И вот, сидя в кресле и мечтая забыть обо всем на свете и просто поспать хотя бы сутки, я дотронулась кончиками пальцев до прохладных гладких граней матового кристалла связи — стоящий на каменной настольной чаше-яйце, он тускло переливался радугой, сигналя о том, что днем кто-то очень сильно хотел поговорить со мной. Активировав его, увидела три разных изображения мрачного Эйтана и одно — улыбающейся Сератины.

Что от меня было нужно принцу, я не знала. А выглядел он очень обеспокоенным. Но отвечать ему так поздно? Это было нескромно. К тому же, я была уверена, разговор с ним мог потерпеть до утра.

А вот бабушке я перезвонила сразу же. Только когда мираж заклубился над кристаллом, я увидела в нем не ее, а сестру. Хейли, одетая в мягкую светлую пижаму, сидела у себя на кровати в обнимку с плюшевым пегасом и чуть покусывала нижнюю губу — верный признак нервозности.

— Что случилось? — сон сразу как рукой сняло. — Почему ты не спишь?

— Переживаю, — она едва заметно улыбнулась, и в груди защемило. Моя радость. Моя златовласая нимфа. Как же я ее люблю… — Новости показывали. У вас опять кого-то убили?

— Не у нас, — я отмахнулась, стараясь не выдать себя. Не хватало еще пугать сестру своими страхами и проблемами. — Это все ерунда. Не обращай внимания и ложись спать.

Но она мне не поверила. Хейли всегда чувствовала ложь. Вот кого Аттору нужно было нанимать следить за невестами.

— Ты врешь, — уверенно заявила она.

— С чего ты взяла?

Как давно я не обнимала сестру… А, может, ну их всех? Портал — и до нее? Я, конечно, сегодня чудовищно устала, но это физическое, а не магическое истощение.

— С того, что ты врешь, — Хейли была предельно серьезна. — А еще ты не отвечала днем, а ответила только ночью.

— О чем ты бы никогда не узнала, если бы легла спать вовремя! — я все еще старалась перевести все в шутку. Девочек с мягкими игрушками в руках не стоило загружать взрослыми проблемами. Но сестра только внешне походила на обычного ребенка. Иногда, как сейчас, глядя в ее внимательные медовые глаза, я понимала это очень остро. И тогда чувство вины за то, что моих стараний все еще было недостаточно, затапливало меня полностью.

— Я не хочу спать, — Хейли отложила игрушку и поправила кристалл, стоящий где-то на кровати. Мираж дернулся вверх, и я увидела алую пылающую метку высоко над головой сестры. В ярком освещении ее спальни объемная руна Предателя, словно выжженная в воздухе, смотрелась неправильной, жуткой и лишней. Хотя такой она выглядела в любом свете. — Я хочу вообще никогда не спать.

— Тебя опять мучают кошмары?

Она кивнула, снова закусывая губу.

— Бабушка как раз в подвале — варит зелье, чтобы их не было.

— Понятно, почему ты сейчас одна, — я вздохнула. Сератина всегда была недовольна, если Хейли оказывалась поблизости от ее котлов. И неспроста — рядом с сестрой могли взорваться даже самые простые зелья. Бабушка обещала, что со временем это изменится. Но пока ядро девочки было нестабильно, в лабораторию ей было нельзя. Она сильно переживала из-за этого.

— Угу. Как самая бесполезная. А я ведь могла бы чем-нибудь помочь! Я же не новорожденная рырецка.

Я хочу было покачать головой, но…

— И поможешь.

Пока я дергалась, что с Отбором и множащимися вокруг него трупами ничего не успевала, она могла бы прочитать то, что выписали големы, и после рассказать мне о своих идеях и подозрениях. Свежий взгляд со стороны мне бы пригодился.

Не это ли я сегодня делала для Аттора?

— Ты шутишь? — сомнений в голосе сестры было столько же, сколько надежды.

— Нет. Я сейчас приду и все объясню. Гаси кристалл.

И пока недоуменная Хейли выполняла мою просьбу, я почти бегом рванула к письменному столу, где лежали нужные записи.

…В полночь я наконец-то была в постели. И пусть усталости от «прогулки» лишь прибавилось, настроение было на порядок лучше. У меня появилась возможность сосредоточиться на том, что никто, кроме меня, не сделает, а сестре теперь было, чем заняться. И даже если она ничем не поможет, хотя бы перестанет скучать. Все-таки жизнь в уединенном домике в горах не баловала развлечениями. Даже клеймо скрывать было необязательно, так как шанса встретить случайно прохожего там не было. Я сама возводила на нем многоуровневую защиту и от чужаков, и от чудовищ.

С улыбкой на губах я заснула.

***

Аттор

О чем он действительно сейчас жалел, это о том, что в сутках так мало часов. В последнее дни ему их катастрофически не хватало.

Вот и сейчас, два ночи, а он все еще разбирал отчеты о магических допросах над стражами, все еще подписывал рапорты на увольнение и приказы на арест тех, кто это заслужил, все еще решал, как переставить успешно прошедших допрос охранников, чтобы все были под присмотром и никто не остался недовольным…

Решив, что уж хотя бы последнее он сделает с утра, а сейчас все-таки поспит немного, иначе даже бодрящее зелье ему не поможет, Аттор откинулся в кресле и двойным щелчком пальцев погасил в кабинете весь свет. Спать на службе ему доводилось крайне редко. Но идти сейчас домой ради трех часов отдыха и терять драгоценное время на переходы и переодевания? Ну уж нет.

Сон пришел быстро, почти мгновенно.

Но почти тут же жестоко был нарушен грубым гудением сигнала и засиявшим ярко-желтым кристаллом.

Аттор уставился на стену. Сигналил кристалл пятого сектора.

Танцующие, чтоб их, эржи!

Можно было сперва вызвать мираж, чтобы узнать, где же именно проблема. А можно было создать портал до домика Энабетт и, если вдруг, чудом, сигнал не от нее, разбираться уже на месте.

Он даже не думал. Просто открыл портал.

…И вышел из него в гудящий пожар…

Реакция не подвела.

Воздушный поток тут же потушил часть горящего, словно бумага, здания, и огненные языки едва коснулись его, успев опалить волосы и края рубашки, но не обжечь тело. Еще несколько мгновений были нужны Аттору на то, чтобы силой уплотнить защиту. А после — разворот корпуса, толчок рукой от плеча — и стена воздуха, сметая на своем пути не только пламя, но и мелкие обломки догорающей мебели, прошлась по площади разрушенного строения.

Между прочим, зачарованного как раз от чего-то подобного!

Аттор быстро огляделся, пытаясь унять сердце, бьющееся кувалдой об ребра грудной клетки.

В ночном уличном освещении черное пепелище — то, во что превратился некогда аккуратный домик — казалось древними руинами, заросшими мхом. Только мха не было — были зеленые и фиолетовые кляксы света, в котором клубился сизый дым. А еще какая-то безжизненная тишина, полная отвратительного запаха гари и треска кое-где догорающего дерева.

Что. Тут. Произошло?

И где, тысяча эржей, Бетти?

Спросить он не успел.

— Мы здесь! — откуда-то из-под обломков сипло крикнула она и тут же закашлялась.

Дышать Аттору сразу же стало легче. Он бросился на голос, по пути чуть не споткнувшись об обугленную часть голема. Выругался. Рассматривать не стал — некогда. Захлебывающийся кашель Энабетт все отчетливее доносился спереди. Несколько шагов — и вот он около «шалаша», сделанного из кучи сваленных частей стен. Бетти точно была под ними.

— Цела?

— Да.

Ответ дан твердо. И не напугана. Это хорошо.

— Сейчас вытащу. Только не мешай чарами, — на всякий случай предупредил он, напитывая сырой магией мышцы рук, — те сразу же едва-едва засеребрились под кожей. Как же чудовищно потом будет болеть каждая клеточка тела… Ну да и эрж с ним!

Энабетт что-то прокашляла в ответ, а он, раздраженно подумав о том, на кой ляд она надышалась гарью во время пожара, осторожно принялся разгребать завал. Заодно появилось время хоть немного попытаться понять случившееся.

Итак.

Разрушенный дом, который должен был выдержать даже падение дракона. Это — первое. И, главное, разрушенный за сколько? Секунду? Две? А могло ли быть так, что Аттор просто не сразу проснулся? Маг напряг память и чувства. Нет. Не могло.