Вечером я решилась рассказать ему о своей силе, о том, что могу видеть реальные события через сны. Рассказала, что видела его в виде дракисса ещё тогда, когда о моём прилёте сюда не было вынесено решения. И сне из будущего, про дом, про всех моих детей. Про наших троих детей. После этого он долго пытался прийти в себя. А потом почти не выпускал меня из объятий до самого времени сна, вызывая смешки у старших мужей. Ну, его можно понять, сами-то, как узнали, устроили мне ночь Единения.

Правда, и в этот раз получилось так же. Не знаю, может это знание о будущем повлияло на решимость Раграса или что-то ещё. Но ночь с ним была прекрасна. Мужчина словно пылал изнутри энергией, заряжая ею и меня. Он был страстен, энергичен, но нежен, осторожен и внимателен. Ал и Шаэр дали нам время побыть наедине. Первые раза три. А потом обуреваемые желанием, присоединились.

Благо я не сильно соображала в тот момент, под напором страсти, желания и любви к ним. Я нежилась в их чувствах, объятьях и таяла от происходящего, пока обессилено не уснула. А на утро сгорала от стыда за тройные ласки, но смущение быстро отступило под очередным напором мужчин, затянувшемся ещё на сутки. Меня даже не выпускали одну в ванную, тут же находя повод похулиганить и в воде, или покушать, потому что начинали кормить сами и с рук.

А на другой день, когда мы собирались в дорогу, Ал неожиданно замер, подошёл ко мне и положил руку на живот, где были наши малыши. Улыбнулся так счастливо и сказал всем нам:

— Дети проснулись. И… Раграс, — посмотрел он на замершего дракисса, — поздравляю. Алир говорит, что счастлив защищать ещё одну сестрёнку.

После этого дракон и вовсе не спускал меня с рук, даже на корабле, летящем домой. На мой вопрос, нормально ли такое — ну тройная беременность, плюс один из них на месяц младше — и не опасно ли для детей, но меня успокоили, сказав, что дракиссы часто рождаются на восьмом месяце. Ого мы прям подгадали. Да и теперь детям не грозит энергосберегающий сон, учитывая, что драконы просто пышат энергией.

Что ж. Тогда я спокойна. И невероятно счастлива, что всё так сложилось. Осталось только прибыть домой, обустроиться и просто жить, как и просил меня Кинрил. Думаю, мы с ним и Зерном встретимся очень скоро. Я… нет, мы будем их ждать.

Я стояла на небольшом холме, возвышающимся недалеко от моего имения. Чистый предрассветный воздух слегка морозил, заставляя тело покрываться мурашками и кутаться в шаль сильнее.

Двадцать лет. Да, прошло уже двадцать лет со всех событий Выбора. Я обрела трёх прекрасных мужей, родила им восемнадцать детей, среди которых было шесть девочки, каждый раз беременея разнорасовой тройней. Думаю, это Кинрил построил так мой организм, чтобы не обидеть моих мужей.

Первыми родились тар Алир, нагиня Марика, оказавшаяся истиной парой моему другу Рисару, и дракисса Делл, почувствовавшую Связь с Эранширом. Потом наг Раш, дракисс Далан и тардиарка Сурана, ответившая на чувства Шуршуира. Дальше шли наг Ламин, тар Кэлис и дакисс Дилл. Затем тар Раин, наг Роул и дракисса Дарна. В следующей троице были тардиарка Эрка, наг Веиран и дракисс Даркиас. И последними родились тар Арлидан, дракисс Дарграис и нагиня Шэила, которым едва исполнилось два года.

Всех наших детей мы любим одинаково сильно, заботясь о них и воспитывая достойными их имени, расы и семьи. Каждый из них любит своих отцов, братьев и сестёр, и все они нежно любят меня. Мне большего и не надо.

Стоя в одиночестве на холме я ждала. Ждала, пока появиться и исполнит своё обещание старинный друг. Я видела его во сне. Он сказал, что скоро прибудет. Сказал, где и когда стоит его ждать. Не скажу, что меня просто так взяли и отпустили. Нет. Мужья и дети находились недалеко, чтобы, если что, схватить меня и бежать в укрытие. А всех их охраняли лучшие стражники и воины из лучших.

Солнце скоро поднимется из-за горизонта. Его лучи уже начали дарить свой свет, ещё даже не показываясь. Когда передо мной вдруг вспыхнула яркая, но мягкая и не слепящая глаза золотая вспышка. Из неё вышли двое. Кинрила я узнала сразу. Золотой шеган мягко улыбнулся мне, приветственно кивая головой, а потом посмотрел на своего спутника. Я тоже перевела на него взгляд и обомлела.

В первых лучах восходящего солнца стоял высокий юноша, даже скорее молодой мужчина. Он выглядел словно человек, но был соткан из бледно-золотого света. Высокий, статный, широкоплечий с невероятными золотыми глазами и волосами цвета белого-золота. А его лицо. В нём я угадывала мягкость своих черт и резкость черт шегана. Он был словно Ангел, но без крыльев.

Это был мой сын. Сын, рождённый от моей души, взращённый как Зерно Ашти, часть меня, силой шегана — его отца.

Я подошла к мужчинам и мягко обняла обоих. Скорее я обняла больше сына, а его отец обнял нас обоих.

— Я так скучала, — тихо прошептала им, боясь спугнуть это мгновение.

— Мы тоже, милая, — отозвался Кинрил. — Познакомься, — оторвался он от нас и позволил мне чуть отстраниться от моей частички, чтобы лучше рассмотреть вблизи, — его зовут Шенрил, — а словив мой взгляд мол «ты серьёзно?», добавил: — Я подумал, раз мы объединились и слились в нём, то и имя должно быть подходящим.

На это я могла только тихо рассмеяться, снова посмотрев на своего сияющего и нежно улыбающегося мне мальчика, и погладила его по щеке:

— Здравствуй, мой милый.

— Здравствуй, мама, — ответил Шенрил. И голос его был нежным, спокойным, чуть глубоким и словно задевающим струны в глубине моей души. Кин это понял, потому что стал улыбаться шире.

— Спасибо, Кин, — перевела я взгляд на своего Наблюдателя.

— Всегда пожалуйста, моя Аэйа, — усмехнулся тот, потом посмотрев куда-то мне за спину. — Думаю, нам пора познакомиться с нашей большой семьёй, Шен.

— Да, отец, — кивнул парень, продолжая греться и нежиться в моих руках, чем вызвал понимающий взгляд своего родителя.

К семье идти не пришлось, они подошли сами. Мужья обменялись с Кином рукопожатиями и знакомством: Раграс ещё не был официально представлен моего советнику и думаю, теперь уже Четвёртому мужу — не могу же я после такого прекрасного сына просто отвернуться от его отца, пусть всё это было неожиданно, да и не думала я, что у меня вообще будет кто-то Четвёртый.

Потом мы представили нашим долгожданным и важным гостям детей, прежде чем отправиться домой. Кинрил хитро сверкал глазами, давая мне понять, что мои подозрения на его счёт в моей каждой тройной беременности — правда. Что ж, я на него не злюсь. Так он сделал даже лучше.

А ведь правду говорят: всё, что не делается, — всё к лучшему. Нужно лишь сделать выбор. И я сделала свой.

Конец