– Кейджи… – почти шепотом бессознательно произнёс ёкай.

– Что ты там сказал? – громогласно вопросил охранник, однако он не успел получить ответ. К нему подошёл надзиратель, тот самый, который выкупил у рыбаков ёкая.

– Сколько сегодня? – поинтересовался самурай, глядя на чашу.

– Ни одного камня, господин.

– Что-ж, сегодня на закате казнить, – бесстрастно приказал самурай, забрав чашу и высыпав все рубины в шелковый мешок. – Доставлю главе клана. Сопроводи меня, ёкая можешь оставить здесь, охранять больше нечего.

Вскоре коджин остался один, это был его последний день, последние часы. Улицы почти опустели, был обеденный час, только изредка пробегали крестьяне или гонцы, спешащие выполнить поручение своих господ. Тут что-то на него нашло и, собравшись со всеми оставшимися у него силами, он приподнялся и крикнул, так громко, как только мог:

– Кейджи! …Кейджи! …Кейджи! Помоги…

– Что разорался? – выглянул продавец из соседней лавки по продаже шелка. – Всех посетителей мне распугаешь, несносное создание! Дамы, дамы, не переживайте, – вернувшись внутрь, он принялся успокаивать посетительниц, – я слышал на закате от него уже избавятся. Итак, вам что-то приглянулось?

Солнце начало заходить, толпа зевак уже стекалась со всех окрестностей, окружив деревянное возвышение – мало кто отказывал себе в таком зрелище, тем более бесплатном. К обычным лесным и горным ёкаям все уже привыкли, а вот морской был в диковинку. Самурай с мечом наготове уже стоял за спиной коджина, наблюдающего за последними лучами солнца. Издали, казалось, даже виднелось море, но, скорее всего, это разыгралось его воображение. Справа от него в специальной зоне, отделяющей наблюдателей от охотников на ёкаев, стоял их молодой предводитель, тот самый, с золотыми наплечниками. Он держал в руках специальную указку, которая и послужит командой самураю, занёсшему катану5 над шеей монстра. Последний луч солнца покидал окрестности города, командующий охотников поднял указку, готовый в любую секунду ее опустить, как тут из дальних концов города послышался невообразимый грохот, как будто целое здание обрушилось. Этот грохот стремительно приближался, двигаясь прямо к площади. Люди испуганно переглядывались, смотря в сторону одной из главных улиц, откуда где-то вдалеке доносился шум. Лучники и самураи приготовили оружие, ожидая нападения. Недалеко от площади шум стих, поднялась пылевая завеса, через которую мало что можно было различить. Вдруг из облака пыли показалась огромная четырёхпалая лапа с острыми когтями, за которой последовала голова с ужасающими клыками, торчащими из пасти и двумя громадными изогнутыми рогами. Это был самый большой ёкай, которого охотники когда-либо видели, ростом примерно в двадцать сяку6.

Монстр двигался на всех четырёх лапах напрямую к деревянному помосту, смотря по сторонам непомерными темными глазами, украшенными красными полосами, идущими от нижних век до основания рогов. Площадь тут же опустела, люди с криками и воплями разбегались по домам, накрепко запирая за собой двери. Ёкай тем временем одним прыжком снес деревянную платформу, схватив коджина зубастой пастью.

Предводитель охотников приказал лучникам и самураям убить существо, однако все стрелы отскакивали от кожи незваного гостя, а мечи со скрежетом ломались, не оставляя ни царапины.

– Ты не покинешь этот город живым, ничтожный монстр! – выставив катану перед мордой ёкая, командующий охотниками преградил ему путь.

Монстра это, видимо, не очень обеспокоило. Ухмыльнувшись, он напролом двинулся дальше, отбросив самурая своими массивными рогами. Может он что-то бы и ответил самодовольному человеку, но пасть у него была занята, да и задерживаться в людском поселении ему не очень хотелось. Он галопом понёсся по узким по его меркам улицам и через секунду ни от громадного ёкая, ни от коджина не осталось и следа. Они исчезли в лесной чаше у границы города.

Предводитель охотников встал, покрытый пылью и слюнями монстра, потирая ушиб на лице, оставленный рогами ёкая:

– Только попадись мне ещё раз! Посмотрим, как ты заулыбаешься тогда.

В граничащей с Кага провинции Мино в то время жила прекрасная девушка по имени Сорами. Она была не обычной девушкой, а единственной дочерью даймё, принцессой клана Токи. Как все представительницы самурайского сословия, она была не только образована, но и обучена боевому искусству. Особенно ловко Сорами обращалась с луком и нагинатой7.

В те времена провинция Мино славилась своей плодородной почвой и обилием урожая, каждый год крестьяне собирали столько риса, сколько и помыслить не могли собрать две, а то и три близлежащие провинции. Но одним летом, когда Сорами исполнилось семнадцать, начались непрекращающиеся дожди, переходящие в штормовые ливни, казалось, будто вся вода мира под небосводом обрушилась на земли клана. Реки вышли из берегов, многие деревни затопило, от рисовых полей не осталось и следа. К концу лета дождь прекратился, вода отступила, оставив после себя разрушенные здания и размытые поля. Лишенные крова и еды крестьяне страдали от голода, а затем и от болезней. Оставалось всего несколько месяцев до зимы, но как прожить зиму без запасов, чем выплачивать жалование? Склады риса были затоплены, как и все окрестные дома. Жизнь всего клана висела на волоске. Выбора не было…

Отец Сорами, Ёринари, решительный и мужественный предводитель, не раз героически проявлявший себя в бою, решил скрепить узы с соседней провинцией, чтобы спасти свой клан и народ от неминуемой и медленной гибели:

– Сорами, как на принцессе и представительнице нашего клана, на тебе лежит большая ответственность. Ты завтра же отправишься в провинцию Кага, чтобы стать частью уважаемого клана Маэда. Глава клана по имени Шинкен согласился, чтобы ты стала женой его первого сына, наследника клана. Надеюсь, ты понимаешь какая честь была нам оказана.

– Да, отец, – покорно ответила девушка, склонившись перед правителем, сидящем на возвышении.

– Как только прибудешь в резиденцию даймё, он вышлет нам помощь и припасы, чтобы мы могли безбедно прожить зиму и восстановить наше благосостояние, – отец девушки встал, явно не находя себе места от переживаний, но за свою долгую жизнь он научился их хорошо скрывать. За ним виднелось огромное полотно с двумя переплетающимися драконами, расписанное золотом, на которое он изредка поглядывал, с горечью вспоминая былые времена. До этого помощи и поддержки просили у него, сейчас же все изменилось. Эта новая роль была ему непривычна и омрачала его гордость, его стремления. – Тебя в пути будут сопровождать мои верные воины, так что ты будешь в безопасности. Сорами, судьба нашего клана и нашего народа в твоих руках. Сделай всё, что в твоих силах.

Девушка поклонилась, ее длинные чёрные волосы переливались как шёлк в лучах осеннего солнца. Бесшумно подобрав искусно расписанное кимоно и встав с колен, Сорами направилась к выходу.

– Сорами, – окликнул ее отец, неожиданно даже для него самого, – в пути… будь осторожна. Никогда не знаешь кто окажется врагом, ведь сейчас наш клан как никогда уязвим. Доверяй своему сердцу.

На следующий день девушка в сопровождении шести самураев и девяти асигару покинула город, держа долгий и опасный путь в провинцию Кага, лежащий через горные вершины и бурные реки, лесные чащи и глубокие расщелины.

После двух дней пути, перед самым перевалом, веревочным мостом, перекинутым через пропасть в три тё8, их настиг ураган такой силы, что вырывал деревья с корнями. До моста нужно было идти ещё час, но было слишком опасно, к тому же небо заволокли чёрные тучи и дождь хлынул сплошной стеной. Самураи знали, что поблизости был заброшенный храм, там они и решили переждать ненастную погоду.