— Откуда у тебя это? — еле слышно спросил он, когда запись закончилась.

— Мы вчера встретились и приятно побеседовали, — я закрыл диктофон и открыл галерею, где был скриншот банковских переводов Сяолуна, а затем показал его Гуну: — У меня ещё есть это, так что теперь тебе уж точно не отвертеться. Признай, что ты дал команду подкупить жюри.

— Удали всё это, пожалуйста, — неожиданно вежливо попросил Гун.

— С чего бы мне удалять то, что я так сложно добыл? — усмехнулся я. — Нет уж, всё это совсем скоро направится к организаторам, и они признают нас победителями.

— Если ты сделаешь это, то моей группе настанет конец. На нас будет клеймо, и даже лейбл моего отца больше не захочет сотрудничать с нами.

— Да, я знаю, — ответил я так, словно мне было наплевать на это.

— Поэтому я тебя прошу не делать этого, — Гун опустил глаза, как провинившийся.

— Интересно, с чего бы это вдруг?

— Помнишь, ты спрашивал меня, почему я решил создать свою группу? — Гун проигнорировал мой вопрос и неожиданно для меня задал свой.

— Да, и я так и не получил ответ.

— Создал я её для того, чтобы постараться превзойти тебя.

— Об этом я и сам мог догадаться.

— Нет, ты не совсем понимаешь, — Гун слегка прокашлялся и продолжил: — Всё дело в моём отце. У него есть эта необъяснимая ненависть к твоему клану, которая и движет им каждый день. Он с самого детства нас воспитывал так, что мы должны быть лучше, сильнее, умнее, успешнее любого из клана Чжан. Так как мне «посчастливилось» родиться наследником, а также учиться вместе с тобой в параллельных классах, отец дал мне одну-единственную задачу — превзойти тебя во всём. Он думал, что это даст мне мощный стимул развиваться и работать над собой, но это только оказывало на меня огромное давление.

— Почему же ты в таком случае просто не перестал соперничать со мной? — задал я логичный вопрос.

— Я боялся, — ответил Гун. — Я не знал, что отец может со мной сделать, если я хоть в каком-то параметре уступлю тебе. Это на публике мой отец кажется таким приятным человеком, но дома он совсем другой — очень строгий, самый настоящий деспот. Ты не представляешь, как я радовался, когда раньше тебя перешёл на третий уровень магических способностей, но вот моему отцу этого было мало. Он узнал о твоём выступлении с группой на том шоу талантов и тут же приказал мне создать свою собственную группу, чтобы она стала успешнее твоей. Благо, у меня был минимальный опыт игры на гитаре, так бы я даже не знал, что и делать.

— Постой, а это случайно не ты тогда вынес школьные гитары с того помещения для хранения инструментов в день шоу?

— Да, это был я с братьями Лян, прости, — признался Гун. — Однажды во время обеденного перерыва я проходило мимо актового зала, оттуда еле слышно доносилась музыка на улицу, и я решил зайти послушать. Тогда я и услышал впервые, как вы круто играете и догадался, что вы готовитесь к шоу талантов. Поэтому и решил не дать вам выступить, потому что знал, что отец заставит меня перегнать тебя и в этом параметре. Уже тогда я догадывался, что будет в итоге.

— Да уж, Гун, вляпался ты, конечно, по полной, — покачал я головой.

— Поэтому я тебя и прошу — не надо никому представлять эти доказательства. Если ты это сделаешь, я ещё больше вляпаюсь, и отец узнает, что я не совсем честно веду соперничество.

— И как ты мне тогда предлагаешь поступить? Просто забыть обо всём и позволить твоей группе вот так нечестно оставаться победителями конкурса?

— Да, но вдобавок ко всему я со своей стороны могу пообещать, что больше не буду тебе мешать ни в каких планах, ни в музыке, ни в учёбе, да и в целом по жизни. Ты меня будешь видеть только на общих уроках.

— Заманчивое предложение, но у меня есть кое-что получше, — улыбнулся я. — Слышал, что ты со своей группой выступаешь предпоследним на Западной сцене в последний день фестиваля «Мегасаунд»?

— Да, это так.

— Так вот, моя группа будет выступать на Восточной сцене одновременно с твоей. Предлагаю заключить пари и дать тебе последний шанс посоревноваться в честной борьбе. Если к концу выступления возле моей сцены будет больше людей, то ты расформировываешь свою группу и признаёшься своему отцу, что больше не хочешь со мной соперничать.

— Но…

— Подожди, я ещё не закончил. Если же возле твоей сцены окажется больше людей, то я удаляю все доказательства и принимаю твоё прошлое предложение. Звучит честно?

— Вполне, — похоже, у Гуна впервые загорелись глаза за время нашего разговора.

— Только учти, что всё и должно быть честно. То есть, никакого сгона людей за деньги, никакого мухлежа. Если я о чём-то таком узнаю, то тут же солью доказательства.

— Хорошо, — кивнул Гун.

— Тогда по рукам? — я протянул ему руку.

— По рукам, — Гун пожал её.

Наверное, со стороны может показаться, что Гун ещё легко отделался, но это не совсем так. Да, по крайней мере, пока что я не слил доказательства подкупа жюри и соответственно не раскрыл публично, каким образом «Ночные всадники» победили на конкурсе. Но так ли это было важно?

Если честно, для меня было неожиданностью, что Гун вот так изольёт мне душу после того, как я продемонстрирую ему добытые доказательства. Это же сколько времени он держал это в себе и старался превзойти меня (и Хао) во всём? Самое главное, что Гун признал то, что он это делал не по собственной инициативе, и получается так, что подкуп жюри он совершил только из-за того, чтобы выполнить установку отца и обскакать мою группу.

Да, конечно, я мог бы сразу же после разговора с ним представить все доказательства организаторам конкурса, но какая теперь мне от этого будет выгода? Ну, займём мы официально первое место, а что толку? Мы и так знаем, что наша группа победила, а это самое главное. Да и публика, которая болела именно за нас, не считает нас проигравшими.

Но вот если я всё-таки решусь слить доказательства, то есть большая вероятность того, что смогу нажить себе врага. Гун после того, как рассказал мне всю правду и доверился мне, может посчитать это предательством и теперь ненавидеть меня не только по установке отца, но и по собственному желанию. Зачем мне нужен такой мощный враг, если в перспективе он вполне может стать моим другом?

Плюс ко всему, то пари, что мы с Гуном заключили, в любом случае является выигрышным для меня. Даже если я его формально и проиграю, не собрав у своей сцены больше людей, то хоть мне и придётся удалить доказательства, но Гун всё равно должен будет сдержать своё слово и перестать вставлять палки мне в колёса. Но в моих интересах выиграть это пари, ведь тогда Гун, наконец, признается своему отцу, что у него нет и не было никакого желания со мной соперничать. В перспективе такой поворот событий может ослабить борьбу клана Ао против нашего, и Гун в итоге не пойдёт по стопам своего отца. Ну, а то, что он расформирует свою группу, является всего лишь приятным бонусом.

Поэтому я должен сделать всё, что есть в моих силах, чтобы победить в пари. А для этого нужно в первую очередь потрудиться над песнями. Да, конечно, рекламу нашего выступления и приглашение людей на него (что вовсе не является жульничеством) никто не отменял. Но вот, чтобы все те люди, которые пришли под нашу сцену, остались до конца выступления и не перебежали на Центральную, мы должны написать такие качественные песни, которые способны потягаться а то и переплюнуть то, что играют на других сценах.

Итак, что мы уже имеем на данный момент? Всего лишь две песни от Linkin Park и One Ok Rock. Это уже лучше, чем ничего, тем более такие песни способны привлечь внимание людей. Но мне нужно откопать и довести с ребятами до ума ещё четыре.

А что если взять песни из того сна, что мне приснился? Да, он был не особо приятный, ведь там нас обвиняли в плагиате, но это всего лишь сон, проделки моего подсознания. Такого не может произойти в реальности, уж точно не в этом мире. Осталось только вспомнить, какие песни были в сет-листе.