Госпожа Шварц открыла молитвенник, нашла нужную закладку и приготовилась углубиться в чтение. Не открывая глаз от страницы, она неожиданно добавила:

— Послушайте моего совета: когда прибудут гости, попросите Августа представить вас как мою компаньонку и дальнюю родственницу. Потому что иначе вы окажетесь в неудобном положении. Вы не их круга. Вы не родня хозяину дома. Экономка в развлечениях участвовать не может. Компаньонке хотя бы позволено на них присутствовать. Коситься, конечно, будут, но вы это переживете.

Ее совет был разумен, однако пробудил горькие чувства.

Пришлось заручиться помощью Курта. Его смекалка и расторопность оказались кстати, когда дело дошло до найма мастеров и временных слуг. Тут я была спокойна: бывшего денщика не провести. Он и сам кого хочешь проведет, облапошит и уболтает. И все с улыбочкой, с шутками, прибаутками и подкручиванием черного уса.

Первую неделю в замке стояли суета и неразбериха.

Новые горничные путались под ногами и бродили по коридорам с потерянным видом, ойкали при виде каменных скелетов и пугались каждой тени. Потом привыкли, дело пошло на лад. Постепенно исчезла паутина из углов, отмытые перила заблестели воском, с доспехов и щитов сползла ржавчина, и даже каменные изваяния стали выглядеть не только зловеще, но и величественно.

Без шепотков и паники все же не обошлось. Особенно после того, как со стены в разгар уборки сорвался щит и отдавил новой горничной ногу. Немало крику было, и когда из глазниц черепа в коридоре второго этажа разбежался в разные стороны выводок паучков. Или когда летучая мышь влетела в окно кухни и запуталась в шевелюре новой посудомойки. Девчонка визжала так, что со стола упал и раскололся бокал.

Новые и старые слуги шептались о призраках и проклятиях и со злорадством гадали, кто из гостей первым падет жертвой Безголового Кадавра, или Духа замка Морунген, или кобольдов из рудника.

После этих событий пришлось еще раз проверить, хорошо ли заперты двери в нежилые части замка. Не хватало, чтобы кто-то из новичков забрел туда и потерялся. Я и сама-то плохо знала те части замка…

По этой же причине — не пугать обитателей замка лишний раз — я, наконец, взялась за ремонт огромных часов в холле. Нельзя допускать, чтобы они в разгар веселья ошарашили гостей похоронным боем. Впрочем, столичным аристократам такой аттракцион может понравиться, раз уж у них в моде все потустороннее. Но рисковать не следовало.

В сундуке одной из пустующих комнат отыскался старый мальчишеский костюм с короткими брюками и просторной рубахой. Сдается, его надевал лет восемьдесят назад прежний владелец замка для игр на свежем воздухе.

Я переоделась, на голову повязала косынку, нижнюю часть лица замотала мокрой тканью, чтобы не дышать пылью. На руки надела рабочие перчатки с обрезанными пальцами. Вооружилась фонариком, необходимыми инструментами. Шуганула кота, который путался под ногами, открыла потайную дверцу и собралась нырнуть в утробу часов.

Меня остановил короткий вскрик. В дверях стояла бледная госпожа Шварц и прижимала к груди руку. Хозяйка замка тяжело дышала.

— Ну?! Что случилось? — спросила я невежливо, спустив шарф с лица.

— Ад и холера, это вы! Черт бы вас подрал со всеми потрохами! — воскликнула госпожа Шварц, и я чуть не села, услышав из ее уст столь забористое ругательство.

— Простите, — она пришла в себя, беззвучно прошептала молитву и коснулась рукой амулета на груди. — Вы меня напугали. В этом наряде вы словно… привидение. Тот мальчишка… Гансель… ходил в похожем, — она коротко и нервно рассмеялась. — Коричневые штаны, зеленая рубашка, и лицо заматывал, чтобы не жалили пчелы, когда он воровал мед у пасечника. Помнится, Август однажды крепко вздул его за воровство… и пригрозил следующий раз шею свернуть. И чего я о нем вспомнила, ума не приложу!

— Кто такой Гансель?

Госпожа Шварц отвела глаза — отвечать ей не хотелось. Она нагнулась и взяла на руки Фила, который подошел потереться головой о ее юбку.

— Кто это? — настаивала я. — Имя мне знакомо.

— Гансель и Ивонна были дети, которые пропали из замка, — неприязненно напомнила она.

— Ах да, верно… — я наморщила лоб. Те далекие события нет-нет да всплывали в разговорах обитателей замка, как будто напоминая о себе с какой-то целью.

— Что вы делаете, Майя? Зачем на вас эти тряпки? — поинтересовалась госпожа Шварц.

— Собираюсь забраться внутрь часов.

Я опять распахнула дверцу и заглянула в начиненную механизмами утробу, прикидывая, не понадобится ли второй фонарь. Тиканье и постукивание стали оглушительным. Хорошо, что Августа нет дома. Он не переносит этих звуков.

Кот внезапно забеспокоился. Он вывернулся из рук госпожи Шварц, шлепнулся на пол и крадучись пошел вдоль стены.

— И что вы собираетесь найти внутри? — мрачно вопросила госпожа Шварц. — Призрак замка, что предвещает беду? Или хотите разбудить рок? Вновь услышать тот похоронный звон?

Когда она начинала говорить вот так, у меня мурашки по спине бегали.

— Я рассчитываю найти там треснувшую шестеренку или что-то подобное, — отрезала я. — А призраки пусть сами о себе позаботятся. У меня и без них хлопот полон рот.

— Вы еще очень молоды, — сказала госпожа Шварц с интонацией своего сына и почти его же словами. — Вы легкомысленно относитесь к вещам не из мира сего, которых не понимаете. Вы такая приземленная, такая практичная… — она покачала головой, и было неясно, ругает она меня, или же хвалит.

— Пожалуй, я понимаю, чем вас увлек Август. Вы видите в нем сломанный механизм, который хотите починить. Как в этих часах. Никто не любит механизмы больше вас. Только не забывайте, что механизмы не умеют любить в ответ.

Она собралась уходить, но потом повернулась и выдала на прощание:

— И не забывайте: дух замка Морунген следит за всем, что вы делаете. Я знаю точно.

Глаза у нее при этом были какие-то безумные.

Я заскрипела зубами. Мне бывало жалко госпожу Шварц, я сочувствовала ей, но давно оставила все попытки понять ее и относиться к ней доброжелательно.

— Да ну вас, — сказала я себе с досадой, когда она ушла — Тоже мне, любительница покаркать!

Я вновь натянула на лицо мокрую ткань и забралась внутрь часов, твердо решив лишить их голоса раз и навсегда. Успеха добилась спустя полчаса, сломав лишь одну отвертку.

Загадка неурочного боя оказалась до удивления нелепой, и ее решение таким простым, что я рассмеялась — и тут же закашлялась от пыли.

Не буду никому не рассказывать о своем открытии, коварно решила я. Пусть оно будет моей козырной картой. Преподнесу ее потом как-нибудь поэффектнее… А то заладили: злой рок! Мистика! Дух замка Морунген!

Чушь на постном масле. Теперь-то мне это точно известно! Замок таит немало тайн, но то, что загадал один человек, сможет разгадать другой. Пусть не сразу, но тем ценнее будет отгадка.

Удачно разделавшись с одной тайной, я взялась чистить и изучать основной механизм часов, но тут успеха добиться не удалось. Просто потому, что механизм оказался ни что не похожим! Показывать время было лишь одной его возможностью… но он создавался мастером Жакемаром и с какой-то другой, неизвестной целью. Передача подключалась к механизмам в толще стен замка. Я попробовала призвать свое второе зрение, чтобы проследить их протяженность, узнать их предназначение, но ничего не вышло.

Может, использовать тот аппарат, который бросил в замке Зандер? Ухофон? Отчего-то эта мысль не вызвала восторга. Да и разбираться с его устройством времени не было.

Я чихнула, почесала лоб и поудобнее устроилась на узкой витой лесенке. Спина затекла; последний час мне приходилось изгибаться под немыслимыми углами, чтобы дотянуться до нужных узлов. Трубочистам и то легче приходится.

Пожалуй, хватит на сегодня. Осталось последнее: остановить часы, как просил полковник. Он не выносит их размеренный, мрачный стук.

Мне удалось обнаружить простой рычаг, повернув который можно было разом остановить ход шестеренок. Я обхватила лакированную рукоятку: стоит потянуть, и гул, и тиканье, и вибрации вокруг меня прекратятся. Наступит тишина. Механический монстр заснет смертным сном. Удастся ли потом оживить его, учитывая, как сложно и непонятно его устройство?