И вот я здесь.

Резко задернув шторы, откидываюсь на мягкое изголовье и закрываю глаза. Полумрак и мерное поскрипывание экипажа по брусчатке убаюкивает, окутывает сонной негой. И сколько бы я не уговаривала себя, безжалостная память в очередной раз возвращает в тот единственный день, когда Дарев сиял всеми красками мира. Его извилистые улочки, нагретые солнцем, утопали в пышной зелени, в каналах мелодично плескалась прозрачно-голубая вода, в воздухе витали восхитительные ароматы цветов, сладостей и свежей выпечки, а жизнь казалось прекрасной, беззаботной, полной радужных надежд.

Глупая, глупая Мири!

***

Три года назад

— Он приехал, приехал! Слышишь, Мири? Такой краса-авчик….

Тринадцатилетняя Люсиль бешено скачет вокруг, то и дело дергая за платье. Я и сама бы запрыгала, но как старшая сестра, сохраняю невозмутимость. Хотя сердце в груди бешено колотится, поет, взмывает птицей, и шальная улыбка невольно раздвигает губы.

Эдвард Тьер, моя первая любовь.

Тот, кто снился ночами, украшал альбомы для рисования, занимал все мысли на протяжении последних двух лет — приехал, чтобы официально просить моей руки.

Наши родители договорились о браке давно, но помолвка не объявлялась публично. В глубине души я боялась, что она вообще не состоится. Однако страх не мешал мечтать и надеяться.

Эдвард…

Высокий, статный, красивый, улыбчивый. С глазами ярче летнего неба и пламенной шевелюрой. Его невозможно не заметить, в него невозможно не влюбиться. Лучший ученик военной академии, единственный наследник богатого знатного рода, приближённого к королевской семье — лакомый трофей брачной охоты.

Я сгорала от ревности, не имея возможности заткнуть болтливые рты, когда весь последний год юные аристократки алчно спорили, кому же он достанется.

Несколько дней назад я случайно подслушала часть разговора наших родителей… И да! Долгожданная помолвка всё-таки состоится. А значит сегодня на балу в честь моего шестнадцатилетия, я наконец-то официально стану невестой.

С каким же наслаждением я утру нос всем столичным красоткам, безутешно вздыхавшим по рыжему. Моему рыжему.

Пора.

Последний раз смотрю на себя в зеркало и поправляю непослушную русую прядь. Провожу руками по светло-серому шёлковому платью, разглаживая мелкие складки.

Идеально!

Я специально подбирала фасон, напоминающий свадебный наряд. Изящное алонское кружево, нежная россыпь мелких сверкающих жемчужин. Ещё бы тиару в волосы и хоть сейчас в храм.

Всё должно пройти безупречно!

Мои глаза мерцают предвкушением, а щёки смущённо розовеют.

Я готова.

Готова спуститься и сделать шаг в новую счастливую жизнь, став Мирандой Тьер.

***

— Лэди Сиал…

— Л-лэд Тьер…

— Вы подарите мне этот танец?

Спокойно, Мири, дыши. Проглоти колючий комок в горле и хватит уже краснеть. Это твой будущий муж. Улыбнись ему. Вот так, смелее.

Мои ладони моментально намокли, а по спине неприятно скользнули капельки пота, и шёлковая ткань прилипла между лопаток.

Сглотнув, облизываю пересохшие губы. Мимолётно оттираю руки и подаю трясущуюся конечность, с облегчением отмечая спокойный и доброжелательный взгляд Эдварда без тени насмешки. Он галантно склоняется, подхватывает кисть, и я следую за ним на негнущихся ногах в центр зала.

Наша пара отражается в многочисленных зеркалах. Светло-серое, темно-синее и огненное. Цвета зимнего утра.

Постепенно вокруг появляются новые пары. Эдвард небрежно кивает знакомым, а я не могу оторвать от него взор.

Боги, какой же он красивый!

Чистый высокий лоб, широкие ровные дуги темно-рыжих бровей, по-девичьи длинные ресницы над лазурной синевой глаз. Ярко выраженные скулы, мужественный подбородок, гладко выбритые впалые щёки. Вот бы нежно обхватить их, пленить, чтобы безотрывно любоваться самым прекрасным лицом на свете, забывая обо всем.

Или пробежаться пальцами по непослушным рыжим прядкам, что трогательно вьются у висков и основания шеи и живописно спадают на жесткий расшитый серебром ворот.

А его губы… Боги, неужели я смогу их целовать?! Кажется, кто-то сейчас рухнет без чувств от счастья.

Так, Миранда Сиал, прекрати это немедленно! Я кому говорю?! Хватит столь откровенно пялиться! Это просто неприлично, в конце концов! Вот, правильно, изучать узоры на пуговицах не возбраняется. Тем более они такие рельефные, выпуклые… совсем как широкая грудь Эдварда. И крепкие надежные плечи… и подтянутая фигура, и…

Нет! Ниже смотреть нельзя!

Я опять облизываю губы и сглатываю, прикипая смущённым взглядом к застежке мундира.

Талию крепко обхватывают, вынуждая прогнуться. Я должна дотронуться до Эдварда, должна положить ладонь на его плечо. Боги!

Пальцы нервно подрагивают. Моя рыжая мечта мягко сжимает их и отводит наши сцепленные руки в сторону.

Тихо, тихо, Мири. Главное, не упасть в обморок. И не наступить на ногу… И в подоле не запутаться… И…

Звуки музыки оглушают. Эдвард шагает вперёд, я мешкаю долю секунды. Спохватившись, торопливо отступаю, подчиняясь мелодии. И мир вокруг нас начинает кружиться пестрым волчком.

Сосредоточившись на движениях, послушно следую за моим кавалером, выполняя танцевальные па. И… раз-два-три, раз-два-три, правый поворот…

Ох! Тонкий каблук цепляет кружевную оборку подола и я, запнувшись, лечу вперёд… За мгновение до конфуза, меня удерживают, не давая позорно воткнуться носом в мужскую грудь.

— П-простите, лэд Тьер.

— За что, лэди Сиал?

Мельком вскидываю взгляд и едва не падаю снова. Какая же у него улыбка… Добрая, понимающая. Мне так повезло! Я самая счастливая на свете!

И… раз-два-три, раз-два-три, левый поворот…

Ай! Нога предательски оскальзывается на натертом до блеска паркете, превращая изящный разворот в езду по опасному льду.

— Осторожнее!

— Угу, — признательно мычу, пунцовея ярче волос Эдварда.

Ну разве так благодарят?! Не мямли, улыбнись, скажи что-нибудь приятное. И я ляпаю первое, что приходит на ум:

— У вас о-очень красивый м-мундир, лэд Тьер…

Боги, лучше бы промолчала!

— Спасибо, лэди Сиал, вы сегодня тоже очаровательно… выглядите, — со смешком отвечает рыжий.

О, он считает меня очаровательной… Безудержный восторг колкими пузырьками игристого в одну секунду заполняет всё тело. Ещё мгновение и я взлечу под потолок. Боги, я — очаровательна!

Эдвард, мой дорогой Эдвард! Ты так близко…

Что уже расходимся? Так быстро? Фух, всего лишь смена фигуры!

Поворот, проход и мы снова лицом к лицу. Запах Эдварда окутывает мягким облаком. Что-то легкое, свежее, с цитрусово-пряными нотами. Вдыхаю украдкой поглубже, жмурюсь и… со всей силы наступаю ему на ногу.

Боги!

В уши гулкими литаврами ударяет кровь и колени подгибаются. Мне так дурно, что танцевальные па вылетают из головы со скоростью арбалетного болта. Я сбиваюсь с ритма, судорожно пытаюсь вспомнить последовательность движений, мечусь, спотыкаюсь вновь и, в конце концов, сталкиваюсь с Эдвардом нос к носу.

— С вами всё в порядке? — встревоженно интересуется тот, а я мечтаю провалиться в подвал. Подальше от внимательного взгляда.

— Д-да…

Отвернись, умоляю! Волна стыда обжигает виски и щёки, горячечно стекает по шее, заставляя кожу вспыхивать. Внутренности стягивает морским узлом, и я прикусываю губу до боли.

— Лэди Сиал, вам нехорошо?

— Н-нет, я… я просто отвлеклась, извините, — виновато бормочу, отводя глаза и отодвигаясь.

Буду смотреть куда угодно, только не на него. Соберись, соберись, Миранда! Хватит трястись как заячий хвост. Так, какое там было следующее движение?

Делаю поспешный шаг и… каблук острым штыком протыкает носок сапога. Боги! Опять?!

Эдвард шипит сквозь зубы, отступая. Поздно, мои ноги живут отдельной жизнью, выписывая под музыку опасные для его здоровья кренделя. Бедный мой рыжий!