— Ну, убедился? — спросил меня этот… парень, кинув футболку в ящик для стирки. — Теперь твоя очередь. Давай, докажи, что ты девочка.

— Я раздеваться не буду, — тут же решительно заявила я, кое-как справившись с культурным шоком: этот парень куда больше женщина, чем настоящие женщины. Даже в повадках, даже в интонациях. Такое чувство, что он учился в школе для настоящих леди. И где в этом мире справедливость, а? Я тоже хочу так плавно двигаться и шикарно выглядеть! Нет, серьезно, кто его воспитывал? Хочу посмотреть на людей, сделавших из парня идеальную женщину.

— Что и требовалось доказать, — сказал он, опускаясь обратно на кровать и берясь за новую печеньку. — Давай, рассказывай настоящую историю.

— Я настоящую и рассказала.

— Что, все еще будешь играть в «девочку с Ковчега»? Это уже не смешно, — он тряхнул гривой, закидывая ее за плечо.

— Но это правда! — возмутилась я.

— Футболку сними, — тут же парировал он.

— Да не буду я перед тобой раздеваться! Если не веришь — на, посмотри мой паспорт.

Я сунула ему под нос документ. Улыбка сползла с лица этого андрогина. Он вертел мою карточку в руках так, и эдак, и даже считал ее вотчем: надо же, их вотчи и на такие штуки способны. Потом вернул мне карточку, откашлялся и сказал, пристально меня разглядывая:

— Ты не похожа на девушку.

— Ты тоже на парня не особо похож, — пожала плечами я. — Думаю, у нас с тобой одинаковые проблемы.

— Сомневаюсь. Но что проблемы у таких как мы всегда есть — с этим согласен. Извини, что смеялся. Я просто не ожидал, что когда-нибудь встречу настоящую девушку.

— Да ничего, я тоже маху дала. Я ведь даже не заподозрила, что ты парень. Так что ты меня тоже прости.

— Будем считать, что мы квиты, — сказал он.

— Ага, — улыбнулась я. — Слушай, а тебя действительно Элис зовут?

— Да.

— Но это ведь женское имя, — возмутилась я.

— И да, и нет, — скривился Элис. — Мне его дали в генетик-центре, где я на свет появился. Я же тау, вот они мне и подыскали подходящее женское имя. А когда я вырос, узнал об этом и решил возмутиться, мне показали статью в старом журнале, и там над фоткой какого-то мужика было написано «Элис Купер». Так что придраться не к чему. Даже если имя не мужское, то хотя бы один мужчина его до меня носил.

— Ну да, где-то я это слышала. Кажись, что-то с музыкой связано.

— Ага, — кивнул Элис. — Только очень древней. То ли конец двадцатого, то ли начало двадцать первого века, я не запомнил. Да и не важно.

— Знаешь, а тебе идет это имя, — подумав, заявила я, еще раз внимательно оглядев его и в очередной раз подивившись странной внешности. Жаль, что мы не можем поменяться. Ему ведь наверняка несладко живется с таким лицом. Если тут одни мужики, то они, наверное, смотрят на него так, будто… Ой, фу, даже думать не хочу. Стоп. А если все эти мужики узнают, что на борту появилась женщина? Мамочка! Я не готова к такой активной сексуальной жизни.

— Слушай, Элис, — я даже подалась к нему, запаниковав. — Ты ведь не…

— … никому не расскажу, — закончил он за меня, прекрасно все поняв. — Я же обещал.

— А я обещала тебя не лапать, — рассмеялась я. — Ты ведь думал, что я парень.

Элис покраснел и отвел взгляд. Завораживающее сюрреалистическое зрелище. Мой мозг еще не понял, красиво это или нет, но я определенно не могу оторвать глаз от этого парня.

— Ладно, пора, пожалуй, укладываться, — сказал он. — У меня сегодня был на редкость богатый на события день. Нужно поспать, чтобы привести мысли в порядок. Тем более, с завтрашнего дня мне стоит быть куда более осторожным и внимательным.

— А что будет завтра? — тут же поинтересовалась я.

— Завтра мне стукнет восемнадцать.

— Правда? — удивилась я. — А мне вчера исполнилось. Так мы, выходит, ровесники. Поздравляю!

— И я тебя, — вяло откликнулся Элис, доставая из шкафа какой-то жуткий матрас.

— А чего так кисло? Завтра ты официально станешь полноправным членом общества.

— Ну да, — еще больше помрачнел Элис. — Со всеми вытекающими из этого последствиями: вонючими и негигиеничными.

— Та же фигня, — сочувственно вздохнула я. — Но это не повод не любить завтрашний день. Он не обязательно будет плохим.

— Хотелось бы верить, — откликнулся Элис и задумчиво встал в узкий промежуток между двумя постелями: койкой и матрасом. Если б он все еще считал меня парнем, то без сомнений указал бы мне на матрас. Но смена гендерных характеристик заставила его изменить приоритеты, и теперь он стоял и думал. В результате с тяжким вздохом взял какое-то полотенце, бросил в изголовье матраса свою сумку и улегся на пол. Я скинула кроссовки и послушно забралась на койку. И как он тут спит? Мне ужасно не хватает моей мягкой, теплой постельки.

— Спокойной ночи, Алеста, — сказал он, щелчком по вотчу выключая свет.

— Спокойной ночи, Элис.

Адрес: Военная база «Либерти», общежитие Верхней академии, этаж 3, каюта 18. Имя: Элис. Генетическая модель: тау-1, улучшенная. Статус: гражданин третьего порядка.

Черт бы побрал этот матрас и мою обходительность. Сначала я полночи не мог устроиться. Мне было холодно и неудобно. Потом вроде как уснул, но так отлежал себе все, что поднимаясь, вспомнил весь спектр известных мне ругательств. Судя по состоянию Алесты, она тоже не оценила комфорт моей каюты: поднималась, недовольно морща нос и разминая шею.

Я с интересом посмотрел на нее. Слежавшиеся за ночь жесткие и короткие волосы смешно топорщились, старая растянутая футболка немного съехала с плеча, оголив лямочку — вряд ли от бюстгальтера, скорее от спортивной майки, судя по тому, что я ни вчера, ни сегодня не мог понять, есть ли у нее вообще грудь. Только сейчас до меня по-настоящему дошел тот факт, что я впервые в жизни вижу женщину: не на картинке, не на видео, а прямо перед собой. Если я протяну руку, то смогу коснуться ее. Эта мысль не на шутку взволновала меня.

Звонок в дверь отвлек от размышлений на эту тему. Я подошел, глянул на экран и увидел Яна. Открыл.

— С днем рожденья тебя, с днем рожденья тебя, с днем рождения Элис, с днем рожденья тебя! — фальшиво пропел друг и протянул мне два билета на концерт.

— Ты опять потратился? — спросил я, забирая у него подарок.

— Не обращай внимания, я их уже давно выкупил, — отмахнулся он, перекатываясь с пятки на носок, пока я разглядывал билеты и программку. Моцарт, Вивальди. Сплошная попса, чуток приправленная почему-то Стравинским. Никакой связи, никакой логики. Надеюсь, оркестр хотя бы нормальный, а не как в прошлый раз.

— А это кто? — тем временем спросил Ян, только что заметив моего квартиранта.

— Это Ал… — я замялся, сообразив, что имя Алеста на мужское так же не похоже, как и мое.

— Привет, Аль, — с какой-то странной интонацией в голосе поздоровался Ян. Потом перевел на меня испуганный, недоверчивый и обиженный взгляд и уточнил:

— Он твой парень?

Мне слюна не в то горло попала. Пытаясь прокашляться, я оглянулся на Алесту. Действительно, живописная картина: на разобранной койке с покосившимся матрасом сидело в одеяле помятое и взлохмаченное со сна бесполое нечто и с интересом разглядывало нас.

— Нет, — ответил я, наконец, прокашлявшись. — Это мой знакомый. У него жизненные трудности, так что он сегодня у меня ночевал. Ты же никому не расскажешь?

— Нет, конечно. Я нем как рыба, — с облегчением вздохнул Ян.

— Ты заходи, чаю попьем, — предложил я.

— Я с удовольствием, — улыбнулся он. — Только погоди, я вчера булочек свежих купил. А то знаю я, что ты к чаю всегда предлагаешь. Зубы сломать можно.

— Нормальное затяжное печенье, — пожал плечами я, но друг уже умчался. Пока его не было, я успел убрать билеты в сумку, поставить чайник и посетить санузел. Алеста застелила койку и приготовила кружки, чай и сахар: уже запомнила, где и что лежит. Когда я вышел из ванной, она листала «Войну и мир», а дверной звонок вовсю трезвонил.