– У меня есть теория. Когда я умру…

– Массимо! – завизжала Николетта, бросившись на меня и обнимая.

Я ее тоже обнял, усмехаясь от ситуации – от искренней радости влюбленной в меня девушки, испытанной ей при мысли о том, что я погибну.

– А тебе обязательно умирать? – прекрасно почувствовала мое настроение Николетта.

– У меня, прямо скажем, скорее всего нет выбора.

– Выбор есть всегда.

– Дело в том, что я – Артур Волков, и я одержимый. А у одержимых есть особенность, о которой не знает никто, кроме одержимых. Ну еще и ты теперь будешь знать. Дело в том, что в случае отказа от темных искусств все одержимые умирают в течении максимум трех месяцев. От темных искусств я отказался, отделив их от себя и разорвав связь, так что вопрос стоит именно так – не если, а когда. Это закон мироздания. Карма, бессердечная и неизбирательная.

Лучше так, чем пытаться объяснить про замыслы высших сил в лице самых разных архидемонов.

– Итак, когда я умру, Саманта воскресит меня, как Артура Волкова, с помощью магического слепка души на Месте Силы, где мы проводили ритуал. Мое же предположение заключается в том, что ты сможешь воскресить меня… позже. Воскресить меня, уже как вот этого меня, – постучал я себе по груди, – воскресить меня вот в этой самой версии.

Николетта, глядя расширенными глазами, просто сжала мои руки. И вдруг крепко-крепко обняла меня, и снова заплакала. Когда чуть успокоилась, она, все еще крепко меня обнимая, зашептала мне на ухо.

– Я никому тебя не отдам.

– Не забывай о том, что это всего лишь дофаминэргическая целеполагающая мотивация к формированию парной связи.

– Ерунду не говори.

– Знаешь, есть поговорка – хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах. Давай пока не загадывать настолько смело.

– Знаешь, что?

– Нет.

– А я знаю.

– Что ты знаешь?

– Богиня сказала, что ты будешь моим, – с победным видом посмотрела мне в глаза Николетта.

«Когда это интересно она такое сказала?»

– Она не одна богиня в этом мире, – пожал я плечами. – Могут быть другие боги, которые окажутся против.

Судя по тому, что Николетта по-настоящему испугалась, подобную возможность она не рассматривала. И пока она размышляла над этим, в глаза мне попал яркий солнечный луч, заглянувший в окно.

– Так.

– Что такое?

– Солнце уже высоко, а мы еще не на острове и еще не занимаемся.

– Тебе надо было выспаться.

– А тебе надо учиться, чтобы не стать бессловесным объектом в игре чьих-то интересов. Давай собираться. Но прежде… – я еще раз вывел проекцию модели организма и показал Николетте блок сохранения личности.

– Хорошо запомни нужную деталь моего организма. И когда со мной случится что-то нехорошее, чтобы вернуть меня к жизни тебе будет нужна Маша Легран. Или Алиса Дюваль – это заведующая исследовательской лаборатории на Мадагаскаре. Четвертый протокол, чтобы тебя на Мадагаскаре приняли за свою, я тебе сейчас, пока едем на остров, перекину. Только вот…

– Только вот что́?

– Только во́т что: полностью не доверяй никому. Ни одному человеку, кроме меня. Того меня, Артура Волкова, которого воскресит Саманта. И, прежде чем связываться с Машей, постарайся найти меня и расскажи мою историю. И, когда будешь согласовывать встречу с Машей, делай это в компании моего… друга, товарища и брата, – нашел я нейтральное определение для собственного двойника. – Но, если найти меня вдруг не получится, мало ли что, одна не рискуй. И к Маше обращайся в компании Валеры, он мне уже обещал оберегать тебя.

– Ты же сказал, что никому нельзя доверять.

– Я сказал ни одному человеку нельзя доверять, кроме меня.

– А Валера? Он не человек?

– Ну… как сказать. Ты его еще без грима не видела.

– …? – с немым вопросом посмотрела на меня Николетта.

Объяснять я не стал – если вдруг увидит, сама поймет.

– Если вдруг что-то помешает тебе встретиться с Валерой, найди Эльвиру Зарипову, обучающуюся Арктической императорской гимназии имени Петра Кузьмича Пахтусова. Правда, сейчас она скорее всего в Кузнецком остроге, в резиденции Сибирских князей, и связаться с ней тебе будет непросто. Но это уже на крайний случай.

– Эльвира?

– Да, Эльвира Зарипова.

– А что она делает в Сибири?

– Она сибирская царевна, если что.

«Сибирская царевна?» – почувствовал я колыхнувшееся удивление Николетты. Она еще к Валере, принцу персидской династии привыкнуть не могла (с Самантой ей проще, Николетта уже не любила ее, не обращая внимание на титул), а тут очередная царственная персона в круге моего общения.

Но первое удивление быстро прошло.

«Какая такая сибирская царевна?» – чуть сощурились глаза Николетты.

– А почему я могу ей доверять? – задала она каверзный, по ее мнению, вопрос.

Не думаю, что Николетта настолько готова в реальности, чтобы услышать о связывающем нас с Эльвирой и Валерой Кровавом Союзе.

– Так, – выставил я в ее сторону открытую ладонь. – Нам пора на тренировку.

– Массимо, ты мне еще не отв…

– Разговорчики, боец!

– Н-ну… неплохо.

Николетта, которая стояла спиной ко мне и наблюдала, как спадают языки пламени, от неожиданной оценки даже вздрогнула. Ее длинные волосы были стянуты в тугой хвост, который взметнулся, когда она резко повернулась ко мне. На щеках появился румянец, руки сжались в кулаки – с оценкой она была категорически несогласна.

– Неплохо?!

Я же вдруг обратил внимание, что обтягивающий, красно-белый комбинезон боевого мага Николетте удивительно идет, и даже залюбовался. Да и вообще злиться ей очень к лицу. Николетта мои эмоции почувствовала, и раскраснелась еще больше.

– Как это неплохо? – перебивая собственное смущение, возмущенно поинтересовалась она.

– Н-ну… как тебе сказать, – даже чуть поморщился я. – Конечно, ближе к «не очень хорошо», чем к «неплохо». Но ты все же делаешь успехи, – сделал я девушке комплимент.

Не найдя что ответить, Николетта крайне возмущенно на меня посмотрела.

Действительно не понимает, в чем дело: на ее взгляд, огненный кратер, который она создала только что, уничтожая заданную мною цель – действительно замечательно. Но я ведь попросил сделать ее все аккуратно.

Как многому мне нужно ее обучить, и как мало у нас времени.

– Николетта.

– Массимо.

Кулаки по-прежнему сжаты, на щеках все-также яркий румянец – несогласна с оценкой и готова отстаивать свою позицию. Да, когда надо, характер проявить может; да и Огонь – такая стихия, что воздействует на владеющего одаренного. И мне кажется еще немного, и от ее обычной застенчивости и привычного смущения не останется и следа.

– У тебя безграничный запас энергии, которую ты может использовать без подпитки. Это хорошо, – загнул я большой палец. – У тебя уровень концентрации уже таков, что ты можешь оперировать невероятными объемами энергии, – загнул я палец указательный. – Да и вообще ты молодец и просто красавица, – загнул я еще по очереди средний и безымянный пальцы.

– Но… – протянула Николетта, глядя в оставшийся отставленным мизинец.

– Но я только что попросил тебя уничтожить мишень аккуратно. А ты нарисовала пятиметровый кратер, – показал я в сторону воронки, в которой еще бурлила лава. – Причем нарисовала щедрым штрихом, – показал я на полосу выжженной земли рядом с эпицентром.

– Это аккуратно!

– Нет. Кроме того, твоя мишень практически стояла на месте и никуда не уходила.

«Практически на месте?!» – возмутилась Николетта, даже не зная что сказать. На самом деле, дроид конечно на месте не стоял, и двигался довольно быстро, но… довольно быстро для обычного человека.

– Да, практически не месте. Представь, что дело происходило бы в плотной городской застройке? Или в коридорах небоскреба? А если бы мишень не просто активно двигалась, избегая твоих атак, а атаковала сама? Представь, что на тебя напал убийца, пусть даже обычный неасапиант, у подножия Дестини-тауэр. Ты его конечно обезвредишь, но часть квартала могут просто перестать существовать после этого. Понимаешь?