишних денег в результате описанных Валовым схем завышения вала, чтобы получить больше денег на ФОТ. Валовой насколько я помню – кстати, надо поискать записку, поданную им на имя Черненко, она, по-моему, у Аганбегяна должна быть на проверке – оценил дутый ВВП в сорок процентов. То есть, именно столько лишних денег каждый год поступает в экономику и это еще одна причина дефицита. Советские рубли не исполняют инвестиционной роли, они все идут на потребительский рынок, здесь нет ни нормального накопления ни инвестиций. А товара они там не встречают. Оттого они идут на черный рынок, где определяют цены.
Советский наличный рубль – это не более чем квитанция на покупку чего-то не более. А если товаров произведенных нет – то…
Вот кстати еще одно направление, где можно отпускать потихоньку вожжи – сфера услуг. Легализовать частников, которые и так этим занимаются – парикмахеров, репетиторов, ремонтников. Тех кто выращивает овощи в теплицах, цветы, пасечников. Большого вреда от них не будет, перепродажей они заниматься не смогут – но в обмен на налоги получат легальный статус. В конце концов, это все есть, подпольная сфера услуг, не надо самим себе врать. Но по крайней мере, легализовав это они смогут в случае вымогательства обращаться в милицию, а потребители смогут сравнивать качество услуг и идти туда где лучше. И это съест часть накопленных денег.
Да, пойдет. Что еще. Услугами пузырь не сдуешь, ем более что и надуваться он сразу не перестанет. Нельзя просто так взять и обрезать сорок процентов ВВП и вместе с этим зарплату людям…
