Лили послушно засунула письмо под кофту, надежно закрепив под ремнем брюк. Девушка, еле сдерживая эмоции вернулась на свое место и еще около получаса проговорила о погоде и учебе, усиленно создавая вид, что ничего не изменилось.

Оказавшись в своей комнате, юная конспираторша тотчас дрожащими руками вскрыла конверт. Внутри лежал небольшой листок бумаги. С замиранием сердца Лили прочла невероятно важные для нее строки.

«Я принимаю твои извинения. Рад, что ты осознала, как ужасно себя вела. Видимо у меня нет возможности отвязаться от тебя до тех пор, пока ты не напишешь свой дурацкий портрет. Жду тебя в эту субботу в десять утра. У тебя будет два часа. Адрес ты знаешь.

Марк.»

Можно ли воспарить на вершины блаженства за долю секунды? Определенно! Лили кружилась по комнате, прижимая письмо к себе. Улыбка не сходила с ее губ. Тоска, уныние и апатия растаяли словно снег на ярком солнце. Радость, надежда и необъяснимое счастье поглотило девушку до последней капли.

***

Остаток недели пролетел незаметно. Лили словно отсутствовала в этой реальности, она порхала где-то далеко-далеко среди облаков, радуги и солнечного света. Девушка и сама не заметила, как проснулась в субботу, не дожидаясь звонка будильника. Проглотила, любовно приготовленные, бабушкины блинчики с клубничным джемом. Выскочила из квартиры. Перепрыгивая по несколько ступенек за раз, быстро оказалась на улице, залитой ярким солнечным светом. И обдуваемая теплым нежным ветерком, обнаружила себя в заколдованном тихом дворике, где жизнь текла исключительно по своим собственным правилам. Художница разгладила руками одежду, уверенно прошагала к подъезду и настойчиво нажала на кнопку звонка.

– Кто там?

– Лили. Мы договаривались на сегодня, – ответом была тишина, – художница Лили!

– Ну да, конечно. Надеялся ты не придешь. Входи. Шестой этаж.

Послышался звук открывающейся двери. Лили прошмыгнула в темноту подъезда. Отыскала лифт и в томительном ожидании поднялась на указанный этаж. Двери распахнулись. Перед ней стоял он.

– Привет, – девушка энергично замахала рукой.

– У тебя два часа. Не рассчитывай на большее, – молодой человек отступил в сторону пропуская ее во внутрь квартиры.

Лили ступила в новый, совершенно неизвестный, но такой притягательный и завораживающий, мир.

У Марка была большая современная квартира. Минимум мебели и декора, максимум света и пространства. Огромные окна во всю стену, высокие потолки. Лили почувствовала себя маленьким человечком в огромном жилище великанов. Она разглядывала окружающее пространство широко раскрытыми глазами. И хотя это было явно не похоже на ее маленькую уютную комнатку, наполненную подушками, пледами, разной мебелью, фотографиями в неповторяющихся рамках, свечами и разбросанными всюду карандашами, мелками, красками, кисточками и кусочками бумаги, девушке было удивительно хорошо в этой квартире. Не отдавая себе отчета, он глубоко вдохнула, шумно втягивая носом воздух и расправила плечи.

– Сюда, – молодой человек рукой указал на самую дальнюю дверь.

Лили, все еще разглядывая чужую обитель, проследовала за хозяином квартиры в отведенное специально для нее место. Комната оказалась кабинетом. Перед окном стоял большой стеклянный стол, на котором покоились два монитора, планшет, клавиатура, мышь и еще ряд приборов название и назначение которых, девушка не знала. Рядом стояло большое удобное кресло из мягкой белоснежной кожи. На полу расположились системный блок и бессчетные книги, аккуратно расставленные стопками. Они напомнили девушке сталагмиты, растущие в какой-нибудь пещере, где непременно обитает грозный великан. Он обязательно что-нибудь охраняет и по праву считается самым страшным на всем белом свете. Также он просто обязан в действительности, быть тем еще добряком, но из-за своей внешности не иметь друзей, что конечно же должно приносить ему самые ужасные страдания. Вообразив все это буквально за секунду, Лили тихо хихикнула своему выдуманному миру.

– Ты увлекаешься программированием, – поинтересовалась совершенно спокойным тоном художница, пальцем указывая на одну из многочисленных бумажных колонн, посвященных этой тематики.

– Это моя работа, – сухо ответил Марк.

– Круто! Сколько же тебе лет?

– Двадцать семь, – все так же сухо произнес молодой человек.

– А мне девятнадцать, скоро будет двадцать, – не унывая поведала художница.

– Мне плевать.

– Значит ты – Марк, – словно, не заметив последней реплики, продолжила Лили.

– Просто скажи, что мне нужно делать?

– Ах да, прости, – смутилась девушка, – вот, садись сюда.

Она быстро выкатила кресло, установив его ближе к окну. Парень, не теряя времени подошел и сел на указанное место. Художница немного развернула стул, так чтобы падающий свет из окна, мягко озарял лицо Марка. Она протянула руку к его волосам, но он резко схватил ее за запястье, не давая прикоснуться к себе.

– Что ты делаешь? – грубо спросил он.

– Я просто хотела взъерошить твои волосы для образа, – немного опешив произнесла Лили, – что? Почему ты…

Молодой человек отпустил ее руку. Он молниеносно растрепал свою прическу. Девушка несколько раз растерянно моргнула, стараясь понять, что она сделал не так, но не найдя ответа решила не обращать внимание на причуды ее модели. Она могла смериться практически с чем угодно, если при этом, получит желаемое. Художница медленно, стараясь не делать резких движений, аккуратно переложила несколько белых мягких, словно шелк, прядей.

– Так, смотри на меня. Прекрасно. Немного приоткрой рот, вот так, да. Отлично! Сейчас я тебя сфотографирую, чтобы дома дорисовать детали, – она достала телефон и сделал несколько кадров, – как долго ты сможешь так сидеть?

– Два часа.

– Тебе не будет плохо?

– От чего?

– От солнца? Я прочитала, что вам нельзя долго находиться под прямыми солнечными лучами.

Марк обреченно вздохнул.

– Стекло покрыто специальной пленкой. Она не пропускает ультрафиолет. В комнате я могу находиться под солнцем столько сколько захочу.

– Оу, отличный выход, – резюмировала она.

– Твое время идет. Или ты еще хочешь что-нибудь обсудить?

– Нет, – Лили быстро собрала небольшой переносной мольберт. Достала из тубуса и прикрепила к планшету белоснежный лист. Девушка оценивающе окинула взглядом получившуюся конструкцию и приступила к долгожданной работе. Четкими уверенными движениями она сделала набросок лица героя. Сверяясь с оригиналом, она жадно поглощала каждый миллиметр его образа, пытаясь уловить ускользающие детали.

– Нам придется встретиться еще несколько раз. Я не смогу закончить работу за два часа.

– Как скажешь, – без упорства согласилась модель.

– Ты здесь работаешь? – Лили указала головой в сторону компьютерного стола.

– Да.

– Почему не ходишь в офис.

– Здесь мне удобнее.

– Из-за солнца?

– Из-за людей.

– Здесь уютно, – заключила девушка, – почему-то мне так спокойно в этом месте. Я так же себя только в своей комнате чувствую, хотя она совершенно не похожа на эту.

– Ты так и будешь болтать все время?

– Да. За приятной беседой работается лучше и время летит незаметнее.

– Кажется мне придется с этим просто смириться.

– Именно! – радостно подтвердила Лили, но дальше, как бы она не старалась, Марк резко пресекал все ее попытки его разговорить. Так прошли первые два часа. Телефон парня зазвонил. Позирующий встал с кресла.

– Тебе пора.

– Уже? Но я так мало сделала, – заупрямилась девушка.

– Я предупреждал, – стоял на своем герой картины.

– До следующей субботы? – с надеждой спросила Лили.

– У тебя так же будет только два часа.

– Спасибо огромное, – художница подпрыгнула на месте, как маленький ребенок, неожиданно получивший конфету до ужина, – можно…

– Что еще?

– Можно я оставлю мольберт здесь? Он довольно тяжелый, не хочу таскаться с ним по городу. Дома у меня есть еще один, так что я смогу продолжить… – мягко спросила Лили.