Рик пытался осмыслить происходящее, но информация была столь неожиданной и обескураживающей, что голова шла кругом.

— Я потомок одной из древнейших человеческих цивилизаций, — продолжал Архитектор. — Мой народ заложил основные принципы мышления и создал культуру, которая стала фундаментом для всего человечества. Больше всего я горжусь нашей мифологией. Нет ничего изящнее мифов о великих божествах, населяющих эфирные выси. Я твердо верю, что однажды человек уподобится олимпийским богам в своем совершенстве. Может быть, я ошибаюсь, но жизнь создана для того, чтобы рисковать. Поэтому программа «Уран» — не просто спасение, но и мой вызов, брошенный небу. Буква сама по себе ничего не значит. Это пустой символ, никчемный знак. Но когда буквы объединены в алфавит и можно составлять из них слова, из слов — предложения, стихи и истории, основанные на огромной системе смыслов — это уже язык. И вот тогда каждая буква обретает свое истинное значение, свою великую силу. Термополис — это алфавит, и он станет основой для нового божественного языка. Если ты разделяешь мои идеалы и согласен со мной, мой потомок, смело продолжи исполнение программы «Уран» и ни о чем не жалей.

Архитектор растаял в воздухе. Рик долго, не моргая, смотрел на пустой экран, пока не появилась надпись: «Продолжить выполнение программы «Уран». «Да» — «нет»?».

На этот раз торопиться не стал. Внимательно прочитал варианты действий, выведенные под надписью мелким шрифтом. Один из них назывался «Обучение». Рик активировал раздел касанием пальцев. Появились варианты: «обычное», «углубленное», «ускоренное».

Он выбрал «ускоренный». Машина предложила задать временной диапазон от двенадцати до одного часа. Рик без колебаний выбрал минимальный срок.

На панели появилась надпись: «Расслабиться, закрыть глаза. Внимание: возможны побочные негативные последствия».

Уже нечего терять — он подчинился воле машины. Спинка кресла плавно приняла горизонтальное положение, висков и лба коснулись щупальца-электроды. После чего сознание вырвало из реальности, опрокинув в серию быстротечных, насыщенных картинками видений, которые сопровождались спрессованными массивами информации. Это было как с фильмом про историю строительства Термополиса, только в стократ быстрее. Знания многих тысяч поколений людей проникали в разум Рика выверенным потоком, делясь внутри на модули: математика, логика, геометрия, письмо, курс физики, химии, биологии, географии, геологии, основные языки, на которых говорило человечество перед атакой вируса, основы поэзии, философии, гуманитарных наук, инженерия, информатика, кибернетика, психология, всеобщая история…

Формулы, константы, закономерности, даты, события, категории, парадоксы, картинки, схемы, таблицы, диаграммы, графики, двоичный код, сингулярность, горизонт событий, синергетика, кванты, темная материя, таблица химических элементов…

Все это наслаивалось, тесно прижимаясь друг к другу в его голове, начавшей кружиться и заметно болеть от обилия информации, но все новые и новые пакеты знаний продолжали наполнять сознание, словно кувшин до краев. Вскоре его пробил озноб и начало лихорадить. Тело сотрясала крупная дрожь. Сознание постепенно ускользало, перед мысленным взором всплывали все новые пакеты информации, но усвоить их, и уж тем более осознать, не получалось. Под конец сеанса Рик впал в полуобморочное состояние. Жар усилился, Рик чувствовал, как из носа течет кровь, казалось, голова вот-вот расколется от боли. Опаленный разум едва справлялся с обрушившейся на него нагрузкой.

Зато теперь Рик мог называть эту медленную пытку разными умными словами. Он улыбнулся сквозь слезы и вдруг понял, что все завершилось. Спинка кресла приняла вертикальное положение, ремни-обхваты исчезли. Рик открыл глаза и повалился на пол. Не успел встать на четвереньки, как его вырвало прямо на Египет. Ну да, за спиной на карте осталась Европа, слева, стало быть, Азия, прямо — Африка. Он утерся и сплюнул горечь. М-да, похоже, еще легко отделался. Повезло, вроде соображает и даже двигается.

Рик осторожно поднялся, держась за подлокотник, постоял некоторое время, успокаивая дыхание.

Фома находился неподалеку, замер в режиме ожидания. Рик невольно качнул головой — а ведь это все новые знания. Прол — это всего лишь усовершенствованный андроид. Забавно осознавать такой простой факт. Любопытно, сколько потребуется времени, чтобы объяснить данный факт Майе?

Рик поднял голову и взглянул на созвездия в полусфере. Вооруженный знаниями, он с легкостью ориентировался в карте древних символов, понимал, что к чему.

Осталось последнее и главное: принять решение.

Он снова забрался в кресло и уверенными движениями вызвал интерфейс управления Термополисом. Теперь его пальцы легко и быстро порхали по клавиатуре, попадая точно в нужные кнопки. Он активировал показания датчика преобразователя частиц — столбец-диаграмма приближался к отметке в восемьдесят процентов. Допустимо. Потом разогреется на полную мощность.

«Активировать генераторы? «Да» — «нет». Активация синхронна».

— А вот теперь, дружище, — обратился он к пролу, не отвлекаясь от экрана, — наступает решающий момент.

Рик, не глядя, сунул руку под кресло и вытащил из укладки под сиденьем гарнитуру беспроводной связи, нацепил наушник, включил микрофон и вызвал технический пост ускорителя. Пальцы пробежались по клавиатуре, после чего на экране поочередно отобразились картинки с камер слежения Термополиса. Сначала шли заброшенные коридоры, в одном из которых показалось ползущее, похоже, израненное человекоподобное существо, потом пару раз мелькнула непроглядная серая муть и, только когда камеры с секторов Сигма и Тау наконец дали изображение происходящего, Рик понял — в джунглях пожар. По коридорам стелился дым, в котором иногда мелькали фигуры людей. Другая камера дала картину побоища: распростертые на полу тела рабочих и мутантов, кругом лужи крови. Потом картинка переключилась на наблюдательную площадку и саркофаг преобразователя, скрытый от взгляда коробом брони. На посту оператора за столом сидел мужчина.

— Рик Омикрон вызывает Корнеллиуса из Сигма и Тау, — громко сказал Рик.

Мужчина вздрогнул свалился со стула на пол с громким испуганным криком. Но тут же поднялся, бросил взгляд в камеру и метнулся в темноту зала.

Рик громко и четко повторил свой вызов, но реакции не последовало, тогда он продолжил повторять, пока в фокусе видеокамеры не появилась группа людей во главе с Корнеллиусом. Светловолосый крепыш выглядел помятым; лицо покрыто свежими ссадинами, рука перевязана тряпкой с пятнами крови, в другой сжимает массивный разводной ключ.

— Корнеллиус! — позвал Рик. — Это я, мартышка с верхнего уровня!

— Именем Красного короля! — гаркнул тот. — Как ты попал в машину?

— Долго объяснять, но я жив и здоров!

— Ты не загубил девчонку?

— С ней все в порядке!

— Тебе повезло, иначе случись с ней что, я бы содрал с тебя шкуру! Фома с тобой?

— Он здесь.

— Хорошо.

— Ты обороняешь Реактор?

— Наши силы на исходе! Псы Аркадия взрывают баррикады, многие наши парни погибли. Но я живым не дамся! — Он потряс разводным ключом.

— Где Ахмед?

— Он в соседней комнате. Жив, здоров и вооружен. Хочет драться за нас.

Рик попросил привести Ахмеда, чтобы поговорить. Вскоре осунувшийся, но преисполненный духа чернокожий инженер с радостью приветствовал его. Когда общие слова были произнесены, Рик коротко объяснил ситуацию и пояснил, что требуется от Ахмеда.

Глаза инженера расширились от удивления, он воскликнул:

— Тебя не узнать! Откуда знаешь все эти вещи?

— Техническая магия, — улыбнулся Рик. — Прошу, сделай, что я сказал.

Он с нетерпением ждал, когда Ахмед уйдет в соседнюю комнату и сядет за пульт оператора, для чего переключил камеру на технический пост.

— Отлично, — Рик задумался лишь на миг и продолжил: — Приступаем к запуску программы «Уран».

— Рик, подожди! Ты хоть понимаешь, что делаешь? — встревожился Ахмед. — Вдруг ты запускаешь машину всеобщего судного дня?