Рыцарь был в легком шлеме, его забрало опущено потому, как я не старалась, не могла увидеть лица своего нежданного спасителя… и спасителя ли?

Вскоре вы выехали на тракт, которые вывел нас к деревне, одной из многих находящихся на границе, потому и несильно отличающейся от виденных мною ранее. Это была нелицеприятная особенность Двуречья. Здесь в глаза бросалась бедность — убогие домишки и прячущиеся при нашем появлении, плохо одетые, больные крестьяне. Неудивительно, что по лесам рыскают разбойники! Мы остановились у таверны, и мой сопровождающий зычно позвал мальчишку конюшенного, спрыгивая на землю.

Когда я, не без его помощи, спустилась с коня, воин снял шлем, и я смогла посмотреть ему в глаза. Мужчина оказался истинным северянином — темные волосы, нос с тонкой горбинкой, белая кожа. Глаза под четкими росчерками бровей светлые, голубые, точно бирюза. Резкие очертания скул и заросшего щетиной подбородка показывают, что характер у этого человека непоколебимый, решительный и властный. Вместе с тем, все черты лица по-мужски привлекательны. Он улыбнулся одними уголками губ:

— Эрра, следует быть осторожной, разгуливая одной по ночному лесу.

Я только-только осознала, что он принял меня за крестьянку — не мудрено — волосы спутаны, перепачканы, а платье похоже на самую настоящую тряпку.

— Так получилось, — я опустила взор, гадая, о чем меня спросят дальше.

Вопроса не последовало — боевой конь, оказался строптивым и отказался слушаться мальчишку. Рыцарю самому пришлось позаботиться о своем животном.

Я постаралась спрятаться в укромном уголке, чтобы решить, как мне быть, и оттуда, из тени, вела наблюдения за своим спасителем. Неосознанно вертела в руке медальон: «Как же все-таки он действует? Вдруг поможет?» Что на уме у рыцаря я не ведала — не хотелось бы стать его добычей. В правах лордов было провести ночь с любой понравившейся крестьянкой, и если этот рыцарь решит, что я ему приглянулась, то рассчитывать на чью-либо помощь мне не стоит.

Покусывая губы в невеселых раздумьях, ненадолго отрешилась от реальности. Вздрогнула, когда в конюшню, вошел еще один воин-северянин. Высокий, широкоплечий, темноволосый.

— Ну, наконец-то! — выдал он, заметив моего спасителя. — Алэр, ты где был? Нашел свою пропажу?

Кровь в моих жилах застыла, дыхание сбилось, когда я услышала это имя и по-новому взглянула на темного рыцаря.

— Нет, — не поворачивая головы, отозвался демон, предназначенный мне в мужья.

— Тогда, может, это и к лучшему! Померла девка, и концы в воду! — легкомысленно предположил второй северянин.

— Неверный ответ! — послышался еще один голос, и в дверной проем прошел третий мужчина, очень похожий на Алэра. Только волосы Алэрина были седыми. Так бывало, когда житель севера переживал сильнейший шок, невыносимую боль. Я знала об этом, как никто другой, локоны моей сестры Северии тоже стали серебряными раньше срока.

Алэр, не отвлекаясь от своего занятия, процедил:

— Сейчас отдохнем и продолжим поиски! Мне и самому не хочется потерять змеиный «подарочек»!

— Да какая разница? — не унимался безымянный северянин. — Мы не виноваты в том, что на отряд напали!

— Змея может рассудить иначе, — вкрадчиво молвил Алэрин.

— Знаю, — Алэр по-прежнему цедил слова сквозь стиснутые зубы, словно ругал кого-то. — Хотя девчонка все равно не жилец!

Меня начала колотить нервная дрожь — вот как — меня заочно сделали мертвецом! Стиснула зубы, борясь с желанием доказать, что я очень даже живая!

— Тогда к чему тратить силы? — не сдавался незнакомый рыцарь.

— Лион, я все сказал! — рыкнул лорд Нордуэлла, и спорщик умолк.

Наверно, в какой-то момент эмоции одержали верх, я надрывно вздохнула. Вся троица повернулась в мою сторону. Первым подошел Алэр:

— Милая, что не так? — участливо осведомился он, нежно дотрагиваясь до моего лица.

И мне до боли, до безумия захотелось вцепиться в эту руку… зубами и с хрустом рвать плоть — наверное, в моей крови все еще бурлила магия, разбуженная прошедшим поединком.

— Какая симпатичная малютка, — это приблизился Лион и постарался обворожительно улыбнуться.

Этому захотелось вцепиться в горло, раздирая его, пробуя на вкус теплую, пахнущую металлом жидкость. Страх опалил изнутри, сковав тело, тревожа душу. Усилием воли сдержала рвущееся наружу бешенство и прохрипела:

— Я устала…

— Так давай передохнем. Здесь рядом таверна, а в ней — комнаты с матрасами, набитыми душистым сеном, — Лион протянул мне руку, но на него убийственным взором поглядел Алэр — похотливые самцы уже начали делить самку.

— Ошибаешься! Там клопы одни, в этих матрасах! — раздался голос второго брата эрт Шеран, и я вынужденно посмотрела на него.

Поняла сразу — вот, кто настоящий противник. Прищур глаз Алэрина, синих, как сапфиры, что являлось еще одним его отличием от близнеца, говорил, что меня пристально изучают. Этот мог под слоями грязи разглядеть, что ткань платья еще вчера была добротной и дорогой. Всхлипнула — мужчины не выносят женских слез.

— Не пугайся, — жених провел большим пальцем по моей щеке, точно хотел ощутить ее гладкость.

— Можно мне посидеть одной… в тишине, — с мольбой посмотрела в светлые очи демона. Удалось даже выжать из себя слезу.

— Только не убегай далеко, — предвкушающе улыбнулся он мне и скомандовал своим спутникам. — Пошли, есть срочные дела!

Лион собрался задержаться, но Алэру достаточно было что-то прошипеть ему на незнакомом мне языке, и Лион ускорил шаг. Только Алэрин все еще стоял, прислонившись к косяку, и задумчиво рассматривал меня, заставляя нервничать. Подражая крестьянским девицам, я глядела исключительно в пол.

— Эрра, в любой игре главное вовремя остановиться, — вполголоса предостерег демон.

Кто бы знал, чего мне стоило резко не вскинуть голову и не поинтересоваться, о чем он толкует. Послышался притворно-тяжелый вздох, и брат моего жениха покинул конюшню, а я перевела дыхание. Мысли в голове метались, словно стая вспугнутых голубей, я невольно продолжала сжимать медальон, его холодная поверхность, помогала мне удержаться, иначе или сбежала бы, или перешагнула бы грань, за которой только перерождение.

«Как бы мне хотелось стать кем-то, на кого Алэр не обратит внимания!» — в сердцах подумала я, устало опускаясь на охапку соломы. Когда пришла к умозаключению, что у меня нет другого выхода, ибо бродить по Двуречью опасно, потому пора идти признаваться эрт Шерану в том, кто я есть, почувствовала себя странно. Вздрогнула, потому как неожиданно заметила, что рукав платья стал непозволительно длинен. Едва удержавшись от крика, обнаружила, что превратилась в мальчишку, похожего на того, что был при конюшне. Медальон! Матушка Фрона постаралась на славу и оградила своего сына от неприятностей, которые могли возникнуть, если бы посторонние узнали о его происхождении. И как удачно все сложилось для меня!

Теперь возникла иная проблема: мне требовалось переодеться и как можно скорее! Старый наряд тоже не следует выбрасывать. По-быстрому осмотрелась, и память услужливо дала подсказку — мальчишка, что встречал нас — скорее всего он и живет здесь. Бросилась обыскивать все укромные углы — простые штаны и пара ветхих рубашонок сушились на веревках, растянутых в самом конце. Так быстро я ни разу не переодевалась, зато потом размеренным шагом покинула конюшню и вышла во двор. Здесь на меня накинулся конюшенный:

— Эй ты! Пошел вон! Это мое место!

Совершенно не представляла, как ведут себя в подобной ситуации крестьянские дети, а мальчишка надвигался на меня с кулаками. По привычке приняла боевую стойку, потом одумалась — драка мне сейчас не нужна! Хватит, и без того иду по самому краю! Хранитель удачи опять сжалился надо мной — в клубах пыли в деревню въехали всадники, среди которых я узнала помятого, но живого эрт Лагора. С ним была Тоэя и еще пять человек из отряда, отправленного со мной для охраны. Пристальнее осмотревшись, заметила, что помимо Алэра в деревеньке полным-полно демонов, они сильно отличались от коренных жителей. Сам лорд Нордуэлла выбежал из таверны навстречу отряду — дальше были расспросы, крики, оправдания выживших, притворные стенания Тоэи.