– Да, надо было, – соглашаюсь я. – Но я не знала, что так всё обернётся. Не знала, что Эллина со мной так поступит.

– Не только с тобой. Я как-то препарат один не могла найти и попросила её помочь мне, – говорит фармацевт, переставляя на полке медикаменты.

– Помогла? – спрашиваю с интересом.

– Швырнула мне потом эту коробку вот сюда, – показала Валентина Семёновна на стеклянную полку витрины, которая находилась на уровне кассового аппарата.

– Не может быть! – удивлённо восклицаю. Моему возмущению нет предела. – Я думала, что она к вам хорошо относится, у вас же больший опыт. И потом, вы старше.

– Она очень высокомерная, – подтвердила Валентина Семёновна.

– Разве можно вести себя так не по-человечески? – задала я риторический вопрос и продолжила: – А ведь мне говорили, что фармацевты тут долго не задерживаются. Здесь недостачи большие всегда были, – неожиданно призналась я.

Валентина Семёновна пришла в аптеку спустя год, как я сюда устроилась. Она работала в производственной аптеке своего посёлка: готовила и разливала стерильные растворы во флаконы, которые заказывала больница. Но, как только аптека закрылась, Валентина Семёновна, лишившись любимого места работы, решила устроиться в нашу сеть. В то время у нас как раз уволились заведующая, фармацевт и санитарка.

– Тут очень тяжело работать. Народ какой-то… – разочарованно махнула рукой моя напарница. – Покупатели злые, все хотят, чтобы препарат был действенный, но дешёвый.

– А сами… посмотрите, с такими котомками уходят! – показала я на женщину, которая с трудом несла по четыре полных пакета в каждой руке.

По правде говоря, я не знаю, зачем в городе столько аптек. Возможно, это звучит некрасиво. Но когда правда была упакована в красивую, яркую, блестящую обертку и подана изысканно? Да никогда! Зачем на одной улице открывать пять аптек? И ведь со временем цены в них станут одинаковыми, персонал начнёт утекать, зарплата – падать…

Всё превращается в бизнес, но бизнес, выгодный только одной стороне. Тому, кто хочет получить прибыль. Я не имею экономического образования, но даже простыми словами могу выразить всю несправедливость по отношению к аптечным работникам.

Ко мне подходит покупательница и требовательно говорит:

– Дайте мне какой-нибудь лёгкий антибиотик!

– Антибиотики только по назначению врача, – вежливо отвечаю я.

– А мне всегда давали так. Без всякого рецепта! – тон женщины говорит о том, что я для неё не больше, чем мебель.

– Кто давал? – спрашиваю я, вызывая ещё большее раздражение, и твёрдо повторяю: – Они ВСЕГДА отпускаются по рецепту!

– Ну, дайте мне какой-нибудь! – начинает капризничать женщина, как пятилетний ребёнок. – Мне некогда к врачу идти!

– В поликлинику сходить недолго.

– Слушай, дай антибиотик! Ишь, какая умная! Понабрали тут всяких, кто платно учился! – уже со злостью кричит «больная».

Слышать это очень обидно. Валентина Семёновна, которая обедала в кабинете заведующего, не выдержала, вышла и отпустила скандалистке антибиотик.

«За что? За что мне всё это?» – задаюсь мысленно вопросом. Я сбегала в туалет и умылась. Потом села за обеденный стол и вытирала слёзы, пытаясь успокоиться.

Это внутреннее выгорание… День за днём я начинаю ненавидеть себя за выбор профессии. Из-за таких вот людей, которые лечатся тем, что посоветовали «другие» – люди без образования, уверена, что болезни диагностируются неверно или слишком поздно для начала адекватного лечения. Я не хочу нести за них ответственность. Это меня не касается, но терзает. Это меня волнует. Потому что выбирала я эту профессию из-за того, что хотела помогать людям. Но, чувствую, моя помощь им не нужна.

По правде говоря, я считаю, что нужно повысить уровень уважения ко всем профессиям. Прежде всего, к таким, как продавец, врач, медсестра, фармацевт, акушерка, официант, уборщица, учитель, дворник, водитель… Список можно продолжать до бесконечности. Просто представителей перечисленных специальностей я чаще наблюдаю в повседневной жизни.

Мы всего лишь люди, и это не значит (совсем не значит!), что мы должны прислуживать и ублажать других! Ошибочно думать, что «если я появился где-либо, то официант (медсестра, уборщица) МНЕ ДОЛЖЕН». Исходя из своего опыта, хочу сказать, что каждый из нас осознаёт в полной мере ответственность. Мир не строится на долге перед кем-либо. Мир строится на взаимном уважении друг к другу – только так мы можем существовать бок о бок.

Совсем другое – это внутреннее, личное отношение, которое может отличаться от того, как ведёшь себя с окружающими.

Я всегда стараюсь здороваться с людьми и вести себя так, как воспитала меня мама, потому что иначе я не буду чувствовать себя человеком. Я не всегда ожидаю от других такого же отношения ко мне, но, когда доброта возвращается, это никогда не остаётся незамеченным. Всегда приятно, когда тебя приветствуют при встрече и относятся с уважением, хотя в наши дни это редкость.

Я мечтаю, чтобы вместо мата (на улице доносящегося порой от девушек младше меня или от вполне симпатичных парней, идущих впереди) люди говорили по-русски правильно, изъясняясь красивыми словами, используя эпитеты и метафоры. Как было бы здорово, если бы популярные певцы и группы выбирали песни с глубоким смыслом, а не распевали несуразные стишки, построенные лишь на игре рифм! Я не слушаю музыку, которая не переворачивает мой внутренний мир или хотя бы не будоражит его. То, к чему относишься равнодушно, не может называться искусством.

Сама жизнь – это искусство. По крайней мере, я так воспринимаю реальность. И повседневность так же прекрасна, как и праздник. Чего только стоит лето, которое приходит после весны, которая следует за холодной, долгой, тёмной зимой!

Мне нравилось нежаркое лето, наступившее в этом году. От зноя мне становилось плохо, и спасением был только прохладный душ. А когда стоит прекрасная погода, то и настроение становится хорошим от одного взгляда на сочную зелёную листву, в которую переоделись деревья… Я просто приходила на работу и стояла за кассой, не получая удовлетворения от работы. Правда, проводя эти часы не без выгоды для себя. Я приносила книги и читала, читала всё время, пока никто не заходил в аптеку. Потом, отпустив нужный препарат, я снова погружалась в необыкновенный мир, который дарили мне книги, порой успокаиваясь после неадекватного покупателя.

Возвращаясь с работы, почистив зубы и переодевшись в пижаму, я всё чаще сразу засыпала. Мне нравились перемены, которые происходили со мной. После прощения, после того, как я смогла отпустить прошлое, словно воздушный шар, жить стало намного проще и спокойнее. Однако это совсем не означало, что я откажусь от своей мечты.

Не устану повторять, что благодаря мечте я смогла так измениться, и это ещё не предел. Я верила, что всё самое лучшее ждёт впереди!.. Писательство занимало в моей жизни всё больше времени и места, и я уверена, что однажды мне предстоит сделать выбор между делом, которое я люблю, и работой, за которую мне платят.

После школы я действительно собиралась делать что-то хорошее, полезное – к примеру, спасать людей. Мне казалось, это главное предназначение моей жизни. Но из-за того, что я боялась одного вида шприца и недолюбливала врачей, мама сказала, что из меня может получиться неплохой фармацевт. Кто же знал, что наступят такие времена?..

Просыпаюсь от ужасных звуков каких-то инструментов (дрель?), которые раздаются сквозь стену: похоже, кто-то меняет стеклопакеты. Пытаюсь спрятаться под подушкой и снова уснуть. Как назло, в мой выходной…

Часа на два мне удаётся забыться сном, а просыпаюсь я от уже усилившегося шума. Валяюсь ещё около получаса в кровати, включив в телефоне музыку. Наконец, заставляю себя подняться и добрести до ванной, чтобы умыться. Плетусь на кухню, дотрагиваюсь до чайника в надежде обжечься, но он лишь еле тёплый. Ставлю чайник на плиту и иду одеваться.

Нет ничего более унылого, чем просыпаться в холодной хрущёвке осенью. Отопление ещё не подключено, и складывается ощущение, что проснулся на улице: так же холодно, и ветер дует в щели окон.