– И кто же с тобой сссотворил такое? – послышался бархатный голос совсем близко от ёкая.

Единственным существом, способным так бесшумно к нему подобраться был… его старший брат. Он был больше и мощнее Кейджи, более тёмной расцветки и с другим узором на коже, прямо над носом у него красовалось пятно в форме ромба. Но были и другие, не столь обаятельные внешние черты. Три глубоких шрама тянулись от правого глаза до верхней губы, во рту сверкал почти полный набор огромных изогнутых клыков, нижний левый был сломан, вдобавок к порванным ушам и мелким шрамам по всему телу… Его брат имел более своенравный и взрывной характер, который приводил к печальным последствиям в сочетании с гордостью и высокомерием… а уж тем более с людьми.

Так как ответа не последовало, он продолжил свой допрос:

– Неужели не хочешшшь ничем поделиться со своим старшим братом? Тогда, позволь мне догадаться самому. Оружие должно быть заколдовано для того, чтобы нас хотя бы поцарапать или обладать полноценной магией, чтобы причинить больший урон. Я знаю только одного человека, способного на такое, и это тот сумасшшедший старик. Может ли такое быть, что он передал знания своему проклятому отпрыссску… Как будто Такахито и до этого не был той ещё напастью, – ёкай обнажил все свои клыки в свирепом оскале. – Не беспокойся, он получит, что заслужил.

– Нет, Кей, – прозвучало чуть более испуганно, чем ожидал Кейджи. Он не боялся человека, оставившего его без рога, который он раньше гордо носил на своей голове. Хотя, может совсем немного, где-то глубоко внутри он и хранил страх перед охотником, но он бы никогда в этом не признался. Нет… Он совсем не этого страшился. Он боялся, даже более того, был в ужасе от идеи потерять своего единственного оставшегося брата. Брата, который всегда его защищал, несмотря ни на что, хотя временами Кей был той ещё занозой. – Не вмешивайся.

Непонимающая гримаса прошла по физиономии Кея, словно нежданное затмение, в предсказании которого ошиблись:

– Что? Объяснись сейчас же.

– Я… – после непродолжительных сомнений, Кейджи продолжил, глубоко вздохнув. – Не так давно я встретил молодую девушку в лесу совсем одну, всех ее воинов кто-то убил. Она была очень добра ко мне, так что я решил ей помочь и доставил в целости и сохранности к ее дому. В обмен я попросил ее петь мне каждый десятый день. Но вот чего я не знал – это то, что она была женой предводителя охотников на ёкаев! Если бы я знал… Я бы никогда…

– В следующий раз проси что-нибудь более традиционное, – хмыкнул Кей, закатив глаза и скрестив гигантские руки на своей покрытой шрамами груди. – Например, её первого сына, но, полагаю, последствия были бы более серьезными. Хех, хорошо, что ты все еще такой наивный. По крайней мере, это сохранило тебе жизнь.

– Ему удалось меня провести и отравить. Я думаю, его магическое оружие было не совсем верно заколдовано, иначе он бы…

– Естественно, он бы. Ты разве за все эти века, что живёшь, ещё не научился никогда не доверять людям? Даже после того, что они сотворили с нашим старшим братом? Может, сегодняшний случай послужит тебе уроком, – ещё погримасничав некоторое время, выражение Кея стало спокойным, словно камень. – Пойдём, на сегодня с тебя хватит. Забудь о людях пока что.

Кейджи встал, обдумывая слова брата. В чём-то он был прав, а может, и во всём. Людям не стоило доверять, они не могут понять не таких, как они, словно существует какой-то непреодолимый барьер. Преодолеешь его, и ты уже не часть человеческого общества. К сожалению, предрассудки и страх правят людьми, а открытым умом обладают немногие. Даже так, единицам не заглушить толпу, а значит все старания напрасны. У ёкаев тоже есть предрассудки, но они хотя бы честны. На правде можно построить сильные связи и достичь мира, а ложь приносит только горе и разрушение, войну и смерть.

– Скажи Кей, а это не ты случайно убил тех воинов на перевале в прошлом году? Их было пятнадцать, насколько я знаю.

– Даже если я, что с того? – Кей продолжал идти впереди как ни в чём не бывало. – Какое тебе до них дело, это всего лишь люди…

Кейджи от такого ответа пришёл в негодование, глаза его яростно засверкали, и он набросился на брата из последних сил, сбив того с ног.

Кей подобной реакции явно не ожидал, он подставил руку, укрываясь от ударов Кейджи, в которую тот тут же вцепился. Он не хотел вредить брату ещё больше, тем более что тот был в плачевном состоянии. Может, это отрава так подействовала на его мозги или что-то ещё. Что он такого сказал?! Неужели это все из-за каких-то самураев и человеческой девчонки? С другой стороны, такое поведение спускать было нельзя, а то продолжит в том же духе. Ёкай выдернул руку из пасти брата и ударил того рогами в живот. Кейджи отпрянул немного, но затем схватился за рога обидчика, и они кубарем понеслись с горы, сшибая деревья на своём пути. Кей вдруг увидел обрыв впереди и тут же ухватился за деревья, стирая себе все ладони. Вскоре ему удалось остановиться. А вот его брату не так повезло, его нигде не было видно.

– Кейджи! Ты где? Кейджи? – взволнованно оглядывался по сторонам Кей. Каким же он дураком был, что ответил брату на его нападки, ведь видел же, что тот не в себе.

Кей стремительно спустился к крутому скалистому обрыву и свесил голову вниз. За каменный выступ над пропастью цеплялся его младший брат. Видно, что силы у него были на исходе, если он упадёт вниз, придётся потом долго лечить, но точно предположить, что будет, было сложно. Никто из них с такой высоты ещё не падал. Может и лечить будет некого…

– Дай руку! Кейджи…

– Это ты убил тех людей или нет? Скажи правду! – Кейджи поднял глаза на своего брата, его пальцы, ещё все в крови, соскальзывали с выступа.

– Нет, это не я! Доволен?

Кейджи улыбнулся и хотел было протянуть руку, но кусок скалы, за который он держался, обвалился и он полетел вниз. Кей глазам своим не поверил. Он тут же ринулся за ним в бездну, придумывая что делать дальше на ходу. Через несколько секунд он схватил брата рукой, другой стал тормозить о скалу, но мало что получалось. Ещё немного и, казалось, его когти разлетятся в дребезги. Тут он увидел сосну, растущую на отвесном склоне, это был его единственный шанс… Оттолкнувшись ногами, он прыгнул в сторону и зацепился рукой за хлипкий ствол. Дерево затрещало, их двоих оно точно долго не выдержит.

– Кейджи, залезь ко мне на спину. Живей! – если бы ещё не погрызенная младшим братом рука, было бы намного легче.

Тут ствол обломился и рухнул вниз, но Кей с братом на спине уже карабкался вверх. Он привык взбираться по отвесным скалам, но не с такой ношей и не после боя, и тем более не после того, как отшиб свои бока о деревья по всему склону. Вскоре он добрался до вершины, скинув с себя брата и повалившись на землю, тяжело дыша:

– Да уж, Кейджи… Умеешь же ты попадать в передряги, – с насмешкой заметил Кей.

– Это точно…

Братья переглянулись и дружно рассмеялись, лёжа на краю пропасти.

Такахито вошел в темную комнату, озарённую лишь тусклым светом от масляной лампы, и присел, бесшумно опустившись на колени, перед своим престарелым отцом. Шинкен лежал не вставая уже многие месяцы, каждый день его навещали целители и знахари, но что бы они не предпринимали, ничего не помогало.

С каждым днём состояние его престарелого отца, некогда жизнерадостного и полного сил, шло по наклонной, словно неподъемный груз тянул его на дно нескончаемой бездны. Некоторые из подчиненных уже смирились с неизбежным, ходили слухи о скорой смерти господина и о том, что же ждёт провинцию при новом правителе. До Такахито тоже доносились такие речи, но были они обрывочны, так как все умолкали, смиренно склоняясь в его присутствии.

В последние дни даймё не приходил в сознание, поэтому ночами Такахито часами сидел подле отца, освободившись от вездесущих дел, лёгших на его плечи. Смотря на бесчисленные звезды через открытую дверь, выходящую во внутренний сад, молодой человек вспоминал своё детство. Они с отцом никогда не были особенно близки, так же, как и его отец со своим. Может, это наследственное… Однако, дед Такахито, будучи одним из величайших даймё и охотников на ёкаев, сумел, казалось, подобрать ключ к душе мальчика, всегда вдохновляя его и обучая всему, что знал. Он то и зародил ненависть Такахито к монстрам, населяющим горы и леса, болота и реки, моря и океаны. Судя по рассказам деда, ёкаи являлись порождением зла, бездумными монстрами, ищущими лишь собственную выгоду, готовыми на все, чтобы добиться своего. Часто ёкаи нападали на деревенских жителей и путников, поэтому старый даймё решил пресечь это на корню, начав истребление всех монстров и магических существ в провинции. Такахито, как и дед, был готов предпринять всё, что было в его силах, чтобы защитить свой клан, свою семью, свой народ. И пока что это у него получалось.