Била не разбирая: по голове, спине, плечам, рукам. Эйрик молчал, даже не прикрываясь. Ему было больно, но факт, что своим поведением он доводит мать до исступления, придавал сил.

– Отродье собачье, ты у меня ещё заскулишь! – Эдна выходила из себя. Молчание Эйрика раздражало. Упрямый бестолковый мальчишка кусал губы, но не проронил ни звука. Эдна чувствовала свое бессилие перед ненавистным сыном. – Считай громче! – приказ относился к Финнварду. Эйрик затравленным волком покосился на брата. Тот растирал по щекам слезы и дрожащим голосом произносил.

– Тридцать три, тридцать четыре…

Эдна ухмыльнулась.

– Всё ещё не больно? – она выплюнула это в лицо сыну, обрушивая на него очередную порцию ударов. В какой-то момент от болевого шока Эйрик отключился. Эдна зашипела и огляделась в поисках кадки с водой.

– Принеси, – командным тоном сквозь зубы выдавила из себя раздраженная демоница, тяжёлым взглядом одарив старшего мальчика.

Финн со всех ног рванул к бочке, зачерпывая ковшом воду и поднося матери. Та бесцеремонно вылила ее на лицо Эйрику и даже затаила дыхание, надеясь уловить его жалобный стон. Но Эйрика было не сломить.

– Гадёныш! Самый настоящий гадёныш! – от ярости женщина уже не соображала. Последнее, что услышал малыш, прежде чем погрузился во мрак – испуганный крик Финна и его «пятьдесят четыре».

Астрид с криком «Морри, Сверр!» вбежала в комнату и кинулась к братьям. Те испуганно дёрнулись, вскочили на ноги. Деревянные кубики разлетелись по полу.

– Астри, что случилось?

– Там мама… Эйрика… – слезы градом катились по щекам девочки. Она захлёбывалась ими, пытаясь выговорить слова. Вцепилась в руку Сверра. Мальчик инстинктивно притянул сестру к себе, позволяя уткнуться в плечо.

– Астри, тише.

– Эйрик… Играл с Финном, а она…

– Я разберусь! – Морган не стал ждать дальнейших объяснений. Ему было восемь, но мальчик давно не чувствовал себя ребёнком, взвалив на плечи тяжкий груз ответственности за близких. Больше было некому. – Сверр, успокой Астрид. Я скоро, – прежде чем покинуть дом, обронил Мо. Второй близнец послушно кивнул, продолжая обнимать сестру и гладить ее по волосам.

– Мама, где Эйрик? – Морган наткнулся на Эдну, когда та волочила Финна за собой в сторону их половины дома. Мо одарил брата тяжёлым взглядом, в котором читалось обвинение, а затем посмотрел на мать, ожидая ответа.

– Оставила приходить в себя, – равнодушно отозвалась женщина, неопределенно махнув рукой в нужном направлении. Моргана пробрала злость, но вместо высказывания недовольств, он кинулся на поиски.

Отыскать Эйрика не составило труда. Оставалось лишь подивиться циничности матери, бросившей своего ребёнка в столь удручающем состоянии на земле. Но детишки Эдны давно привыкли чувствовать себя ненужными ей.

Мо опустился на корточки возле брата и склонился к его груди, пытаясь уловить стук сердца.

Эйрик дышал. Морган облегчённо выдохнул и инстинктивно провел ладонью по лбу мальчика, убирая мокрые волосы в сторону. Затем поднялся на ноги и бережно взял щуплое тельце на руки.

– Что с ним? – близнецы нетерпеливо ждали у порога.

Морган прошел в дом и уложил Эйрика на кровать. Только после этого обернулся к Астрид и Сверру.

– Он без сознания.

Сестра громко всхлипнула. Блондинистый мальчишка поджал губы и мимолётно закатил глаза. Девчачьи слезы раздражали.

– Астрид, мы разберемся. Тащи бутыль с тем самым отваром из чулана, – попросил Морган, обеспокоенно оглядывая Эйрика ещё раз.

Девочка кивнула и бросилась выполнять просьбу. Оставшись наедине, Морган мгновенно растерял уверенный вид.

– Нам нужна помощь взрослых. Эйрик выглядит совсем плохо.

– Ты знаешь, что мама не любит, когда в её методы воспитания лезут посторонние. Тебе ещё влетит за самодеятельность, – глухо отозвался близнец и покачал головой. Морган насупился. Брат был прав: им и прежде прилетало, если о наказаниях узнавали. За ябедничество Эдна била в два раза сильнее. Но в данной ситуации на кону стояла жизнь Эйрика. Что они, дети, могут сделать?

– Ладно, попробуем отпоить отваром, но если станет хуже – я позову врачевательницу, – это было непростое решение, но Морган, как старший, его принял. Сверр в ответ пожал плечами.

– Из-за Финна у нас постоянно одни проблемы.

Морган согласился.

– Я выясню, что делает мама, – после короткой паузы решил белокурый близнец и торопливо двинулся на выход. Участвовать в планах брата и получать за них, Сверру не хотелось. Лучший вариант – уйти и быть не при делах.

– Морри, держи. – Астрид вернулась в спальню с бутылем. Протянула его брату. – А Сверр где?

– Ушел следить за мамой. Мне нужно напоить его отваром, – глухо отозвался Мо, переключая все внимание на Эйрика. Взобрался на кровать и принялся растирать синяки мальчишки.

– Он же придет в себя? – шёпотом поинтересовалась малышка, поднося Мо ложку и наблюдая, как тот вливает лекарство в полусомкнутые губы Эйрика. Мо кивнул. Отложил снадобье в сторону и притянул к себе близняшку. Он не знал, выкарабкается ли младший брат, но пугать сестру не желал.

– Эйрик сильный. Он справится!

К вечеру Эйрик так и не пришел в себя. Морган повторил процедуру, дрожащими руками растирая синяки брата. Астрид спала, так что скрывать эмоции не было нужды. Мальчик убрал лекарство и расплакался, глядя на беззащитного малыша.

– А я говорил, что с Финном не стоит общаться, – со своего угла произнес Сверр, наблюдающий за действиями близнеца. – Морган, хватит возиться. Ты сделал всё, что мог. Иди отдыхай, – он соскочил с кровати, поравнялся с братом и потащил того в постель. Признаться, Сверру не нравилось, что близнец уделяет внимание не ему, но придумать разумную причину, чтобы Морган возился с ним, Сверр не мог. Так что действовал по обстоятельствам.

– Астрид перепугалась не на шутку сегодня, – лёжа в кровати и натянув одеяло до подбородка, прошептал Мо. Кинул обеспокоенный взгляд на спящую рядом сестру. Девочку определенно тревожили дурные сны. Она ворочалась и хмурилась. Мо коснулся руки сестрёнки. Погладил, пытаясь успокоить.

– Я тоже испугался. – признался Сверр, шмыгая носом. Мальчик тут же обернулся к близнецу, второй рукой касаясь и его.

– Всё будет в порядке, Сверр. Это же мы! Мы сильные. Справимся.

Белокурый довольно улыбнулся и уткнулся брату в плечо, почти моментально засыпая. Морган же полночи ворочался, обеспокоенно размышляя об Эйрике, матери, Финне, близнецах. Сколько ещё неприятностей им стоит ожидать? С тяжёлыми мыслями мальчишка заснул, а утром первым делом кинулся к постели больного. У изголовья кровати Эйрика стоял крошечный, вырезанный из дерева, кораблик. Эта находка удивила Мо.

– Эйрик, ты должен гордиться собой! Папа отложил все свои дела, чтобы тебя навестить! Так что ты обязан очнуться, – он вновь стал растирать синяки брата отваром, негромко обращаясь к нему. Кораблик был расценен как подарок от отца и спрятан подальше от глаз матери. – Папа точно хочет, чтобы ты отправился с ним в поход! Видишь, он очень тебя любит!

На следующее утро у изголовья стоял ещё один корабль. Мо подивился и спрятал его к первому.

Подобная находка была и на третье, и четвертое утро.

– Как думаешь, почему папа не заглядывает днём, а только ночью? – сидя на кровати Эйрика, шёпотом поинтересовалась у близнеца Астрид. Морган пожал плечами.

– Не хочет злить маму? – предположила мгновение спустя девочка. Наклонилась к Эйрику и погладила его по волосам. – Он такой бедненький… Так жаль, что из-за Финна с ним это произошло! Как думаешь, он скоро придет в себя?

– Уверен, со дня на день, – Морган энергично закивал, стараясь придать голосу решимости.

И не ошибся. Эйрик хоть и был мелким, но оказался крепким пацаненком.

Он пришел в себя к вечеру четвертого дня. Сверр и Астрид в это время гуляли на улице, а Морган сидел на кровати брата и пытался влить ему в рот отвар.