— Почему?

— Они любят тишину. Звуки, издаваемые людьми, отпугивают их. Думаю, эти звуки напоминают духам о том, что они потеряли.

— Я их понимаю. — Кори с убитым видом посмотрел на Джима. Инженер, лицо которого было скрыто белым кухонным полотенцем, навис над панелью, раздвинув руки с пальцами, напоминавшими когти.

— Но он вернется.

— Как… как вы… простите… — Кори сделал глоток воды. — Почему вы так в этом уверены?

— Высшие медиумы — не секрет, что нас можно пересчитать по пальцам одной руки, — обладают даром ясновидения.

— Если так, то не можете ли вы вызвать его прямо сейчас?

— Это не игра, мистер Пантинг.

— Это был бы первый случай в истории радио. Я знаю, наши слушатели были бы в абсолютном восторге. Но, конечно, если вы этого не можете…

— Дело не в этом. Просто для налаживания контакта с духами нужно время. Частота вибрации усиливается в несколько раз, а для этого требуется тщательная подготовка. Кроме того, рядом должен присутствовать человек, с которым дух хочет вступить в контакт. Я не могу представить себе духа, который захочет пообщаться с вами.

Когда к Кори вернулся дар речи, он пробормотал:

— Я знаю случаи, когда во время расследования убийств медиумы оказывали полиции большую помощь. Вы связались с ними?

— Я жду, что власти обратятся ко мне с минуты на минуту. Хотя нужно помнить, что рассказана лишь половина истории.

— Значит, в следующее воскресенье мы услышим окончание?

— Совершенно верно.

— В Церкви-на-Задворках?

— В Церкви-за-Углом! — злобно огрызнулась Ава.

— У вас будет полный зал, — сказал Кори.

Зал действительно оказался полным, хотя совсем по другой причине.

Эндрю Латам услышал программу Кори почти случайно. Когда Джильда уходила, она оставляла радио включенным, поскольку среди членов организации «Присмотр за соседями» было распространено мнение, что это отпугивает взломщиков. Лично Эндрю казалось, что если у взломщика есть хоть капля ума, звуки радиопьесы сообщат ему об отсутствии владельца дома.

Он засыпал в кофеварку ложку кофе и, ожидая, пока закипит чайник, посмотрел на стенной календарь Джильды. Практически все дни августа были обведены кружками. Это его полностью устраивало. Эндрю приходил домой в отсутствие жены, и до сих пор Джильда его не подводила. В данный момент она была на уроке живописи. Это означало, что вскоре на стене ее кабинета появится новая безвкусная акварель. Один Бог знал, почему Джильда называла эту комнату кабинетом. Года два назад она поступила на подготовительные курсы Открытого университета, но не продержалась и месяца. Когда окулист предупредил, что серьезные занятия могут нанести вред ее зрению, все ручки, тетради, учебники и стопки бумаги тут же отправились в мусорное ведро.

Эндрю залил в кофеварку кипяток и вернулся к календарю. Завтра вечером: чтение пьесы в Костоне. В пятницу утром: массаж у Шошоны. У бедной девушки наверняка отвалятся руки. В пятницу днем: волосы, брови, маникюр. Мадам не жалеет денег на развлечения, интеллектуальную жизнь и собственную внешность. В то время как бедный мсье…

Кофе был горячий и крепкий. Эндрю нуждался в этом. Уйдя из конторы, он зашел в «Сороку» и потратил остатки своего недельного содержания на несколько бокалов красного вина и большое блюдо морских мидий. Есть в Белиссиме было нельзя. Джильда наверняка заметила бы пропажу продуктов и спросила бы, что он делал в доме в разгар рабочего дня.

Она вернется часов в пять. Ну и ладно. Эндрю скажет, что сегодня все ушли пораньше, узнав о свалившемся на них счастье. Интересно, как Джильда отнесется к этой новости. Скорее всего, разорвется пополам. Обрадуется, представив себе его досаду и неудовольствие от внезапного появления группы раскольников. Он не станет скрывать, что попытается перекупить кого-нибудь из них. Это заставит ее передумать. Жалеть деньги не имеет смысла. Бизнес процветает и теперь стоит вдвое дороже суммы, которую заплатил за него Берримен.

Эндрю пытался не расстраиваться из-за очередного проявления закона подлости. Но тут началось интервью Кори Пантинга. Он не мог не прислушаться: в конце концов, дело касалось Денниса. Что за чушь? Неужели эта женщина говорит искренне? Не может быть. Все некроманты — мошенники. Иначе наш старый мир выглядел бы странновато. И страшновато. Внезапно по спине Эндрю побежали мурашки. Он тряхнул головой и повел плечами, борясь с этой дурацкой мыслью. А потом громко расхохотался. От стен пустой кухни отразилось эхо. Потом он придвинул к столу табуретку, сделал большой глоток «крема э густо» от Лавацца и приготовился к развлечению.

Карен стояла в чулане Рэйнбоу-Лоджа и пыталась найти что-нибудь к чаю. Со времени завтрака ничто не изменилось. В хлебнице лежали черствые остатки буханки. На стенках пустого кувшинчика застыли пятна орехового масла. Девочка выскребла их куском хлеба, сунула сухой и затхлый хлеб в рот и чуть не задохнулась. Она сделала глоток воды, потом наполнила чайник, включила его и пошла в гостиную.

— Ава, хочешь чаю?

Мать лежала в старом кресле, перекинув ноги через ручку и закрыв глаза. Она прижала ладонь ко лбу и испустила громкий стон.

— Ты не заболела? — Карен ненавидела свою роль, но отказаться от многолетней привычки было трудно.

— Милая, я просто устала. Эти журналисты такие требовательные…

— Да уж. — Лицо и голос Карен оставались бесстрастными. — Ты что-нибудь купила по дороге?

— Купила?

— Когда Рой вернется, он захочет есть.

Условия договора с квартирантом предусматривали предоставление жилья, завтрака и ужина. Вскоре ужин, на первых порах состоявший из сосисок, сарделек или зажаренных в микроволновке куриных грудок, сократился сначала до бобов и тоста с крутым яйцом, а потом до куска пирога или бисквита и чашки чая. Ава правильно рассчитала, что жаловаться Рой не станет. Где еще он найдет удобное жилье неподалеку от Лондона за паршивые семьдесят пять фунтов в неделю? И на проезд не нужно тратиться. До магазина «Теско» и обратно можно добраться на мопеде.

— Тебе понравилось, как прошла передача? — спросила Ава.

— Очень, — ответила Карен, которая в тот момент углубилась в книгу и забыла включить радио.

— Они пригласили меня еще раз. Хотят, чтобы я вела у них постоянную рубрику, как они это называют. — Ава весело рассмеялась. — Я буду рассказывать в основном о театре, рецензировать новые спектакли, может быть, даже брать интервью у звезд.

— В Аксбридже? — пробормотала Карен, вернувшись на кухню и заглянув в маленький, почти пустой холодильник. Там лежал серовато-розовый гамбургер и остатки замороженных бобов. Плюс жестяная банка спагетти в полке под раковиной. — Если я отдам это Рою, то что останется мне? — задумчиво спросила она. Девочка снова пошла в гостиную и остановилась в дверях.

Ава театрально сморщилась и закрыла глаза. Иногда она не верила, что Карен — действительно ее дочь. Девчонка была не только некрасива, но и неумна. Последняя в классе почти по всем предметам. Неужели ее отец действительно закончил привилегированную частную школу? Скорее всего, соврал. Бог свидетель, он врал ей на каждом шагу. Ава уставилась в телевизор, но насладиться зрелищем ей не пришлось.

— Ава…

— Ты только посмотри на него. — Мать покачала головой и засмеялась. — Это Ричард Уайтли.

— Можно купить рыбу и чипсы для праздника?

— Я должна связаться с ним. Пригласить его в мое шоу.

— В «Рамблинг-Таме». Сегодня среда.

Этот передвижной гриль приезжал в Форбс-Эббот раз в неделю. Особой прибыли торговля хозяевам не приносила, потому что жители деревни стеснялись стоять в очереди к прилавку и нести домой промасленные свертки. Но все обитатели Суэйн-Кресента являлись их постоянными клиентами. Рыба и чипсы были отличные. Горячие, поджаристые, с майонезом в треугольных коробочках, стоившим всего двадцать пенсов. Однажды Рой угостил Карен, и девочка решила, что ничего вкуснее нет на свете.