Но Ричард был предельно серьезен.

– Над чем тут смеяться, Гарри? Все живые страшатся смерти. И я не исключение. Но как вы не понимаете, что существование эликсира бессмертия – само по себе бессмыслица.

– Почему?! – закричал лорд Челмсфорд, и его глаза загорелись фанатичным огнем. – Такой эликсир знали еще в Средние века! Это великое открытие, в тысячу раз более удивительное, чем беспроволочный телеграф и расщепление атома в наше время. Всего тридцать лет назад воздушные полеты тоже казались сказкой. Фляжка – вот ценность. Мне ничего не нужно, кроме эликсира бессмертия. Я готов швырнуть золото на дорогу – пусть его берет тот, кто в нем нуждается. А я хочу жизни, и только жизни, и чтобы закончился наконец-то этот изматывающий душу страх. – Он тяжело опустился в кресло и вытер мокрый лоб. – Весь этот ужас…

Ричард молчаливо слушал, не сводя глаз с брата, с его лица, искаженного гримасой муки. Так вот кто будет мужем Лесли Джин! Дик внутренне содрогнулся и с хмурым видом покинул библиотеку.

Ричард Алмсфорд фактически был управляющим имением Челмсфордов, то есть находился на службе у своего старшего брата. Местные фермеры уверяли, что он знает каждую травинку в поле и может за год предсказать цены на будущий урожай вплоть до пенни. Точно так же детально он знал и замок – от фундамента до крыши, знал, где заканчивается кладка времен королевы Елизаветы и начинаются пристройки, сделанные после пожара, случившегося во времена Кромвеля.

Ранним холодным утром, когда туман медленно поднимался к небу, а бледное солнце пыталось пробиться сквозь плотные тучи, Дик шел через парк в направлении старого аббатства, от которого остались одни руины: высокая башня, разбитая молнией, и зал без крыши с широкими арками в тех местах, где прежде располагались окна. Беспорядочные груды камней высились тут и там. Развалины поросли густой травой.

Молодой человек, чуть замедлив шаг, вытащил из кармана плаща трубку, закурил и свернул к ферме, где его ждала скучная, прозаическая работа. Прошлой ночью сдохла одна корова, и управляющий опасался, как бы заразная болезнь не распространилась на остальной скот.

Руины аббатства напомнили Дику о давно лелеемой им мечте восстановить древнее сооружение. «Я обязательно сделаю это, когда Челмсфорды снова обретут могущество, – подумал Ричард, – если нам и вправду удастся отыскать клад Хауса, если добыча угля оправдает запланированные показатели или, на худой конец, если Гарри женится на богатой девушке».

– Только лучше бы не на Лесли Джин, – пробормотал Дик себе под нос и внезапно остановился, заметив, что какая-то женщина бродит среди развалин аббатства.

Она, очевидно, не подозревала о его приближении. Что-то в ее облике показалось ему знакомым. Дик пошел ей навстречу, она же по-прежнему не слышала его шагов и, когда он заговорил с ней, вскрикнула от изумления, повернула к нему испуганное лицо, и Ричард моментально узнал ее.

– Доброе утро, мисс Винер, – насмешливо произнес он. – Раненько вы сегодня пробудились.

Глаза девушки вспыхнули обидой и гневом, но она сдержалась и ответила достаточно вежливо:

– Доброе утро, мистер Алмсфорд. Вот прогуливаюсь. Остановилась неподалеку в деревне и решила посетить знакомые места.

– Да-да, – кивнул он. – Вы, я слышал, и вчера имели такое же намерение, пытаясь навестить моего брата.

– Ну и что? – вызывающе спросила она.

– Ничего особенного, кроме того, что в свое время я уже дал вам понять, мисс Винер, что двери нашего дома для вас закрыты, – спокойно произнес Дик. – Мне неприятно говорить в таком тоне с женщиной, но вы тоже могли бы вести себя более тактично.

– Ох, простите, что я побеспокоила семейного привратника, – раздраженно ответила мисс Винер.

Щеки ее раскраснелись, и она выглядела такой хорошенькой и натуральной в своем справедливом негодовании, что Алмсфорд почувствовал себя грубияном.

– Я вообще-то не к вам пришла, – заявила она резким тоном, – и лорд Челмсфорд мог бы держаться любезнее и повидаться со мной хотя бы потому, что я два года проработала у него секретарем и, кажется, не имела никаких нареканий. А если вдобавок вспомнить то, что происходило между нами…

– Единственное, что постоянно происходило между вами, – это еженедельная выплата вам жалованья, мисс Винер, – ответил Дик с хладнокровием, способным довести собеседника до бешенства.

Но ярость девушки моментально нашла себе выход.

– Он попросил моей руки, и я вышла бы за него замуж, если бы не встряли вы, – грубо парировала она. – Я и сейчас могла бы вытащить из него многие тысячи фунтов за невыполнение им своего обещания, но я – леди, если не по рождению, то по воспитанию. Это вы – брат без наследства, нищий приживальщик – отвратили мистера Гарри от меня.

– Не буду спорить, – самодовольно ухмыльнулся Дик, чтобы позлить ее.

– Да, вы разбили мне жизнь, – продолжала она, – ваше вмешательство свело на нет все мои усилия, разбило все мои мечты. Между прочим, я работала на совесть. Его сиятельство сказал мне, что я – лучший секретарь, какого он когда-либо знал.

– Мисс Винер, – примирительно заметил Дик, – я, наверное, заслуживаю ваши упреки, но все-таки ваше присутствие в Челмсфорде не совсем уместно.

– То есть вы меня попросту гоните? – нахмурила брови девушка.

– Я провожу вас до Фонфела – это кратчайший путь в деревню, – предложил он и подумал: «Что она делала среди развалин аббатства в столь ранний час? Спрашивать бесполезно – все равно ведь не ответит».

Когда они спускались по тропинке на главную дорогу, она бросила ему через плечо:

– Вы думаете, я по уши влюбилась в Гарри? Вот еще! Если хотите знать, я собиралась отказать ему. Я не выйду за него замуж и за миллион фунтов. Пусть женится на Лесли Джин. Счастья им!

– Обязательно передам ему ваше любезное пожелание, – иронически поклонился Ричард, чем снова вызвал бурю гнева собеседницы.

– Смотрите, как бы он не потерял ее! – со злостью выпалила мисс Винер. – Я-то знаю, да и все знают, что вы тоже добиваетесь ее денег. Иначе и быть не может, потому что вы – младший брат без наследства…

Молодой человек присел на камень у шоссе и смотрел вслед мисс Винер, пока она не скрылась из виду.

Оказывается, все знали, что он влюблен в Лесли Джин, но сам он окончательно понял это только сейчас.

Адвокатская контора Артура Джина была хорошо известна в Лондоне и имела вполне приличную репутацию. Владелец ее, хотя и не присутствовал в конторе каждый день, обожал свой рабочий кабинет – просторную комнату, отделанную светлым деревом и украшенную бра по стенам. Пол покрывал толстый бордовый ковер, в котором ноги утопали почти по щиколотку. Плотно задвинутые на окнах тяжелые занавеси в тон ковра надежно защищали молодого юриста от городского шума. Остальная обстановка, включая бежевые кожаные диваны, расставленные в приемной, тоже свидетельствовала о хорошем вкусе и немалых деньгах мистера Джина.

Стоит ли удивляться, что он и внешне был очень красив: синеглазый блондин с нежной кожей и изящными рыжеватыми усиками. Его костюм не имел ни одной морщинки, сорочка сияла белизной, изящному галстуку позавидовал бы любой лондонский щеголь, лакированные ботинки невольно притягивали к себе восхищенный взгляд.

Джин нечасто появлялся в суде, делегируя свои полномочия старшему клерку – седому, с холодными манерами человеку лет пятидесяти, который фактически и вел все дела фирмы, оставляя мистеру Артуру лишь самые важные.

В это сентябрьское утро шикарный «роллс-ройс» адвоката подкатил к дверям офиса. Лакей, сидевший рядом с шофером, быстро вышел, открыл дверцу автомобиля, и Артур Джин предстал во всем своем блеске. В петлице его безупречно сшитого пиджака красовалась белая роза, и прохожие, заметив блеск его цилиндра и глянец ботинок, могли бы подумать, что это жених, готовый отправиться к алтарю.