– Не советую на меня кричать. Называть дружком смертного – тем более, – глаза древнего угрожающе сверкнули. Его щёки покрылись паутинкой огненных трещин. Некромант встал рядом, бросая на создание беспокойный взгляд.

Людской гул нарастал. Страх стал почти осязаем, и магу это не нравилось. Чужеродное, тягучее, словно смола, чувство затопило собой всё помещение, не давая дышать.

– … боги милосердные…

– … что этот мальчишка вытащил из леса?

– Что ты такое? – кое-как совладав с собой, прохрипел Саливан. Церковник не выпускал меч из рук, не решаясь подойти ближе. Повернув голову в сторону некроманта, он добавил уже смелее: – Решил творить беды чужими руками, раз свои по локоть в крови?

– Салли, – насмешливо начал Арреан, – ты ещё армию проклятых вспомни. Проваливай отсюда, может, в живых останешься.

Будто в подтверждение, Хозяин лениво пнул один из оберегов мертвеца к инквизитору. Тварь медленно облизнула нижнюю губу, обнажив зубы. Бледный как полотно Саливан коротко кивнул.

Хаала едва сдерживался, чтобы не прикончить всех этих надоедливых людишек лёгким движением руки; созданная магом завеса едва ли могла ему помешать. Но по какой-то причине, неведомой ему самому, древний этого не делал. Вместо этого он выразительно посмотрел на старосту и угрожающе медленно произнёс:

– Этот человек выполнил задание. Ему обещана плата. Даю тебе последний шанс. Не перечь Хозяину леса, – с нажимом сказало существо, переводя взгляд на отца Саливана. Тот лишь вызывающе вскинул бровь.

Что ж, настала пора показать этому человечишке, что не стоит играть с огнём. Существо плотоядно усмехнулось, предвкушая веселье:

– Думали, избавились от меня?

Люди в ужасе уставились на перекошенное лицо создания, понимая, что их ночной кошмар стал явью: чудовище вышло из леса и теперь находилось на расстоянии вытянутой руки.

– Шёл бы ты отсюда, господин хороший… – раздалось откуда-то из толпы. И обращена эта фраза была отнюдь не к магу, а к главе отряда инквизиторов.

– Верно говорит. Иди отсюда, пока мы все из-за тебя не померли, – за этим голосом последовали и другие, вежливо и не очень просившие церковников покинуть деревню.

На всём протяжении этого представления Арреан хранил молчание, как и Саливан, продолжая наблюдать за происходящим. Из-за проклятого еретика вера в церковь пошатнулась однажды, и инквизитор не мог допустить повторения этого. В то же время низменный страх за свою жизнь не позволял ему дать отпор. Вдруг самый юный из четвёрки не выдержал: упал на колени и начал молиться.

– Я бы на твоем месте не стал сейчас этого делать, – отметил Арреан и хотел было что-то добавить, но…

– Во имя Великого! – у третьего воина, по всей видимости, тоже сдали нервы, и он, обнажив меч, бросился на Хозяина. Однако маг разрушил планы твари поиграться с жертвой. Отточенным движением он достал из голенища сапога кинжал, в мгновение оказываясь рядом с воином и всаживая острие тому в шею.

– Я что, непонятно выразился? – устало спросил некромант, выдергивая оружие, не обращая внимания на то, как человек рухнул на пол, захлёбываясь в собственной крови. Раны на плечах мага снова неприятно заныли.

Младший инквизитор прекратил читать молитву, а Саливан словно перестал дышать. С грохотом двери за спинами сельчан распахнулись.

– Вам здесь не рады. Проваливайте, – святой отец ощутимо дрогнул и сделал шаг назад. Он переводил взгляд с ещё бившегося в конвульсиях подчинённого на Арреана, с него на тварь, а с той на народ, окончательно теряясь.

– Господин, идёмте, – юный послушник чуть ли не тянул Саливана за плечо. Однако упрямый старик не сдавался.

Вздох Хаала раскатисто прогремел, эхом отдаваясь в каждом уголке трактира. Церковник не выдержал и начал трусливо пятиться к двери, прожигая глазами чудовище. Во взгляде инквизитора отчётливо читалась угроза. Рано или поздно магу придётся ответить за всё содеянное. Тот лишь махнул рукой, развеивая нити праха, когда за святой инквизицией захлопнулась дверь.

– Теперь ты, – Хозяин посмотрел на старосту, – Что ты там ему должен? Мне даже интересно, сколько за меня дают.

Тварь легонько подтолкнула своего спутника к до смерти напуганному владельцу таверны. Разумеется, в человеческих деньгах древний совершенно не разбирался. Арреан только поморщился, наблюдая, как трактирщик кое-как выбрался из-за стола и, спотыкаясь, поспешил за деньгами.

На стол из кожаного мешочка с громким звоном посыпались золотые монеты. Руки сельского старосты дрожали, а глаза горели злобой, ведь он был уверен, что его хитрость сработает. Маг бросил на деньги взгляд и, устало потерев глаза, уселся на стул.

– Маловато будет.

– Это то, на что договаривались…

Барьер спал, и один из стариков подошёл к столу взглянуть на золото. Увидев лишь мелкую горсть монет, он в мгновение побагровел от злости.

– Здесь нет и того, что мы собрали в начале! – дед с несвойственной ему силой занёс палку, на которую он опирался при ходьбе, намереваясь ударить старосту.

Вновь поднялся гомон. Все собравшиеся наперебой ругались, но близко к магу не подходили. Последний же равнодушно наблюдал за суетой.

– Думай быстрее, пока они самосуд не устроили.

Толпа не унималась. Трактирщик, кое-как отбившись от возмущённых односельчан, бросился выгребать всё из своих тайников. Но и этого было недостаточно. Когда последняя монета ударилась о деревянную поверхность, все замерли в ожидании.

– Тут едва ли половина, – отчеканил в полной тишине Арреан. На старосте лица не было: едва ли он рассчитывал, что кто-то сможет не только вернуться живым, но и уйти от инквизиции. Оглянувшись маг заметил, что твари уже не было таверне, и поднялся с места, тоже собираясь уйти. Народ заволновался. Несколько людей бросились к выходу в надежде остановить чужака.

– Обождите, мы сейчас у себя наскребём!

– Стоять, – бросил некромант, и люди, почти оказавшиеся у дверей, замерли, смотря, как мужчина собирает лежащие на столе деньги и убирает их в мешочек, висевший на поясе, а потом мерным шагом направился в соседнюю комнату, где нашёл старую сумку, в которую небрежно скинул немного припасов. Окинув помещение взглядом ещё раз, Арреан вновь пошёл к выходу, только у самых дверей оборачиваясь, бросая напоследок: – Мне не нужны ваши деньги. Ваш односельчанин не смог побороть свою жадность, но, думаю, ваш суд будет к нему строже, чем Небесный. Хозяин действительно уходит, и совесть моя чиста. А вот что будет с вашей – хороший вопрос.

– Всё? И сколько за меня дали? Скажи так, чтобы я понял, – поинтересовался Хаала, когда смертный наконец вышел из трактира.

– У них не нашлось обещанной суммы. Боюсь, этот растратчик промотал её задолго до того, как я сюда пришёл, – Арреан пожал плечами. – Этих денег должно хватить на какое-то время, но боюсь, не на то, чтобы переправиться через море. И уж точно не на одежду, которая не сгорит на тебе от первой же искры.

– Одежда, – презрительно фыркнула тварь. – Для чего она вообще? Если денег мало, то нужно ещё?

Одно из окон таверны с треском разбилось. Кажется, местные не собирались жалеть старосту.

– Куда мы пойдём? За твоим другом? – сказал Хозяин уже не настолько едко.

– Во-первых, у людей не принято ходить без одежды, – ответил маг, задумчиво почёсывая подбородок. – Во-вторых, ты это про Саливана? Он мне не друг, скорее наоборот, и боюсь, благодаря этому козлу путь в Альден нам заказан. Впрочем, делать нам там особо нечего. Это Храмовый город, а попасть в лапы церкви я не спешу.

Тут некромант заметил открытую дверь в одном из домов неподалёку.

– Не подождешь немного? – спросил мужчина, ни на что особо не надеясь, – Раз уж поспать ты мне до вечера точно не дашь, дай хоть в порядок себя привести.

– Иди.

Часть пути спутники молчали, бредя по разбитой дороге. Хозяин жадно всматривался в окрестности. Запах прелой травы забивал ноздри, отчего хотелось чихать. Мага же не интересовал пейзаж вокруг: серый мир, опустошённый людьми, давно ему надоел.