— Что ты здесь делаешь?

— Сама не видишь? Успокаиваю тебя. Прибежал на твои крики. Думал, тебя снова похищают и бедолаг надо выручать. Ты всегда так спишь?

— Это ты мне скажи. Ты же вёл за мной наблюдение. Вы поэтому и свет до конца не выключали.

— Справедливо. Нет, ты обычно спокойно себя ведёшь, что верно то верно.

— Можешь меня отпустить, — сказала я сердито. Неприятно всё же осознавать, что за тобой велась круглосуточная слежка.

— Могу, но почему-то совсем не хочу, — признался Даймаан. Он наклонился и поцеловал меня, затем всё же выпустил мои руки, чтобы обнять. Я потянула его на себя. Что было дальше, описывать не буду, это очень личное. Могу лишь сказать, что между нашим миром и тем, куда я попала, куда больше общего, чем может показаться. В базовых вопросах мы полностью совпадаем. Я ни о чём не думала, Даймаан, кажется, тоже на время забыл о правилах приличия и стратегии ведения личных отношений, по крайней мере, желание им следовать у него никак не проявлялось.

Когда мы вновь обрели способность говорить, Даймаан спросил:

— Тебе темно?

Надо же, какой заботливый и радушный хозяин.

— Для сна в самый раз. Это лучше, чем постоянно мерцающие лампочки.

— Здесь стоит система, которая имитирует естественное освещение. Я настроил таким образом, чтобы ночью была полная темнота, но ближе к утру здесь начнёт светать, чтобы проще было проснуться. Вот тут, в изголовье, есть ещё одна кнопка, если её нажать, загорится небольшая лампа. Достаточно, чтобы осветить страницу книги.

— Так ты на самом деле приходил с книжкой, почитать мне вслух?

— И чего ты опять ощетинилась? Сожалеешь о том, что произошло?

— Нисколько. Просто…

— Обиделась, что я начал болтать о своей системе освещения? На самом деле, я долго подбирал слова, не знал, что сказать чтобы тебя не смутить. Ты такая чувствительная. Ещё обидишься, закинешь меня на Фалазео.

— Очень хочется пить.

— Пойдём наверх, угощу тебя чем-нибудь. Ты ещё не пробовала наши праздничные напитки?

— Нет, у меня же не было тут праздника. Хоть я и прибыла в собственный день рождения.

— Самое время его отметить, — рассмеялся Даймаан и вновь меня поцеловал.

Примерно через полчаса мы добрались до кухни. Праздничными напитками здесь, как я и подумала, называли алкоголь. А я-то считала, рациональные жители Сомасты его не изобрели.

Даймаан разлил по широким квадратным бокалам жидкость, похожую на вино. На вкус это тоже было оно. Насыщенный вкус напоминал сразу и сливу, и ананас и ещё не знаю что.

— Зачем вам такие напитки? Вы же живёте разумом, а вино его отключает.

— Да, у нас встречаются люди, которые злоупотребляют. Раньше в ходу было и более концентрированное питьё, но мы от него отказались лет сто назад. Правда, где-то в отдалённых, мало развитых районах ещё есть тулхум и кхаман, это очень крепкое пойло. Но в целом наш образ жизни построен так, что необходимости гасить сознание нет. Этот напиток очень лёгкий.

Он внимательно на меня посмотрел.

— Может, не будем уже откладывать разговор? Я сегодня по отношению к тебе нарушил все этические нормы, которые у нас приняты. Но при этом меня не тянет извиняться и грустить по этому поводу.

- Если бы ты извинился, я бы оскорбилась.

— Мне уже нравятся ваши традиции, — засмеялся Даймаан. — Но это не отменяет моих.

— О чем мы должны были поговорить до того, как ты меня навестил в постели? Согласна ли я?

— Об этом, конечно, в первую очередь. Но и в целом о характере наших отношений.

— У вас тут все общаются между собой, как на заседании совета, — вздохнула я. — Характер у нас добрый, открытый, я бы сказала.

— Рад, что ты так считаешь. Раз ты намерена шутить, скажу всё сам. Я хочу следовать правилам и официально регламентировать нас как пару. И ещё, прошу тебя жить со мной.

— У вас очень быстро всё решается! Вы сразу после знакомства договариваетесь, будете ли встречаться и вместе жить?

— Нет, конечно. Обычно люди долго присматриваются друг к другу, находят общие интересы, прислушиваются к себе, есть ли у них взаимные романтические чувства. Но понимаешь ли, я уверен, что хочу быть с тобой и мне не нужно ничего проверять или прислушиваться. Вопрос только в одном, чувствуешь ли ты то же самое. Я знаю, ты хочешь найти способ выбраться отсюда. Но я не уверен, что это возможно. И уж точно, буду уговаривать тебя остаться.

— Я чувствую то же самое, — сказала я. — И тоже тебя люблю, я думаю, ты уже это понял. Но для меня это всё так стремительно. Это объявление парой… как официальные отношения?

— Это ни к чему не обязывает. Просто все знают, что мы вместе, не посягают ни на кого из нас в романтическом плане и учитывают этот факт при планировании разных торжественных событий. Когда люди проходят испытание партнёрством, и не обязательно вместе при этом живут, они решают, заключать ли им брак для заведения общего дома и рождения детей. А перед этим проходят расширенное тестирование с брачным Электронным Советником, который выдаёт им прогноз.

— У вас страна протоколов какая-то, — я поёжилась и отпила ещё вина.

— Нам это кажется удобным и понятным. Никаких мучений «любит-не любит» и «а что она собирается делать дальше». Если это встреча на один раз, всё прозрачно, потому что обговаривается заранее.

— В этом есть свой резон.

— И я считаю, что жить со мной будет безопасней. Я понимаю, что ты очень сильная, но к тебе могут втереться в доверие, застать врасплох и так далее.

Я размышляла, что делать дальше. Собственно, чего я ломаюсь? Я действительно влюблена по уши и при мысли, что мы будем засыпать и просыпаться вместе, моё сердце исполняет самбу. Или вообще тверк. И уж вопрос «А что он обо мне подумает, если я так быстро соглашусь?» тут вообще не стоит. С моей стороны это будет наоборот, благонравно.

— Я согласна, — ответила я.

— У тебя есть какие-то вещи, чтобы перевезти их ко мне?

— Нет, не успела я обзавестись хозяйством.

— Значит, вместе наживём, — он нежно взял меня за руку. — Я понимаю, тебе нужно личное пространство. У меня есть ещё одна большая комната, я ей не пользуюсь сейчас. Если хочешь, она твоя.

— Не думаю, что буду слишком часто там бывать. Даймаан, а мы можем выйти на улицу?

Он слегка удивился.

— Можем, я думаю там вполне спокойно.

Мы накинули тёплую одежду и выбрались наружу. Фалазео и Эсефео ярко сияли в ночи. У дома Даймаана был разбит маленький уютный садик.

— Однажды Отх устроил нам ночное занятие и показал мне одно упражнение… — и я рассказала Даймаану о своём опыте с созерцанием квадратиков.

— Хочу попробовать ещё раз, но точно не уверена, где те точки на висках.

— Я знаю, где. Это стандартное упражнение для проверки связи с Эсефео. Но ты меня ввела в шок.

— Почему?

— Ты видела тонкие лучи, которые идут от Эсефео ко всему, что есть вокруг?

— Вроде так. Я даже слышала от умного человека такое выражение, что существуют невидимые нити, которые задевают потомков сиапатху и не дают спокойно жить.

— За умного спасибо, — Даймаан опознал свою цитату, — но ты понимаешь значение слова «невидимые»? То есть, их никто не может видеть. Даже наши самые продвинутые мастера рассказывают, что при ярком свете Эсефео в состоянии разглядеть какие-то пунктирные линии, маленькие светящиеся точки и лёгкую пыль. Лично я, выполняя это упражнение, вижу что-то, похожее на мелкую рябь на воде, причём очень размытое, а я занимался лет 10. Так как ты, наверное могли созерцать только сами сиапатху. Расскажи ты мне об этом раньше, я бы не решился даже дотронуться до тебя, не говоря уже обо всём остальном.

— От страха что ли? Или чтобы не сбить настройки?

— Из великого уважения. Даже благоговения.

— Вот такого я точно не хочу. И у Отха на лице было отнюдь не великое уважение, я тебе могу сказать. Скорее, дикий ужас.

— Понимаю его. Отх, как я думаю, пособник Фамтана. Его тоже ещё предстоит поймать.