— Жалею лишь об одном — что вы так и не научились держать язык за зубами, — отвечал полковник спокойно. — Слова из вашего рта вылетают быстрее, чем вы успеваете их подумать.

— Признаться, мне порой не хватает ваших поучений, — усмехнулась она. — Без вас в полку стало скучновато. Ну и как вам живется в роли наместника и феодала? Вымуштровали подданых так, что они у вас вздохнуть бояться? Смотрите, селяне — не солдаты. Прижмете их слишком сильно, хлопот не оберетесь. Говорят, вы недавно уже чуть не получили пулю в спину.

— Пустяки.

— Вспомнила: говорят, это был тот проходимец, который вытащил вас с поля боя? Как его там… сержант Зандер? Теряете хватку, полковник! Не раскусить предателя, ай-я-яй!

Она тряхнула смоляными кудрями и рассмеялась, показав острые белоснежные зубы.

— Все мы ошибаемся, Роза, кому как не вам это знать, — сказал полковник с усмешкой. — Уж вы-то накуролесили предостаточно. Ни один ваш проступок я не забыл, не надейтесь.

— Память у вас всегда была отменная, — кивнула она, — мои подростковые выходки вы без внимания не оставляли. Отдам вам должное: вы воспитывали меня куда больше, чем отец.

Она оглянулась на генерала и спросила, повысив голос:

— Не правда ли, папа? Когда ты отсутствовал, барон фон Морунген — ха-ха, тогда еще простой капитан Шварц — возился со мной, как строгая нянька.

— Истинная правда, — подтвердил генерал и пояснил для присутствующих: — Я брал Розу во все походы, она жила с нами при гарнизонах. Она привыкла ходить за барабаном. Можно сказать, была полковой дочерью. Однако компании офицерских жен она предпочитала капитана Шварца. Выбрала его своей жертвой, — он усмехнулся тонкими губами.

— Ему это было не по вкусу. В ту пору капитан Шварц меня терпеть не мог, — заявила Роза, как будто хвастаясь. — Однажды он даже запер меня в карцере за какую-то провинность. Я поклялась ему отомстить, и все еще впереди. У меня тоже неплохая память.

Она рассмеялась, полковник сухо улыбнулся. Карина и Бианка озадаченно переглянулись.

А уж я как была озадачена! Мне открылся кусочек прошлой жизни полковника и новая сторона его характера, о которой я до этого не имела ни малейшего понятия.

До чего странные отношения связывали Августа и дочь его бывшего командира! Они поддевали друг друга, перекидывались язвительными репликами. Дружба-вражда — вот на что это было похоже. А если со стороны Розы это была ненависть-любовь? А если со стороны полковника тоже?!

Я стиснула зубы и приказала себе не видеть то, чего нет.

Гаспар Тейфель замыкал шествие. Он почти не задавал вопросов, внимательно прислушивался ко всем разговорам и смотрел вокруг с непонятным выражением. Как будто он уже видел это дом когда-то — во снах? на картинках в книгах? — и теперь узнавал, и сравнивал увиденное с тем, что ему открылось ранее. Но когда его глаза останавливались на бароне, его взгляд становился иным: задумчивым, но в то же время острым.

Барон провел гостей по первому этажу, показал библиотеку и наиболее интересные детали интерьера замка.

— Что там? — Карина подошла к запертой двери в конце коридора и дернула за ручку. Вопрос адресовался мне, поэтому пришлось ответить:

— Нежилое крыло. Пыль, пустые комнаты. Мы пока не стали приводить их в порядок.

— А где вход в старую мастерскую Жакемара? — спросила Бианка.

— Туда можно попасть через подвал, — ответил барон. — Это довольно унылое место. Почему оно вас интересует?

Бианка смутилась.

— Хочется посмотреть, где мастер создавал свои шедевры, — ответила она чуть дрогнувшим голосом.

— Позже мы можем туда спуститься. А также подняться на крышу. Но не сейчас, — барон щелкнул крышкой часов и озабоченно посмотрел на циферблат.

— Вы бывали в подвале, Майя? — негромко спросил Гаспар Тейфель. — Я читал, там сохранились некоторые поделки мастера. Стальной паук или скорпион, или какой-то другой механический монстр.

— Пока не бывала, а механических монстров тут полно.

Я призадумалась. Заглянуть в мастерскую в подвале хотелось давно, но хлопоты по хозяйству не оставили свободного времени. Кланц исследовал подвал вдоль и поперек. В своем письме он просил заглянуть туда и попытаться использовать дарованное мне второе зрение. Вдруг удастся увидеть то, что ускользнуло от него!

Решено: больше не буду откладывать. Наведаюсь туда сегодня.

Осмотр замка завершился в обеденном зале. Гости сразу направились к гигантским часам и потребовали подробного рассказа об этой мрачной достопримечательности замка Морунген.

— Барон, правда, что они бьют когда предвещают большую беду? — спросила Карина.

— Есть такое поверье.

— Но вы, как реалист, в него не верите.

— Нет.

— Видите, я уже хорошо вас изучила!

Они улыбнулись друг другу, как мне показалось — с понимающим видом, и это причинило мне новые страдания. У них уже были общие шутки и понятные им двоим смыслы.

Пыточное кресло заняло гостей надолго. Они изумленно изучали резные черепа, нажимали рычажки, наблюдая, как выскакивают и прячутся обратно острые лезвия.

Карина крепче вцепилась в локоть полковника, как будто ей стало дурно. Бианка побледнела. А Гаспар бесстрашно потрогал пальцем острие и заметил:

— Руку даю на отсечение, господин барон, умей ваш замок говорить, он бы поведал нам немало интересного о тех, кто в нем жил. Уж столько слухов о нем ходит… пропавшие люди, странные хозяева… В местном трактире мне рассказали, что не так давно — лет двадцать назад — мальчик и девочка сгинули на землях Морунгена. Или даже под его крышей — доподлинно неизвестно, вышли ли они из ворот замка. Вы были с ними знакомы, барон?

— Да, я знал этих детей. Печальная история. Увы, леса здесь густые, потеряться в них легко. Слухов ходит и впрямь много. Но их большая часть — глупые домыслы. Люди пропадают всегда и везде. Согласно записям, под крышей замка Морунген даже не умирал никто. И слуги, и хозяева предпочитали делать это за его пределами.

Карина Кальбек охватила себя руками, как будто ее морозило.

— Этого не может быть. За сто лет ни один человек не умер под его крышей?

— Так говорят записи, которые вели после изгнания Жакемара.

— Согласно старинным поверьям, дом не может считаться законченным, пока в нем кто-нибудь не умрет и не родится. Пока это не случится, в доме не будет счастья. Кто владел замком последний век?

— Разные люди. Они были самыми обычными людьми. Ни заговорщиков, ни преступников.

— Владельцы может и были обычными, но его зодчий! — с силой сказал Гаспар Тейфель. — Поверья также говорят, что дома отражают характер своих владельцев. Этот замок — каменное воплощение его создателя мастера Жакемара. С его иррациональным мышлением и дикими фантазиями. Я бы сказал, он вложил в этот замок свое сердце.

— Сердце! — воскликнула Карина. — Какой странный образ! И верно: в замке полно изображений сердца! Скелеты… то сооружение в лабиринте! Я наслышана о нем. И… ваше сердце, полковник! — добавила она с трепетом.

— Да-да, и мое сердце, — ответил он, поморщившись. — Этому есть простое объяснение, дорогая Карина. Я, в некотором роде, тоже создание Жакемара, реализованное его последователем Кланцем.

Меня кольнуло, что он назвал ее по имени.

— Вы должны больше рассказать нам о Жакемаре и его искусстве, — потребовал Гаспар Тейфель.

— Увольте. Я не ученый и не мистик. Искусство Жакемара и историю замка глубоко не изучал. Куда больше обеспокоен тем, как поддерживать порядок на землях замка. И потому сейчас вынужден вас покинуть — к двенадцати явится бургомистр Ольденбурга и еще один местный житель. Необходимо с ним побеседовать о делах округа.

— Но наша верховая прогулка не отменяется? — обеспокоилась Карина.

— Вечером буду в вашем распоряжении, — успокоил ее барон.

На этом стало ясно, что экскурсия по замку завершена.

Хозяин дома откланялся и ушел, а следом и гости разбрелись по своим праздным делам.