Я инстинктивно натянула на себя одеяло.

— Да уж… учитывая, какие о тебе ходят легенды, странно, что ты меня так пугаешься, — удивлённо сказала женщина. — Это мне надо бояться. Я просто хотела сказать, что всегда буду рада пообщаться с тобой, если ты захочешь. Конечно, когда я узнала, что мой сын влюбился в девушку из другого мира, мне это совсем не понравилось. Но ты действительно достойный человек и я рада, что его выбор стал взаимным. Вот и всё. Легче становится?

Я почувствовала, что меня действительно отпускает.

— Спасибо, лекарство явно помогает.

— Вот и славно. Скоро можно будет вставать. Если завтра станет плохо, зовите меня, помогу.

Тфайсо встала, взяла свой докторский чемоданчик и… подмигнула мне. Честное слово!

Прошло две недели.

Жизнь в Аофабо и Сфата налаживалась довольно быстрыми темпами. Официально было объявлено о создании группы, чья задача — предложить новую модель применения Верховного Советника и создать несколько вариантов на случай его выхода из строя. Меня и Даймаана официально наградили за спасение общего благополучия, созвав ради этого торжественную церемонию. В Сфата нет орденов, грамот и медалей. Пожалуй, самое близкое определение, которое можно дать их знакам поощрения — это «степень». Мне присвоили самую высокую. Кроме того и мне, и Даймаану выписали премии, если сложить их вместе, можно купить себе, наверное, небольшую деревеньку. Но это не все блага, которыми меня осыпали. Унви постановил выплачивать мне пожизненное довольствие, в знак признания исключительных заслуг. У нас бы это, наверное, назвали пенсией. Так что я вполне могла и не работать. Но мне очень хотелось найти себя в этом мире и стать кем-то ещё, кроме суперженщины, которая летает и всех спасает. Верховный Советник всё ещё занимался расшифровкой информации с древнего носителя. По слухам, машина пока не была готова озвучить то, что ей уже удалось разобрать. Возможно, в скором времени мир ждала какая-то сенсация… Как я подозревала, она будет касаться происхождения жизни на Сомасте и всё может оказаться не таким однозначным, как привыкли считать учёные. Того и гляди, докажут наличие души.

Мы, наконец, нашли время слетать на место раскопок, чтобы я смогла «расконсервировать» пирамиду. Это оказалось проще, чем её укрывать. Палайма в этот раз даже организовала нам небольшой отдельный домик, а не комнатушку в тесном строении.

Наутро после освобождения древней ценности я проснулась, потому что кто-то лизал мою ладонь. Язык был тёплый, шершавый и явно не человеческий. Открыв глаза, я увидела перед собой рога и огромные синие очи, с длиннющими пушистыми ресницами. Я отдёрнула руку, завизжала и подскочила чуть ли не до потолка.

— Ты его так напугаешь, — укоризненно сказал Даймаан. Он стоял рядом с прекрасным белым содликом и гладил его по голове.

Животное печально посмотрело на меня и фыркнуло.

— Кто-то из нас, по всей видимости, сошёл с ума, — сделала я вывод.

— Ты какая-то неромантичная, — упрекнул меня жених. — Я, между прочим, выполняю твоё пожелание.

— А вот и нет! Ты должен был на нём подъехать!

— Ну, если тебе не жаль зверушку…

Дай сделал вид, будто собирается закинуть ногу на спину содлика. Тот посмотрел на него непонимающим взглядом. Я не выдержала и рассмеялась, легко спрыгивая с кровати.

— Теперь всё, кажется, по правилам, — сказал Даймаан, привлекая меня к себе. — Ты согласна стать моей невестой, а в будущем — женой?

Вместо ответа я поцеловала его.

— Думаю, это значит «да», — изрёк Дай минут через пять.

— Ты очень догадливый. А что мы будем делать с содликом?

— Отправим обратно в лес. Не волнуйся, этот красавец живёт совсем рядом.

— А знаешь, я почему-то уже вообще ни о чём не волнуюсь, — беспечно ответила я.