Лилит шла позади, стараясь не отставать от Мари ни на шаг.

– Ужасно, правда? – наконец сказала Мари.

– Никогда не видела такого. – едва слышно ответила девушка.

– Тогда тебе несказанно повезло. Увидеть такое вживую не каждому под силу, но моя гильдия частенько выполняет здесь задания. Помню, где-то зиму назад здесь появилась стая диких, зараженных собак. Найти всех собак было непросто, а проверить распространение заразы и того труднее… За такое задание давали немало монет, да и искали сразу две группы. – Мари замолчала. – Тогда я и видела все ужасы этого места.

– Собаки. Боялись, что они будут кусать людей, и тем самым разнесут заразу?

– Ну… – девушка задумалась. – Не совсем так. И тебе подробностей лучше не знать.

– А куда мы идем?

– В лечебницу. Возможно, это последний оплот умирающего квартала, что держит его на плаву. Ну, а затем можем быстро сходить, куда ты планировала.

Дальше девушки шли молча. Лилит хотела о многом спросить: о квартале, о людях, о том, почему магичка помогает незнакомым людям, но боялась. Боялась узнать то, что она не хотела бы знать. Уже само место выворачивало ее наизнанку. Она хотела, как герои книг, помочь всем им, спасти всех. Но сейчас сделать это было невозможно.

Пока Лилит всё глубже погружалась в свои воспоминания, Мари задавалась вопросом, кто же на самом деле ее спутница? Сама того не заметив, она подошла к небольшому двухэтажному деревянному зданию. На фоне остальных лачуг он выглядел впечатляюще, словно только возведенный дворец в царстве крыс. Вздохнув, Мари открыла скрипучую дверь.

Внутри было достаточно пусто. Небольшие столики и скамейки по периметру большого главного зала представляли основной интерьер. У дальней стены самодельная ширма отделяла небольшое помещение, заполненное ящиками. Далее, почти до самой двери рядами были расстелены так называемы койки – грязное рваное полотно поверх сена. На некоторых из них лежали люди, кто-то крепко спал. Никто не обратил внимания на гостей, да и сами гости не задержались внизу. Мари тут же направилась на второй этаж, сопровождаемая скрипом старых досок и вздохами больных. Лилит не отставала.

Второй этаж был куда меньше первого, и представлял собой несколько комнат, объединённых небольшим коридором. Подав знак девушке держаться рядом, магичка вошла в одну из комнат.

– Я пришла, Ерванд. – нерадостно заявила девушка.

– И впервые в сопровождении друга. – ответил ей уставший, грубый голос.

Ерванд сидел в углу на коленях, словно молился. Просидев так еще несколько секунд, он встал, размял уставшие кости и подошел к девушке. Пустым взглядом он оценил Лилит, затем, погладив свою лысую голову, обратился к Мари:

– Трое в тяжелом состоянии, один на грани.

– Лекарства?

– Пока что запасов трав хватает, но они не всегда помогают, сама понимаешь. Мы возлагаем надежду на тебя, и благодарим Высших, что прислали тебя.

– Покажи их.

Ерванд кивнул и молча вышел из комнаты. Перебирая трясущимися руками связку из трех ключей, он торопливо открывал дверь в соседнюю комнату. Лилит сразу почувствовала ужасный запах, от которого ее чуть не стошнило. В комнате на лежаках, поодаль друг от друга, лежали четыре человека. Подойдя ближе, девушка увидела, что почти всё тело больных было покрыто едва заметными дырочками. Видимо, именно от этого и воняло.

– Плотоядные черви. – пояснила Мари, увидев удивление девушки. – Маленькие паразиты, которые перемещаются по телу носителя и медленно его поедают. Однако свежее мясо они не любят, им по вкусу гнилое – как деликатес. Перемещаясь по всему телу, как кроты под землей, они распространяют яд, который и приводит к гниению мяса. Человек гниет заживо, а черви наслаждаются трапезой, выкладывают личинок, и всё по новой. Даже после смерти не брезгуют – доедают всё, до последней косточки.

– А как же… Никто не придет на помощь?

– Квартал нищих не признают, никому нет дела до того, что здесь происходит. Мы выживаем здесь, надеясь на себя и на тех немногих, кто придет и протянет нам руку помощи. – продолжил разъяснения Ерванд. – Однако магией мы плохо владеем, нас некому учить. Потому я и мои товарищи и обращаемся к Высшим, чтобы хоть как-то помочь больным.

Тем временем Мари уже принялась лечить первого тяжелобольного. На глазах у Лилит раны затягивались, выдавливая наружу маленьких извивающихся паразитов. Когда же тело было полностью излечено, вокруг лежало около сотни, если не больше, червей, которые разгневанно извивались, собираясь в клубок. Через мгновенье – этот клубок взмыл в воздух и сгорел за долю секунды.

– Потрясающе. Он теперь здоров?

– Нет. Я лишь излечила тело. Личинки всё еще находятся в его теле, и тут я, увы, бессильна.

Сдержав очередной рвотный позыв, Лилит постаралась забыться и думать о чем-то хорошем, чтобы вновь не подступила тошнота.

– Итак, теперь идем по твои делам. – улыбнулась магичка. – Что у тебя за задание здесь?

Лилит не знала, что ответить. Прямо спросить про культ она побаивалась, одна упускать возможность узнать хоть что-то не хотела.

– Я слышала, что в квартале нищих есть какая-то секта. Мне нужен ее лидер.

– Секта? – удивленно спросил Ерванд.– Упаси нас Высшие. Мы о них пока ничего не слышали. Если они тут и обосновались, то явно прибывшие. Но я не припомню, чтобы к нам приезжали чужие. Прости, я ничем не могу помочь, но скажу своим братьям и сестрам, может быть, они знают кого. До следующей нашей встречи я соберу всё, что узнаю, и расскажу тебе.

Лилит не особо желала вновь возвращаться в это место. Ей было жаль людей, однако каждый раз ее сердце болело от осознания, что она ничего не может сделать для них. Поблагодарив, Мари отдала лысому несколько монет. Весь обратный путь магичка молчала, а на лице ее была печаль. Небо было полностью затянуто грозовыми тучами. Квартал окончательно опустел.

Яркий солнечный свет, разливающийся по комнате, слепил Пантира достаточно долго. После веревок руки ныли, а потому, когда путы сняли, наемник почувствовал приятную свободу. Когда глаза привыкли, Пантир понял, что находится в большой, богато обустроенной комнате с многочисленными книжными стеллажами, картами на столах и прочей мебелью. У окна стоял большой стол, за которым сидел Грив, терпеливо ожидая, когда наемник привыкнет к свету.

– Прошу, Пантир, присядь. Будем говорить, как культурные люди.

Происходящее просто не укладывалось в голове. Стражники уже давно ушли, и сейчас наемник, которого вроде как должны казнить за всевозможные грехи, сидит рядом с главным советником короля. Только сейчас наемник осознал, что за окном никак не может светить солнце, потому что сейчас должна быть ночь.

– Скажите, к чему нам сидеть в иллюзиях? – Не сдвинувшись с места спросил наемник.

– Ну раз тебе так удобней… – Грив щелкнул пальцами, и комната погрузилась в полумрак, освещаемая лишь пятью магическими шарами, висящими по углам и в центре комнаты. – Теперь прошу тебя присесть.

Наемник нехотя послушался. Откинувшись на спинку своего стула, Грив заговорил радушнее.

– Я ведь говорил: меня беспокоят только дела королевской семьи и государства в целом. На все ваши убийства, подставы, интриги, которые так любят наемники, я не обращаю внимания. Пока кто-то из вас не начнет наглеть. Тогда камера и плаха. Но мы отвлеклись. Пантир Ярем. Я знаю о каждом из вас всё. Знаю, где ты спал, к кому ходил. Но почему-то недавно ты пропал, а затем появился с неизвестной дамочкой. И это меня насторожило. Я предполагаю, что ты переместился куда-то, где не действует магия Первых. А знаешь, что это значит? Это значит, что здесь задействована магия, либо какой-нибудь артефакт.

Пантир не мог поверить услышанному. Выходит, за наемниками следят и контролируют их каждое действие? Если Грив не лукавил, то это кардинально меняло весь наемнический мир. Пока он осознавал услышанное, Грив продолжал: