А если вспомнить, как рано родила бабушка, а затем и мама, складывается ощущение, что у женщин семьи Донован на роду написано быть молодыми мамами. И не всегда с отцами.

— Судя по твоей бледности, ты допускаешь такую возможность, — шепчет Джекки. — Поехали к доктору.

— Пропустим первый день в колледже? — напоминаю я.

— Плевать. МакБрайеру, естественно, сообщат, но я скажу, что траванулась, а тебя одну не отпустила.

— Давай не будем привлекать внимание Дьявола. Съездим после занятий.

Джекки неохотно соглашается и ведет меня в туалет. Умываюсь холодной водой, пока лицо не начинает сводить. Перед зеркалом не задерживаюсь, я знаю, что увижу: бледную кожу, впалые щеки, безжизненные как у трупа глаза. Косметикой не пользуюсь, не вижу смысла. Перед кем мне красоваться.

* * *

После занятий Джекки, не слушая возражений, запихивает меня в машину. Пока едем в клинику, ловлю себя на мысли, что Чико очень красивый город. Много зелени, дома максимум четыре этажа, чисто, спокойно. Жить здесь точно не хочется, а вот приехать отдохнуть от суеты мегаполиса то, что нужно.

Интересно, Чарли уже забыл о моем существовании? Он никогда не говорил, что любит. Хочет, нравлюсь — да, но о большем речь не шла. Я тоже не призналась в своих чувствах и жалею об этом. Хотелось бы, чтобы он знал. А если я все-таки беременна? Справлюсь ли одна?

Меня подбрасывает на кресле, перевожу на Джекки взгляд полный слез и паники:

— Если… — заикаюсь, — если я беременна. Как думаешь, что сделает МакБрайер?

Слезы начинаю градом течь по лицу.

— Не паникуй раньше времени, — строго говорит Джекки, — мы приехали. Сейчас все узнаем и уже тогда будем думать.

POV Чарли

— КАК ТАКОЕ МОЖЕТ БЫТЬ?! — ору на весь кабинет на Ника. — КАК ДЕВЧОНКА БЕЗ ДЕНЕГ И СВЯЗЕЙ МОГЛА ПРОСТО ИСЧЕЗНУТЬ?! ЧЕМ ВЫ ВООБЩЕ ЗАНИМАЕТЕСЬ, ПОЛУЧАЯ ОГРОМНУЮ ЗАРПЛАТУ?!

Ник сжимает кулаки, но молчит. Знает, что сейчас со мной бесполезно спорить.

Первую неделю я злился и переживал. Сначала неполадки с самолетом отодвинули вылет на пару дней. Хотя я почти не сомневаюсь, что это дело рук МакБрайера. А затем погода испортилась и нас не могли забрать с острова еще пару дней.

Как только мы, наконец, вырвались с проклятого отдыха, то разбежались по городу как ищейки. Клэр и Том сразу ринулись в Бронкс, а я собирать все возможные силы и выслушать доклад Ника о проделанной работе.

Когда Клэр рассказала о Ташиной маме, я сразу же попросил Тома позвонить Нику.

Сколько же моя девочка вынесла на своих хрупких плечиках. Узнать, что твоя мама может умереть сразу после похорон деда, все равно что очутиться в кошмарном сне без возможности выбраться.

А потом еще и Картер. Если этот ублюдок что-то с ней сделала пока меня не было, я его убью.

Отчет Ника не пролил свет на то, куда исчезла Таша. Кто-то сделал анонимное пожертвование и началась подготовка. Я связался с лечащим врачом. Доктор Ниман про источник денег тоже ничего не знал. Ему сообщили о поступлении и дали отмашку.

Договорился с руководством больницы, что все расходы я беру на себя, а уже поступившие деньги пусть пока хранятся. Если владелец объявится мне немедленно сообщат, а если нет, то они станут пожертвованием в фонд врачей.

Наведался к Картеру. Гаденыш что-то вякнул, что Таша обычная шлюха и нашла себе спонсора побогаче. Надеюсь, врачи смогут собрать его физиономию. Картеры на грани разорения, контракт с нами должен был спасти их компанию. Что ж, за длинный язык я подтолкнул их к краху ближе. Если Картер-старший не идиот, он соберет остатки и свалит в филиал в Лос-Анджелесе.

Ник добыл записи с камер наблюдения по маршруту Таши. Это ничего не дало. На камеры больницы попала только моя девочка. Сердце сжимается, когда я вспоминаю ее ссутулившуюся крохотную фигурку. Потом она выходит из зоны видимости и появляется только у квартиры Клэр с какой-то блондинкой.

Вторая неделя прошла, а результатов — ноль. Я уже не злюсь, я в бешенстве. Вся компания забывает, как дышать, когда я появляюсь в зоне видимости. Даже Том уже не встревает. Он переживает и за Ташу, и за меня. Но больше всего за Клэр.

Сегодня Ник сообщил, что Таши Донован не было ни в аэропорту, ни на вокзалах, и я просто рассвирепел. Человек не может раствориться в воздухе, она же не Джейсон Борн.

В кабинете повисла гнетущая тишина. Клэр сидит на диване и тихо всхлипывает. Каждый раз, когда надежда на зацепку рушится, это ломает ее сильнее и сильнее.

Мертвую тишину разрушает стук в дверь. Заглядывает Шеннон. Ее глаза быстро пробегаются по присутствующим, сглатывает и запинаясь произносит:

— Чарли, тут проект… Ты сказал, что лично утвердишь…

В надежде, что работа отвлечет от очередного краха, киваю Шеннон. Она отдает папку и отходит к Клэр.

— Клэр, что случилось? Почему ты плачешь? — доносится тихий взволнованный голос Шеннон.

Сначала Клэр молчит, а потом еле слышно шепчет:

— Таша исчезла. Я волнуюсь за нее.

— Как исчезла? Когда? — вскрикивает девушка и переводит на меня взгляд.

Кратко все ей рассказываю. Шеннон зарывается руками в волосы и с силой их сжимает.

— Почему вы мне ничего не сказали? — стонет она.

— Ты с самого начала невзлюбила Ташу. — огрызается Клэр. — Так почему мы должны были что-то тебе сообщать?

— Потому что, — Шеннон обводит нас отчаянным взглядом, — она моя сестра.

Сказать, что я в шоке ничего не сказать. Я просто охреневаю от такой новости. Только Клэр не кажется удивленной, она равнодушно пожимает плечами:

— Это не делает вас семьей.

— Ты права, — Шеннон говорит спокойно, игнорируя нападки блондинки, — но я хотела и хочу узнать Ташу лучше.

— Зачем?! — кричит Клэр. — Что ты от нее хочешь?! Запомни, я не позволю ее обижать, если… — девушка поджимает губы и исправляется, — … когда мы найдем ее!

Встреваю в спор девушек:

— Шеннон, расскажи все по порядку. Может это как-то поможет ее найти.

Говорю Рейчел, что на сегодня меня ни для кого нет и, достав припрятанную бутылку виски, закрываю кабинет.

Шеннон закрывает ненадолго глаза, погружаясь в воспоминания.

— Однажды мы с отцом очень сильно поругались, и он наказал меня, заблокировав кредитки, — вздыхает она. — Тем же вечером я решилась стащить немного налички из его сейфа. За восемнадцать лет впервые туда заглянула. На глаза попались фотографии с женщиной и девочкой лет четырнадцати. Там же лежала папка с документами — информация на Лину и Ташу Донован, — Шеннон отпивает из стакана и морщится. — Я была так зла. Возненавидела их, думала поэтому родители не могут ужиться.

— Но Таша ни в чем не виновата! — кричит Клэр.

— Да, знаю я! — терпение Шеннон лопается, и она начинает кричать в ответ. — Сейчас знаю! Но в тот момент, мне хотелось придушить гадину, соблазнившую отца и посмевшую родить! — Шеннон допивает остатки виски, и я подливаю еще.

Семьи часто неидеальны, но узнать об измене, а особенно увидеть воочию — очень тяжело.

— Мне потом мама рассказала, что отец любил Лину и долго не мог забыть, — уже спокойно продолжает Шеннон. — А наша семья лишь карточный домик, построенный дедом. Я очень долго не могла вернуться в Вашингтон, погрузилась в учебу, и постепенно она вытеснила боль и обиду.

— Ты когда-нибудь разговаривала с отцом об этом? — задаю мучающий меня вопрос.

— Хотела однажды. Прилетела на праздники ночным рейсом. Мамы не было, только пьяный отец. Он меня даже не узнал, — горько усмехается девушка, — начал рассказывать, как любил Лину и как сильно дочь на нее похожа. Из его пьяного бреда я поняла, что дед сделал все, чтобы они никогда больше не виделись, а еще что у Лины погиб отец и она сама может умереть.

— Значит Майкл знал об интрижке Эрика, — делаю вывод. — А выбор колледжа никак не связан…?

— Отчасти, — перебивает Шеннон, — в глубине души я надеялась, что Таша сюда вернется. Еще я хотела причинить боль отцу. Он всегда избегал любых разговоров о Нью-Йорке, а я только о нем и говорила, когда пришло письмо с приглашением.