Пока они возвращались в Ведьмину пущу, Нефрона не раз споткнулась на ровном месте, её ударила по голове упавшая ветка, и заклинания, которые она призывала для унятия головной боли, не удались. Местные ведьмы не дали ей сказать ни слова, сразу заподозрив, в чём дело, и с помощью магии переправили пришельцев на дно колодца.

— Ну, прекрасно! То они привечают нас как лучших друзей, кормят, укладывают спать, гадают, то выкидывают такие штуки! — воскликнула Нефрона. — Вот скажи мне на милость, почему именно в эту сырую яму? Я была бы гораздо более признательна, если бы они закинули нас во дворец к Триглаву. Какой смысл в том, что я буду сидеть рядом с их деревней, по их логике я всё равно заражу их невезучестью, когда они придут сюда за водой.

— Леди…

— Плевать на титулы, зови меня тётя Нефрона.

— Тётя Нефрона, вы не правы. Они никогда не придут сюда за водой.

— Как так?

— Это не их колодец.

— Не понимаю тебя.

— Когда Вронагерна гадала нам, там был другой колодец, с другими камнями.

— И правда. Какой ты наблюдательный. Но может быть, это обман зрения? Или их колодец только снаружи выложен чёрными камнями?

— Нет. Я заглядывал в него.

— Значит, мы сейчас можем быть где угодно. Но это не отменяет того, что нам надо выбираться!

— Вам сейчас лучше не колдовать.

Нефрона нахмурилась и призвала Тьму. Конечно же, ей это не удалось.

В последующий час она занималась тем, что чередовала попытки призыва с бессвязными выкриками, нелестными для жителей Ведьминой пущи и, в особенности, для Вронагерны. Наконец она успокоилась, решив, что когда достигнет шестилунного статуса, то нашлёт на них гнойники. Предвкушения страданий провинившихся ведьм доставили ей удовольствие, и она совершенно утихомирилась. В таком состоянии её обнаружила Идея.

— Ремус, как насчёт того, чтобы получить первый урок мастерства?

— Ур-ра! Но как? Здесь?

— Здесь. Единственная надежда — на тебя.

Нефрона оглянулась в поисках материала и нашла кое-что, чего в любом месте достаточно, то, из чего легче всего сделать слугу — камень.

— Подобно демонам, сморты тоже изменяют плоть, но не живую. Заставь камень ожить.

— Как?

— Откуда мне знать? Твои сородичи — скрытные ребята. Маги же действуют открыто, при всех, не то что сморты, в подземных лабораториях… Ты не сиди, а думай, работай, и получишь первый полумесяц на медальоне!

Мерцалки блистали в безоблачном чистом небе, блёкло освещая покрытую жёсткой травой и редким кустарником долину. Ветра не было, сервиярной вони тоже. Вдалеке ясно виднелись стены незнакомого города — чёрные на фоне чёрного неба.

Мирт с досадой пнул землю и произнёс:

— Куда ты открывал портал?

— В Лаиторму, — отозвался Фарлайт, вытаскивая из волос ветки.

— Я готов поклясться своим именем, что это не только не Лаиторма, но и не Север.

— Меня интересует другое. Ты ничего не забыл?

— Вроде нет.

— Где твой конь?

— Стидх?! Горе мне! Все мои вещи!

— В сумке вроде были какие-то важные бумаги?

— Кому они нужны? Пропали одежда, зеркало, кинжал, леинра!

Фарлайт смущённо подумал, что кинжала в потерянной сумке как раз и не было. Тридан продолжал возмущаться.

— Не иначе как черти отвязали, когда уродец напал на Нефрону! Отвлекали, гады… Стидх, наверное, героически сопротивлялся…

— Он не сопротивлялся.

— Откуда ты знаешь?

— Просто знаю, и всё.

— Озарение?

— Вроде того.

«Мы одни в степи… третий ранг, не сможет мне сопротивляться!»

Маг вздрогнул. Мысль отступила, ненавязчиво намекая, что вернётся в ближайшем будущем. Фарлайт побрёл к городу.

— Подожди меня!

Они прошли несколько сотен метров. Мирт собирался молчать всю дорогу, но не выдержал.

— Ты раньше хорошо открывал порталы?

— Если только на маленькое расстояние.

— Сейчас ты сильнее, но почему-то не сработало…

— Может, неподалёку кто-то тоже открыл портал в эти места, вот и вышел сбой.

— Ничего себе ошибочка! Кто бы это мог быть? Нефрона?

— Не смеши меня.

Путники преодолели ещё несколько сотен метров.

— Я знаю, где мы! На Востоке!

— С чего ты взял?

— Гляди — какими стенами окружён город! Башни с ярусами, балконы-цветники, цветы даже на охранных башнях! Это точно Восток!

Они прошли ещё немногим более тысячи метров. Справа от них показалось несколько существ, каких, пока было непонятно. Сначала казалось, что они идут туда же, к городу, но вскоре выяснилось, что существа хотят преградить дорогу путникам. На этот раз молчание нарушил Фарлайт.

— О чём ты?

— Да так, смотрел на пейзаж, вот и вспомнились стихи. Балхарф Разрушитель, знаешь такого?

— Мне чужда поэзия магов. Стихи они пишут хреновые, не то, что триданы. Я даже не знаю, что меня в этом стихе бесит больше: тривиальные рифмы или невнятный смысл, — промолвил Мирт. Что-то будто надавило на него, тело его свела судорога.

— Это из поэмы «Предатель недостоин жизни».

Тридан вдруг упал на колени и схватился руками за шею.

— Прекрати… — прохрипел он.

Маг жутковато рассмеялся и вцепился взглядом в корчащегося у его ног Мирта. Тот перестал задыхаться и, отняв руки от горла, упал на сухую землю.

— Я всё это время думал, с чего вдруг решил вывалить тебе всё, что знаю, там, в Ведьминой пуще… Ты зачаровал по-тридански! Но ты слишком слаб, у тебя три луны, тебе кто-то помогает! Признавайся, кто!

— У тебя точно паранойя… Сначала кто-то будто подослал чёрта, теперь меня…

Невидимые тиски опять схватили Мирта за горло, и он поднял руки, мол, сдаюсь.

— «Предатель недостоин жизни», ты помнишь?

— Дай отдышаться…

Мирт сел и закрыл лицо руками.

— Говори!

— Что говорить? Ты и так догадался…

— На кого ты работаешь?

— На мастера Нельжиа! Может быть, из меня не вышел друг, зато получился образцовый подданный… Я обязан быть верным своему мастеру, даже если бы я не хотел этого, меня может заставить закон, и тут ничего не поделаешь, я должен подчиняться! Меня не за что винить!

— Лжёшь.

— Клянусь Тьмой!

— Не смей ею клясться!

Мирт поднялся с земли, вытянув руки в стороны и выпятив грудь.

— Хочешь бить? Бей! Но я не лгу!

— Мне лучше знать, — отрезал Фарлайт. — Хочешь сыграть на том, «какой я маленький и слабый, а он, злой и сильный, мучает меня»? Рассказывай с самого начала.

— Хорошо… По дороге в Пиминну я остановился на ночлег в Ихритте, и мастер явился мне во сне. Он приказал мне следить за каждым твоим шагом. Так что ты был прав, когда сказал, что я шпион, доволен? Время от времени мастер отправлял мне вопросы и принимал мои ответы, тоже мысленные… Сразу после того, как ты говорил с рыцаршей, мастер потребовал у меня подробный отчёт, и я хотел скрыть от него, правда! Но он почувствовал ложь и погрозился распороть мне живот и вывесить мои кишки на судейской башне, чтобы другим было неповадно. Так что Нельжиа знает всё, что с нами происходило.

— Мирт… Как прозвище Нельжиа?

— Какое это имеет значение…

— Как думаешь, тридан с прозвищем «Приятный» будет кому-нибудь приказывать или угрожать располосовать живот?

Тридан ошарашенно застыл.

— С тобой говорил не триданский, а демонский судья. А до тебя даже не дошло!

— Не кричи на меня! Ты хоть представляешь, как я себя чувствовал, когда ты прогнал Нефрону? Как мне было хреново? Но мне пришлось сделать вид, что я на твоей стороне, потому что у меня был приказ.

На глазах Мирта блеснули слёзы. Фарлайт с презрением отвернулся.

— Даже если бы с тобой действительно говорил Нельжиа, ты не должен был ему всё говорить. Самой высшей инстанцией для тебя должна быть мать наша, Тьма, а не какая-то её сотая часть, называющая себя мастером!