— Я думаю, пропущенный завтрак должен усиливать аппетит, — сказала Бенни. — Что бы ты хотела на ленч?

— Я что-нибудь перехвачу в Костоне. У меня там назначена встреча. Во второй половине дня.

— А вечером?

— Бен, перестань суетиться. — Если повезет, к тому времени она уже будет на дороге к дому. — Что-нибудь в буфете всегда найдется.

Таксист высадил Полли у паба «Сорока». Решив быть пунктуальной, девушка приехала на встречу за двадцать минут. Войдя в бар, Полли тут же пожалела об этом. Атмосфера в нем царила послеобеденная. Из пустой столовой доносился запах жареных блюд, специй и сигаретного дыма. Проходя мимо, Полли заглянула в зал. Определяющим мотивом его оформления были пингвины. Они стояли в нишах, торчали на пепельницах, украшали собой шторы и обивку кресел. Высокий деревянный пингвин в настоящем галстуке-бабочке держал доску с надписью «Добро пожаловать», под которой красовалось меню.

Полли заказала «кампари» и содовую со льдом. Сорокалетняя барменша приняла деньги, кисло улыбнулась и подтолкнула к девушке ведерко со льдом. Полли не обратила на это внимания. Она привыкла к кислому выражению на лицах женщин средних лет. Как и на лицах мужчин средних лет, которых она игнорировала. У стойки бара таких сидело с полдюжины. Полли взяла мятый экземпляр «Таймс» и села как можно дальше от них, наслаждаясь терпким травяным ароматом напитка. Когда она поставила стакан, кубики льда негромко зазвякали. В такой жаркий день это было приятно.

Заметив, что кто-то из сидевших у бара направляется к ней, Полли раскрыла газету и начала просматривать раздел «Финансы». Мужчина подтянул к столу табуретку. Полли ощутила запах пива, глутамата натрия и чего-то еще, во что лучше было не вникать. Она сморщила нос и прикрылась газетным листом.

— Хотите еще?

Полли закрыла «Таймс», сложила ее и посмотрела на мужчину. Голова тыквой, торчащие остатки волос, невозможные зубы. Вылитый папаша Симпсон[35].

— Чего «еще»?

— Еще одну порцию? — Он кивком показал на ее пустой стакан.

— Нет, спасибо.

Полли вздохнула, положила газету и потянулась за сумочкой.

— Эй, эй… — Ее толкнули локтем в бок. — Догадываюсь, что вы не местная.

— Что вы хотите?

— Просто поговорить. — Бородавчатое веко дрогнуло, пытаясь подмигнуть. — Надеюсь, нет возражений?

— Давайте представим это таким образом. Вы сидите, мирно пьете пиво, как вдруг подходит очень непривлекательная, дурно пахнущая женщина, садится к вам чуть ли не на колени и начинает болтать.

Она с любопытством следила за тем, как мужчина открыл рот, нечаянно обнажив несколько пораженных кариесом зубов. Один — ноль.

Наконец он сказал:

— Вы что, шуток не понимаете?

— Пусть такие шутки понимает ваша жена, — ответила Полли. — А я не собираюсь.

Освеженная не столько холодным напитком, сколько этим обменом репликами, она вышла из бара, толкнула дверь с изображением пингвина в фартуке и очутилась в дамском туалете. Еще пять минут у Полли ушло на разглядывание своего отражения в зеркале.

На девушке было простое синее платье из тонкого хлопка, длиной до середины лодыжки. Она стащила его из шкафа матери во время последнего визита. Наряд дополняли плоские белые эспадрильи, высоко зашнурованные на покрытых золотистым загаром голенях. Копна темных волос была собрана в узел на затылке, скрепленный репсовой лентой. Лицо Полли продолжало сиять красотой, но в таком виде она не выглядела дерзко сексуальной. Ее губы были накрашены бежевым «Ланкомом», самой непритязательной из помад. Впервые в жизни она жалела, что не носит очки. Для полноты картины не хватало только роговой оправы. Очки придали бы ей скромный, солидный и умный вид, достойный доверия. Вид женщины, которая сумеет найти хорошее применение шестидесяти тысячам фунтов.

Продолжая любоваться своей внешностью, Полли хладнокровно обдумывала предстоявшую деловую встречу. Забавная вещь эти встречи. Можно встречаться со знакомыми или совершенно незнакомыми людьми, можно готовиться заранее или импровизировать на ходу, но результат почти всегда неизвестен. Обычно в таких ситуациях Полли полагалась на случай. Это было так же весело, как прыгать в реку с неизвестной глубиной и быстрым течением. Тщательное планирование — это для обывателей. Но сегодняшняя встреча — дело серьезное. Тут нельзя допустить беспечность: от ее результата зависит слишком многое. Легче, легче…

В этот миг размышления Полли прервала некрасивая барменша, вошедшая с несколькими рулонами дешевой туалетной бумаги, флаконом «Вима» и тряпкой.

— Туалет закрывается на санитарный час, — с нескрываемым удовлетворением сказала она.

— Не хотите попробовать? — Полли, покрывавшая прическу лаком «Рив Гош» до тех пор, пока жидкость не кончилась, изобразила сладкую улыбку и протянула барменше пустой баллончик. — Ей-богу, отличный лак.

Спустившись по залитой солнцем Хай-стрит, миновав рыночную площадь и посмотрев на часы, Полли обнаружила, что прибыла на встречу секунда в секунду. Когда она подошла к конторе, дверь открыл мужчина азиатской внешности, державший за руку мальчика. Пока они поднимались по лестнице, мальчик весело болтал. Когда мужчина открыл вторую дверь, Полли, шедшая следом, увидела еще один пролет ступенек. Значит, над конторой была квартира. Может быть, она тоже принадлежала «Бринкли и Латаму»? Похоже, Деннис — человек запасливый. Мэллори как-то сказал, что одному из его клиентов принадлежит половина графства Бакингемшир. Полли очутилась на том же месте, где стояла несколько дней назад. К счастью, на этот раз без родителей.

— Мисс… — администратор заглянула в ежедневник, — э-э… Лейтон?

— Лоусон. — Похоже, Гейл Фуллер решила сделать вид, что не помнит ее. Сегодня явно был день ревнивых женщин. В том, что Гейл относилась к их числу, сомневаться не приходилось. Ее верхнюю губу украшали шелковистые усики, которые миссис Фуллер предпочитала отбеливать. К сожалению, когда на них попадал свет — как сейчас, — усики начинали блестеть. От природы пористая кожа была покрыта толстым слоем розового крема-основы. «Волосатая и рябая, как прут малины», — подумала Полли.

— Боюсь, мистер Бринкли задерживается. — Она туманно махнула рукой в сторону жесткого и узкого кресла с деревянными подлокотниками. — Присаживайтесь.

Вместо этого Полли села на диванчик, поправила подушки и начала изучать здешние печатные материалы: сегодняшние центральные газеты, относительно свежие номера «Экономиста», «Спектейтора» и даже пару номеров «Прайвит ай»[36]. Она взяла «Индепендент» и тщетно попыталась погрузиться в статью об уличных беспорядках в Горбалз[37]. Но время шло, и Полли становилось все неуютнее. Сколько усилий затрачено, чтобы выглядеть пунктуальной, и все напрасно! Она взяла «Прайвит ай» и начала листать страницы. Глупо, как всегда. Полли с трудом удержалась, чтобы не швырнуть номер на стол.

Дверь приемной открылась, и Полли жадно подняла взгляд. Это был Эндрю Латам. Он положил пачку писем в проволочную корзину «Почта», стоявшую на столе миссис Фуллер, с улыбкой подмигнул Полли и снова исчез. Этот тип понравился ей ничуть не больше, чем на похоронах.

В воображении все представлялось девушке совсем не так. В воображении Деннис ждал ее в приемной и дружески улыбался. Потом провожал в кабинет, слегка суетился, пытаясь устроить поудобнее, а затем садился, чтобы начать долгий разговор по душам. В действительности она увидела его только через полчаса.

— Мое дорогое дитя…

Дитя? Это звучало не слишком многообещающе.

— Гейл развлекала тебя?

«Под анестезией и то веселее».

— Конечно, Деннис.

— Выпьешь что-нибудь? — спросил Бринкли, когда они прошли в кабинет.

— Для меня рановато. — Полли вспыхнула. Ей показалось, что Деннис покрутил носом, почуяв запах «Кампари».