Сэм украдкой покосился на сообщницу. Его всегда привлекала женщина Бака, и хоть внешне она мало чем отличалась от мужика, но её отвязный характер компенсировал все недостатки. Такую малышку днём с огнём не сыщешь.

– Сдались тебе пророчества этой оборванки, – с неприязнью сказала Машка, закончив с путами.

Бак пропустил её недовольство мимо ушей и обратился к цыганке:

– Твои руки свободны. Приступай, мы с ребятами жаждем узнать хорошие вести из будущего.

Пленница посмотрела на каждого из разбойников и заговорила:

– Скоро вы все попадёте на пир.

Машка тут же перебила:

– Ох и бред! Какой на хрен пир! Говорила же, она гадалка, как я многодетная мать.

– Заткнись! – осёк Бак. – Нас в этих краях ещё никто не знает. Может, на свадьбу случайно пригласят.

– Или на похороны, – серьёзно сказал Сэм.

– Случайностей не бывает, – подхватила цыганка. – Вас пригласят так, что вы не сможете отказаться и будете на пиру до конца…

– Чёрт с ним, с пиром, ты давай, про перспективы рассказывай! – оборвал Бак. – Когда мы уже разбогатеем и выберемся из этой дыры?

– Вижу, скоро вы действительно покинете это место! – нараспев произнесла цыганка и указала на Сэма: – Ты уйдёшь первым. Не выдержишь. Всё бросишь и налегке отправишься навстречу новой судьбе.

Сэм смотрел на гадалку, как на сумасшедшую. Чтобы он бросил главаря и Машку и попытался жить сам по себе? Такого вздора он ещё не слышал.

– Ого, Сэм, ты что, побег замыслил, – засмеялась Машка. – И куда это ты собрался от нас? Расскажи, может, мы тоже туда захотим.

– Дура бредит, – буркнул Сэм и вернулся к заточке свинореза.

– Ты, – цыганка указала пальцем на Бака, – уйдёшь вторым. Но против своей воли. Вижу, прижмут крепко, и лучше бы тебе уйти с достоинством. Но ты не сможешь.

И вновь Бак смотрел на цыганку с угрозой. Он слышал не то, что хотел, и если б не любопытство, то заставил её замолчать. Машка заметила потяжелевший взгляд любовничка и поспешила его остудить:

– Говорила же, не слушай ты эту бабу. Давай лучше подумаем, как за неё получить выкуп у цыганских торгашей.

– О выкупе подумаем позже, – огрызнулся Бак. – Я хочу дослушать, что она скажет. Продолжай, гадалка. Что ещё ты видишь?

– Твоя подруга уйдёт последней, – невозмутимо продолжила пленница. – Вижу, внимания мужского будет столько, что даже ей покажется много.

– Если вырвать язык, цена несильно упадёт, – Машке не понравилось, как главарь на неё посмотрел. Она старательно скрыла волнение, изобразив готовность действовать. – Только скажи, и я сама этим займусь.

– Странно, что именно твоё будущее прозвучало убедительней всего, – скривился Бак.

– Да мало ли, что будет городить эта шарлатанка! Ты всему готов верить?

Неожиданно к цыганке обратился Большой Сэм:

– Посмотри-ка там, в будущем, с чего вдруг мы отсюда соберёмся уходить.

Трое разбойников с интересом уставились на пленницу, но та не растерялась:

– Вижу конкурентов. Это они вас вынудят.

Корявый Бак с облегчением выдохнул:

– Ну и горазда ты сочинять, чернявая. Какая же конкуренция в этой лесной глуши?

– А это вы скоро узнаете, – сказала цыганка, и то, как она это произнесла, заставило разбойников проглотить насмешки. – Подробности сокрыты туманом.

– Туман так туман. Руки ей свяжите, – распорядился Бак.

– Нет, постойте, есть ещё кое-что! – забеспокоилась гадалка и зажмурилась. – Сейчас…

В лесу, сразу с нескольких сторон от пещеры, захрустели ветки. Шум нарастал, будто к костру через бурелом рвалось стадо кабанов, пока не затихло почти у самой кромки света. Разбойники повскакивали на ноги, похватали нехитрое оружие, да только ничто более не нарушало вечерней тишины.

– Это что ещё такое? – пробасил Сэм и уставился на гадалку, как если бы это она была причастна к переполоху.

– Ваша судьба.

– Заткни пасть! – рявкнул Бак. – Сэм, пойди взгляни, кто там бродит.

– Не ча там смотреть. Знамо дело, зверьё. Это ж лес! – огрызнулся здоровяк.

– Иди и взгляни, – с угрозой надвинулся Бак.

– Ладно-ладно. Щас.

Здоровяк нырнул в дебри.

– Ведьму связать, – распорядился Бак. – И кляп в рот, чтоб беду не накликала.

Машка шагнула к гадалке, но тут из леса донёсся удивлённый голос Сэма:

– Ты ещё кто такой?

А потом здоровяк пронзительно заорал. И был это такой отчаянный вопль, какой никак не ждёшь услышать от палача, отправившего на тот свет добрую сотню людей. Вновь затрещали ветви, послышались глухие удары и рычание. Бак с подельницей устремились на шум. Цыганка не теряла драгоценных секунд: ловко стряхнула верёвку с ног и бросилась наутёк в чащу.

Из-за деревьев навстречу разбойникам выступил некто покрытый плащом из густой тени, и настолько огромный, что даже Большой Сэм смотрел бы на него снизу вверх. В толстой, как бревно, ручище сверкнул в отблесках догорающего костра знакомый свинорез.

– Ну чё, ужо в штаны наложили? – заговорил незнакомец низким рычащим голосом. – Ща я вас успокою!

В котле весело булькала мутная жижа. Душистые листья и корешки вращались в мерном водовороте, наполняя похлёбку ароматными соками. Источаемые жижей запахи расползались облаками пара и будоражили чуткие носы бродивших по округе диких зверей.

Ответственным за помешивание сегодня назначили Рыгуна. Подставив замёрзшие ступни костру, Рыгун довольно закатывал глаза и громко вздыхал от удовольствия, но важный процесс помешивания не прекращал.

Иногда Рыгун выхватывал из груды веток одну или две коряги, с громким хрустом переламывал и подкармливал щепками жадный огнь.

Так он и сидел на почерневшем от времени куске поваленного дерева, то и дело доставая из котла палку-мешалку и ловя открытой пастью россыпи капель. Если вкус его не устраивал, готовка продолжалась.

Любитель набить брюхо, юный тролль – высокий, худой и вечно голодный – подходил с душой только к процессу готовки, остальные же занятия из богатого арсенала ежедневных бытовых поручений выполнял лишь под пристальным присмотром кого-то из более опытных братьев.

– Ну как там? Когда ужо? – на поляну вышел рыжий и огромный даже по меркам троллей Валяй, старший семейства. На могучем плече громила нёс пень. В нетерпеливом тоне угадывалось, что если прямо сейчас не будет дан положительный ответ, то кто-то получит по хребту.

В очередной раз выудив палку-мешалку из котла, Рыгун поймал языком град горячих капелек.

– Мням-мням. Вроде ничё. Корешки разварились, сок дали. Пора мяско забрасывать.

– То-то, – довольно осклабился Валяй, подходя к костру и сбрасывая тяжёлую ношу. – Где рубило? Надо б кочерягу разделить. Э! Кусок! Где рубило, говорю?

Поворочавшись на шкурах, небрежно разбросанных у кромки поляны, Кусок приподнялся на локте. Спутавшиеся космы спадали на морду, и сонный тролль раздражённо отбросил их назад.

– Ну что тебе? – прорычал диковатый, второй по старшинству братец.

– Рубило где, говорю? – Валяй подставил костру огромные ладони.

Кусок ткнул волосатой ручищей груду чёрных шкур. Там что-то недовольно хрюкнуло, и неожиданно «груда» поднялась и неуверенным шагом потопала к кустам. Огромный чёрный хряк, любимец Куска по кличке Смрад, предпочитал спать вместе с хозяином.

– На! Под Смрадом было́! – Кусок швырнул к костру самый обыкновенный топор лесоруба.

Подхватив миниатюрный по тролльим меркам топор, Валяй замахнулся на пень и что есть сил рубанул. С глухим стуком топорище застряло в древесной сердцевине.

– Рррр! Железяка!

– Без пня твоего обойдёмся. Есть ещё, чем костерок подкормить. Давай лучше мяска добавим, – Рыгун подкинул дров и раскатисто рыгнул. – О! Кушать пора.