– Надевай, – приказала она, снова отвернувшись к шкафу.

Острый веер рыжих волос прокрутился вслед за девушкой вокруг ее оси и резко спал на мускулистые плечи. Она открыла другую дверь, присела на корточки и достала оттуда коробку для обуви, в которой аккуратно были сложены лакированные белые босоножки на высокой изящной танкетке. Они пришлись Татьяне по вкусу.

– И это, – добавила Света, поставив коробку на руки новенькой поверх пакета.

– Ээ? – протянула Татьяна, оглядев толпу вокруг.

Произнести что-то более вразумительное ей не давал стресс и, как следствие, напряженное онемение во всем теле. Света невозмутимо пялилась в ответ.

– Переодеваться прямо здесь? – сглотнув, уточнила Татьяна.

– Ширма там, – бросила рыжая и присела за столик у окна.

Ее длинная мускулистая рука указала на угол за шкафом, в котором пряталась двустворчатая ширма с красивым цветочным узором, имитирующим японский. Татьяна смекнула и пошла переодеваться.

В пакете лежали бюстгальтер и трусы, более изощренные и напыщенные, чем обычное нижнее белье. Комплект состоял из темно-синего лифа, испещренного крупными и мелкими стразами, словно ночной небосклон звездами, и такого же цвета стринг, соединенных между собой четырьмя кружевными лентами со звездочками по две спереди и сзади. В комплекте шли чулки из темно-синего кружева с узором из белых звезд. Надев костюм, Татьяна еще минуты три стояла за ширмой, стесняясь выходить. В такой одежде она чувствовала себя полностью голой, хотя все самые интимные места были прикрыты. Она осматривала себя со всех сторон, насколько ей позволяла гибкость. Стринги оказались очень узкими, не полностью скрывали зону бикини, что особенно заставляло Татьяну смущаться. Стопам в туфлях было удобно, но ноги дрожали на такой высоте от боязни подвернуться. Она потопталась на месте, чтобы привыкнуть к новой обуви, и один раз чуть не упала, вовремя упершись в стену левой рукой. Как на таких активно танцевать, она пока не могла себе представить. В общем, дискомфорт выражался во всем наряде целиком. Татьяна чувствовала себя по-дурацки и хотела забиться в угол, но все-таки вышла, потому что эта работа была ей жизненно необходима.

Света оценила ее образ в костюме и цокнула губами.

– Отвратительно.

Она подошла к Татьяне и бесцеремонно заглянула в трусы, отодвинув тонкую ткань стринг указательным пальцем. Резинка трусиков хлестнула девушку по низу живота.

– Что за заросли?

По гримерке пробежались неприятные смешки. Татьяна словила несколько прищуренных ухмылок на лицах других девушек. Парни, которых было меньшинство, где-то шесть из шестнадцати, с любопытством поглядывали на нее. Сами они выглядели такими гладкими, будто вместо нормальной человеческой кожи с порами и волосами были обтянуты искусственным силиконовым покрытием.

Татьяна посмотрела на себя, но не знала, что на такое следует ответить. Света скрестила руки на груди и в упор уставилась на растерянную девушку. Та чувствовала, как медленно расплавляется под грозным взглядом, но ничего поделать не могла. Она возмущалась глубоко в душе, волновалась и нервничала, теребила руками звездочки для успокоения, ожидала дальнейших инструкций и горела желанием поскорее выйти в зал лишь для того, чтобы уйти отсюда. Света ей не понравилась. Она была строга, придирчива и неприветлива. Смотрела высокомерно, говорила грубо, всеми жестами и мимикой отталкивала от себя. Очевидно, это и было ее целью – сделать так, чтобы Татьяне стало некомфортно, не понравилось и захотелось уйти, хотя ей поставили противоположную задачу. «А может, нет? – с ужасом осознала она. – Может, Арина специально сказала ей меня гнобить?». Это показалось весьма вероятным. Но даже если весь мир противился тому, чтобы она здесь танцевала, ей просто некуда было идти, поэтому приходилось цепляться за место из последних сил.

– У меня волосы белые и невидимые, это не помешает, – сказала Татьяна, собрав по сусекам организма остатки бойкости. – В следующий раз все сделаю.

Она выдержала долгий Светин взгляд, сменившийся с пренебрежительного до снисходительного.

– Может быть, для тебя действуют какие-то особенные правила, – сказала рыжая, надавив на предпоследнее слово и при этом сощурив глаза, – но все мы здесь подчиняемся строгим стандартам. Ты должна быть гладкой. Везде, кроме головы.

Она еще раз оценивающе взглянула на нее снизу вверх. Остальные последовали ее примеру, как будто синхронизировались по блютуз. Потом Света шмыгнула носом и заговорила более наставническим, чем издевательским тоном:

– Лучше сделай сразу лазерную эпиляцию. С бритвой будешь мучиться.

Татьяна кивнула, хотя полного представления о том, что такое лазерная эпиляция не имела. Никогда до этого область бикини не доставляла ей столько неудобств, поэтому ей и в голову не приходило что-то с ней неестественное делать.

– Может быть, есть шорты? – с надеждой спросила она, хотя вероятность положительного ответа казалась нулевой.

Света вернулась к шкафу и, покопавшись там на одной из полок, достала короткие черные шортики, больше похожие на трусы-хипстеры, но зато они закрывали интимную зону полностью.

– Держи пока, – она бросила шорты в Татьяну, которые прилетели прямо в лицо.

Было не похоже, что Света метила в другую часть тела. Девушка глубоко вздохнула, чтобы стерпеть такое. Затем рыжая указала на свободный угловой туалетный столик, самый далекий от окна. Татьяна за секунду до этого поняла, что ей отведут именно это место.

– Вот твой столик, можешь всю косметику здесь оставлять. Никто ее трогать не будет, – продолжала наставническим тоном Света, отмахнув за плечо длинную рыжую прядь. – Ты танцевать-то хоть умеешь?

Ее прямоугольное лицо приняло такое выражение, будто она уже ничего от жизни не ждала, но в глазах мелькала маленькая искра надежды на лучшее.

– Умею, – твердо ответила Татьяна, чтобы показать свою стойкость, хотя в душе ей хотелось реветь, как маленькой девочке.

– Помимо классики? – уточнила Света, чуть наклонив голову набок, чтобы взгляд ее казался более внимательным и унизительным.

– Буду импровизировать.

Рыжая хмыкнула и отвернулась. Татьяна не стала заходить за ширму, чтобы надеть шорты, потому что парни итак уже все видели. Она быстро натянула их, но застегнуть на тугую пуговицу оказалось непросто. Света уже, было, протянула руки, чтобы помочь ей, но Татьяна отвернулась, воскликнув: «Я сама!».

– Ну, раз ты такая самостоятельная и всеумеющая, пойдешь на сцену со мной сейчас, – сказала Света.

Все уставились на Татьяну ошарашенно, будто она выиграла в лотерею несчетное количество миллионов. Девушку эту насторожило. Сердце забилось сильнее. Почти выпучив из орбит глаза, стараясь придать им форму идеального круга, она внимательно следила за тем, как Света спокойно подходит к туалетному столику, берет тушь, подкрашивает ресницы, добавляет каплю тонального крема на нос и аккуратно размазывает ее губчатым тампоном, потом поправляет костюм, грудь в чашах бюстгальтера, трусики и чулки. Она молча прошла мимо Татьяны к выходу и длинным тонким пальцем показала следовать за ней, не обращаясь по имени и ничего не говоря. Все остальные замерли, провожая их ошеломленными взглядами, а потом, когда дверь за Татьяной начала закрываться, закопошились.

В зале все еще было пусто. До открытия клуба оставалось пять минут. Татьяна поняла это по неоновым цифрам на электронных квадратных часах, что висели над барной стойкой напротив сцены. Музыка, не прерываясь, временами по синусовой волне то затихала до шепота, то разрасталась до оглушающего шума – диджей возился с настройками.

По мере приближения к сцене в Татьяне нарастала паника. Это был ее первый рабочий день. Первый в жизни. Ей предстояло делать то, что чему она никогда не училась. В самом центре танцпола на глазах у целой толпы. А толпа, судя по очереди, ожидалась немаленькая. Она, конечно, грезила в полудреме, как будет выходить на эту сцену, кружиться в этом выступе вокруг шеста и покорять возбужденную публику, но морально оказалась не готова. Страх заполнил все нутро. Сердце забилось в угол. Легким стало не хватать воздуха. Татьяна напрягла мышцы рук и ног, сковав тело изнутри, чтобы не дать себе впасть в паническое бешенство. Почти как Терминатор, она шагала за Светой по ступеням на сцену, затем по ступеням в маленький круглый балкончик. Рыжая выбрала тот, что ближе к гримерке. Татьяне пришлось идти до следующего железными шагами.