— А, Натка, ты опять? — ответил брат.

— Сашка, я зашла попрощаться. Лиза рядом с тобой. Она о тебе позаботиться. А мне нужно возвращаться в Париж.

— Так срочно, Ната?

— Да.

— Александр, не держи её, — влезла в наш разговор Лиза, стоявшая рядом с мужем. — Пусть едет. Ты же знаешь у фотомоделей напряжённый график работы. Ты, Наташа, зарабатываешь деньги своим телом. Ты ведь продаёшь себя. Ведь так? Сколько мужчин тебя купили? Или не хватает, и ты прискакала охмурять своего братца? Я знаю, что вы не родные. А он тут инвалид.

— Лиза, хватит, — не выдержал Сашка, крикнув на жену, видя, что она мне нагло хамит, — Ты перешла все разумные рамки. Прекрати.

— А то что? Я видела, как сестра смотрела на тебя? Я что, дура, и не понимаю.

— Хватит, я сказал, — урезонил Лизу брат.

— Лиза, я зарабатываю деньги честно, — парировала я жену брата. — Внешностью, да. Но тебе, Лиза, твоим узким умишком не понять этого. Я надеюсь, что ты позаботишься о моём брате, как нужно. Он любит тебя. Береги его. Сашка, я уже не выношу твою половину. Пришла, чтобы с тобой попрощаться. Всё. Я не стала дожидаться, что они мне ответят брат с Лизой и вышла вон из палаты.

— Всё, Снежная Королева, ты больше не будешь плакать по мужчинам, никогда.

В коридоре находились уже мои родители, а Петьки, брата так и не было.

— Ма, па, вы говорили, с Вами говорил врач?

— Да, Ната, говорил, — ответила мама.

— Про амнез? Да, — добавил отец.

— А вы где были? — спросила я у них.

— Домой ездили, — ответили ма и па синхронно.

— Родители, я завтра возвращаюсь во Францию. Сейчас буду заказывать билет.

— Вот те на. Обратно улетаешь, — заметил отец.

— Работа, папа, работа, — рассмеялась я.

— Телом вилять? — добавил шутливо отец.

— Ага, па, телом, но за это отец мой платят деньги и притом очень хорошие. Это тоже труд.

— Конечно. Ходи себе туда сюда, — ответила мама.

— Родители, Вам не понять. Вы будете здесь? Там жена Сашки приехала. Мне тут делать нечего. Я поеду, отдохну. Кстати, как Вам переезд в Волгоград? Вы же мечтали о том, чтобы быть рядом с Сашкой.

— Привыкаем, доча, — проговорил папа.

— Всё хорошо, — добавила мать.

— Ладно, родители, я поехала. Здесь я уже не нужна. Мне надо собираться.

— Давай, Ната, вечером увидимся, — проговорил отец, обнимая меня.

— Езжай, — ответила мать, целуя.

На следующий день я уже летела в самолёте первым классом во Францию в Париж, где меня ждали Катрин, господин Жан Эжен и Этьен. Да, я кому — то была нужна, но только не Сашке, моему брату. Я даже была нужна всему миру, но не ему. Вернувшись, я стала работать, как одержимая, что господин Жан не мог нарадоваться на меня, а Катрин была довольна тем, что с моей помощью она сумела заработать много денег. Показы, фотосессии, реклама — мне было всё равно на всё, не было дела для каких целей используется моя внешность. Мне хотелось работать, работать и работать, что заглушить ноющую боль в своём сердце, забыть и не знать о ней. Этьен предпринимал попытки отвлечь меня от работы, но всё было бесполезно. Я работала, как одержимая, и на личную жизнь у меня не было времени. Иногда по телефону общалась с родителями, которые мне сообщили о том, что жена Сашки Лиза взяла мужа в полный оборот, не допуская к нему никого из родственников. Мама также сообщила о том, что память к брату пока ещё не вернулась. Я была рада за Сашку, надеясь, что Лиза сумеет поставить его на ноги. Себе пришлось признаться в том, что мне не стоило ехать в Россию и встречаться с названным братом. Встреча с ним лишний раз разбередила мне зажившие, как я думала, мои сердечные раны, но я наивно в этом ошибалась. Только теперь окончательно пришло осознание того, как я на самом деле отношусь к Сашке. Я его просто любила с самой первой встречи, как я его увидела в пять лет. Возможно, вначале я к нему относилась и в самом деле, как к брату, но со временем моя привязанность к Сашке переросла в нечто иное, более серьёзное чувство. Даже тогда после окончания школы я не могла себе объяснить, как я на самом деле отношусь к Александру. Была просто любовь и ничего более. Чувство, которым я умела управлять, когда примеряла на себя образ Снежной королевы. После приезда из России свою любовь ко мне пытался доказать мне Этьен, не оставляя меня ни на минуту.

— Натали, я боюсь за тебя, — сделал мне как- то замечание Этьен. — Нельзя так много работать. Посмотри на себя, ты стала, как кентервильское привидение. Давай я приглашу тебя на ужин, Натали. Ты отвлечёшься. Уже прошло несколько месяцев, как ты вернулась из России. Что там с тобой случилось? Раньше ты такой не была.

— Этьен, я не хочу говорить, — дав понять жениху, что данная тема его не касается. — Я устала и иду спать. Если ты не едешь домой, то можешь располагаться на диване.

— Нет, Натали, я лучше поеду, — Этьен явно обиделся на меня. Его глаза смотрели на меня с явным неодобрением моего поведения. — Сегодня с тобой говорить нет никакого смысла.

Я бросилась Этьену навстречу, чтобы крепко поцеловать его в губы.

— Пойми, я устала. Сегодня почти целый день была работа. Господин Жан Эжен требовал от меня невозможного. Такова моя работа. Что я могу поделать. А ты не хочешь меня понять. Сейчас мне хочется отдохнуть.

— Хорошо, Натали. Я всё понял. Заеду к тебе утром. Отвезу тебя на работу.

Молодой мужчина минуты три посмотрел на меня внимательно своими серыми глазами, пытаясь что — то во мне угадать. Мне же хотелось быстрее принять душ и улечься спать.

— Этьен, ты хотел уходить.

— Ты, Натали, я никогда не могу угадать твоё настроение. Почему — то для меня ты закрытая книга.

— Этьен, давай не сегодня, пожалуйста. Тебе пора!

— Хорошо, Наташа!

— Я тебя провожу.

Я силился вспомнить, что со мной было за день до аварии. Но при попытке открыть завесу тайны, голова начинала сильно болеть. Через какое — то время врачи посчитали, что мне уже нет смысла находиться в больнице и меня выписали домой. Вернее, я сам настоял, потому что уже достало находиться в больничной палате. Следователи установили, что авария произошла вследствие того, что шёл сильный дождь, и я мог не видеть дороги. Также мне повезло с тем, что никто не погиб на трассе из-за моей машины. Не найдя какого — либо состава преступления в самом происшествии, моё дело было закрыто. Врачи давали мне надежду на то, что, возможно, я буду ходить, но шанс был один на миллион. Домой меня отвозили на скорой помощи, а рядом со мной в машине сидела Лиза.

— Саша, Господи, Слава Богу, ты жив. Боже, я благодарю небо.

Поведение жены, как мне показалось, было несколько странным. Я никак не мог взять в толк, почему она смотрит на меня преданными щенячьими глазами. Было ощущение, что ею руководит чувство вины передо мной. Лиза вела странно в больнице в палате, так как пыталась мне во всём угодить. Но при этом ей хватило наглости не пускать ко мне в палату родителей и брата. Мы поругались, и Лиза сдалась, разрешив родственникам навестить меня. Я не понимал её презрительного отношения к тем, кто был ниже по социальной лестнице, чем моя жена. Как — то покопавшись в её биографии, которую мне предоставили нанятые мной детективы, оказалось, что Лиза происходила из семьи весьма неблагополучной, в которой все пили. И Лиза оказалась исключением, потому что ей каким — то образом удалось вылезти из той трясины и выгодно выйти замуж за обеспеченного человека. Я напомнил ей о том, откуда она родом. Если бы кто — то видел лицо моей жены в этот момент. Оно поморщилось и если бы могло, то позеленело бы от злости.

— Как ты узнал? — был вопрос. — Давно знаешь?

— Нет, Лиза, недавно. Мне надоело, что ты презираешь моих родителей и брата. Давай договоримся. Об этом никто не узнает, но ты не чинишь мне препятствий при моей встрече с родственниками. они могут приходить ко мне домой, когда хотят.