После долгих поисков она выбрала себе опус какого-то местного сказителя и уютно устроилась в кресле, поджав ноги. А когда оторвалась от захватывающей пиратской истории и глянула в окно — на улице царила бархатная темень.

Кати зевнула. Положила книгу на низкий столик с витыми ножками и малахитовой столешницей. Покосилась на догорающий камин, прикрутила лампу и решила пойти спать.

В ночном доме повисла хрупкая тишина, и Кати невольно двинулась на цыпочках, стараясь не нарушать сонное спокойствие. Вышла в холл, едва освещенный тусклым светильником, и остановилась под лестницей, прислушиваясь. Темнота по углам, казалось, жила и дышала; покачивалась, напоминая густые паучьи тенета.

Кати поежилась, а потом услышала негромкий скрип. Вздрогнула, посмеялась было над собой за излишнюю впечатлительность, но тут скрип повторился. Она поспешно отступила за лестницу, в тень. Над головой раздались тихие шаги и, осторожно высунувшись из укрытия, Катрина увидела спускающегося брата. Сосредоточенный и мрачный, Бенедикт был одет в наглухо застегнутый камзол, а на глаза был надвинут широкий берет. А еще она заметила на поясе братца кинжал.

Кати отступила обратно в тень и закусила губу. Вот, значит, как. Бен под самым ее носом проворачивает какие-то тайные делишки, совершенно не ставя в известность собственную сестру. Сквозь возмущение пробился было тоненький голосок благоразумия, но она, снедаемая любопытством, его презрела и, дождавшись, когда Бенедикт выйдет в прихожую, на цыпочках двинулась следом. А потом схватила с вешалки пестрый платок, покрыла голову и вслед за братом осторожно выскользнула в прохладу влажной хоррхолской ночи.

Зашуршали мелкие камешки, и Катрина цаплей замерла на одной ноге, вжав голову в плечи. Впрочем, Бенедикт шуму производил никак не меньше, а выйдя из дому точно с цепи сорвался. Летел вперед, будто крылья за спиной выросли. "Может, он к девушке?" — засомневалась Кати, но после фыркнула. С такой кислой физиономией по девушками не ходят. Она плотнее запахнула платок и юркнула за ворота.

Ночной город был залит холодным лунным светом, будто кто-то неловкий опрокинул молоко с небес. Молчаливые громадины зданий угрожающе нависали над головой. Шаги Бена гулким эхом разносились по переулкам, а вдалеке чей-то голос пьяно выводил унылую песню.

Брат завернул за угол, и Кати прибавила шаг, поминутно испуганно оглядываясь, но упрямо продолжая слежку. Так они миновали квартал, потом дорога стала уже, в нос шибануло рыбной вонью. Один раз Кати заметила чьи-то тени в нише под балконом, услышала сладостный вздох и, разглядев мелькнувшую белую коленку, почувствовала, как кровь жарко бросилась к щекам. Прибавила шагу, а потом испуганно метнулась в сторону — под ноги порскнул пищащий темный комок. Кати, с детства до одури боявшаяся крыс, подпрыгнула и еле сдержалась, чтобы не завизжать. Слабой рукой оперлась о каменный парапет уходящей вниз длинной лестницы, а когда отдышалась, то поняла, что умудрилась потерять Бенедикта. Ойкнув, вытянула шею, выглядывая на залитых лунным светом ступенях знакомую фигуру. Тщетно. Бен с тем же успехом мог пойти вперед, или свернуть в одну из многочисленных боковых улочек.

Кати поежилась и, покрутившись на одном месте, точно собака, потерявшая след, наугад пошла дальше по улице. "В конце концов, город — не пустыня, в крайнем случае, всегда можно спросить дорогу к дому тетушки" — мысленно заверила она себя и поначалу даже обрадовалась, когда навстречу из темноты выступили два силуэта.

— А ну, стой, — прозвучал хриплый мужской голос, и луна выхватила из темноты испещренное оспинами грубое лицо. — Вытаскивай монеты.

— У… у меня нет, — Кати сглотнула и обхватила плечи руками, закрываясь от взгляда второго типа — красивого чертами, но отчего-то еще более жуткого в этой своей красоте. А еще от обоих неприятно несло перебродившим вином.

— Тогда придется заплатить по-другому, — рябой усмехнулся и поскреб пятерней небритую щеку.

Кати шагнула назад, но ее тут же схватили за плечо, грубо дернули. Она вывернулась, вскрикнула и, что есть сил, вцепилась зубами в запястье нападавшему. Тот заорал, и в следующий момент голова Кати загудела от тяжелой пощечины. Падая на твердые камни мостовой, она отчаянно пожалела, что не захватила из дому хотя бы нож. Откатилась в сторону, поспешно ища глазами хоть что-нибудь, чем можно было бы обороняться, и вдруг поняла, что бандиты замерли. Застыли в напряженных позах, согнувшись в полуприседе. А потом, сквозь тяжелое дыхание, вырывающееся из собственной груди, Кати услышала тоже.

Звук. Глухое грозное ворчание и странный цокот — точно неподалеку по камню прошлись чьи-то когти.

Она порывисто села и, обернувшись, увидела, как в темном переулке зажглись две красные точки. Вперед выступил силуэт огромного гривастого зверя. Белые клыки угрожающе сверкнули в лунном свете.

Нападавшие заорали, ринулись бежать, а волк присел к земле и прыгнул. Кати едва успела припасть щекой к холодной мостовой, как над ней точно пронесся поток ветра. А потом она попробовала заткнуть уши, но крики, несущиеся из-за угла, и страшный хруст словно приморозили ее к месту. Девушка поняла, что от ужаса не может пошевелиться и обреченно закрыла глаза.

Вскоре всё закончилось. В повисшей тишине Кати услышала движение; хотела, было, отползти в сторону, но тело снова ослушалось. А потом что-то коснулось ее дрожащего плеча, и незнакомый резкий голос отрывисто бросил:

— Эй! Идти сможешь?

Кати приоткрыла один глаз и, увидев возле носа вполне человеческие сапоги, облегченно выдохнула. Тут ее небрежно подхватили под мышки и поставили на ноги. Она покачнулась и ухватилась за мокрый рукав куртки высокого незнакомца.

— Идти сможешь? — повторил тот и ощутимо встряхнул Кати за плечи.

— А он ушел? — она шумно сглотнула и подняла глаза, стараясь разглядеть лицо мужчины. Правда, это оказалось затруднительным — луна светила в спину незнакомцу.

— Ты прогнал волка?

Раздался короткий смешок:

— Можно и так сказать. Не бойся.

— Спа… спасибо, — Кати хлюпнула носом и, нагнувшись, потерла ушибленные колени. А еще у нее отчаянно саднило локоть.

— Шла бы ты отсюда, — негромко добавил спаситель, — работа работой, но забираться так далеко от борделя рискованно.

Кати на мгновение потеряла дар речи, хватая ртом воздух, и сжала кулаки.

— Я не блудня! — выкрикнула она с обидой. — Я пошла за… по делу, в общем.

И смутилась, понимая, какое зрелище сейчас представляет: растрепанная, испуганная, с уродским платком, сбившимся с головы.

Незнакомец равнодушно пожал плечами:

— Мне-то что? Блудня — не блудня, болтаться тут все равно опасно. Я предупредил, а там — как знаешь.

Он развернулся, собираясь отправиться по своим делам, а Кати окончательно разобиделась.

— И ты… вы… вот так вот бросите беззащитную девушку посреди дороги? Одну, когда рядом, быть может, бродит это чудовище?

— Беззащитную девушку никто сюда силком не тащил, — фыркнул в ответ незнакомец, но шаг придержал. — Ладно. Живешь далеко?

— Я не знаю. — Кати задумчиво оглядела темные ладони. Интересно, чем это она умудрилась перепачкаться? — Мы только сегодня приехали. Может, знаете, в какой стороне дом Мадлены Харт?

— Харт? — мужчина замер и склонил голову к плечу. — Знаю. А ты ей кем будешь?

— Племянница. — Кати достала платок и стала оттирать с рук темные пятна.

— Далековато, — насмешливо произнес незнакомец, — а у меня еще дела. Впрочем…

Он не договорил и, решительно ухватив девушку под руку, потянул в переулок. Кати выронила платок и возмущенно подумала, что все сегодня только и делают, что ее дергают и куда-то волокут. Впрочем, вырываться не было ни сил, ни желания — что, если неподалеку всё еще бродит зубастая тварь? Кати вздохнула и покорилась воле своего провожатого.

Обратное путешествие оказалось неожиданно быстрым, очевидно, спаситель хорошо знал здешние улочки и выбрал самую короткую дорогу. Один раз им пришлось даже перелезать через каменный заборчик, огораживающий двор. В конце концов, миновав очередную подворотню, они вышли к боковому фасаду тетушкиного дома.